Чужой

Посланник, сделав вид, что не понял иронии военачальника, пару раз кивнул головой.

— Верно говорите, высокочтимый принц! Верно. Мы на новое место жительства переехали. Надо было кибитки ставить, обживать их, скот, то да сё, словом, забот у нас хватало.

Такой ответ пришелся не по душе полководцу. Почуяв ловушку, он повысил голос:

— Как вас называть?

— Меня зовут Тэчгок сердар. А сопровождает меня Эйэмберды мулла. Мой переводчик. Мы приближенные Говшут хана. (По сообщению Берды Кербабаева автору, письмо от Говшут хана Хамзе Мирзе было доставлено отцом председателя Совнаркома Туркменистана Гайгысыза Атабаева).

— Ну, и какие же вы вести принесли? — Хамза Мирза задал этот вопрос для того лишь, чтобы не молчать. Потому что ему уже и так было ясно, с каким известием мог прибыть туркменский посол.

Вместо ответа Тэчгок сердар достал из-за пазухи письмо и с поклоном протянул его Хамзе Мирзе.

Хамза Мирза принял бумагу и в свою очередь передал ее стоявшему рядом Гара сертипу:

— Читай!

Быстренько расправив свиток желтой бумаги, Гара сертип, склонив голову в сторону владыки, приступил к чтению:

“К сведению от текинского хана Говшут хана ибн Овездурды. О, Хамза Мирза! О, Гара сертип! О, все остальные! Возглавив войско шаха Насреддина, понеся огромные затраты, вы прибыли на нашу землю. Что вы делаете целый месяц среди старых развалин, не обращая на нас никакого внимания? Если вы пришли драться, приходите, будем воевать. Но если же вы прибыли лишь для того, чтобы хвосты мулам крутить, то не портьте воздух на нашей Мервской земле, убирайтесь подобру-поздорову. Если крутить хвосты мулам — ваше любимое занятие, разве на вашей земле нет старых крепостей?” (Текст письма взят из романа Берды Кербабаева “Гайгысыз Атабаев”. Он полностью совпадает с материалами, собранными автором).

У Хамзы Мирзы перехватило дыхание. Гара сертип, с выражением прочитавший позорное для них письмо, трясся от страха. Он смотрел то на Тэчгок сердара, то переводил взгляд на принца. Причем, на каждого из них он смотрел разными глазами. На своего вождя он смотрел виноват просительно, зато Тэчгок сердара обжигал ненавидящим взглядом. Про себя же думад: “Сейчас он велит снести голову послу за доставленное им письмо, а мне за то, что я читал его с таким выражением…” Но он даже представить не мог, каким будет для него неминуемое наказание.

Ожидания Гара сертипа не оправдались. Мало того, Хамза Мирза постарался скрыть свое недовольство письмом. Как можно приветливее спросил у посла:

— Говшут хан смирился со смертью, посол?

Тэчгок сердар ответил сухо:

— Все люди на этом свете гости, высокочтимый принц.

— Как тебя понимать?

— Я хотел сказать, что не только туркменский хан Говшут хан, а и все живущие на земле люди знают, что они смертны, высокочтимый принц. Смерть никого не щадит, она, как дамоклов меч, висит над каждой головой.

Хамза Мирза, не обращая внимания на слова посла, спросил:

— Мы должны дать письменый ответ на послание Говшут хана или достаточно будет и устного?

— Для нас нет разницы, высокочтимый. Дадите письмо — отвезем его, ответите устно — доставим ваше слово в целости и сохранности.

Хамза Мирза попытался за улыбкой скрыть свое дурное настроение. И в самом деле, ему было смешно, что человек, доставивший дурную весть, без конца повторял слово “высокочтимый”.

Но принц не смог долго владеть собой. Губы дрогнули, щеки затряслись.

— Ты знал содержание письма, которое привез?

— Знал, — прямо ответил Тэчгок сердар. — Я присутствовал при написании данного послания. Высокочтимый Говшут хан обсуждал со своим окружением каждое слова письма.

Ответ подействовал на принца еще более удручающе. Значит, неприятные слова, заключенные в письме Говшут хана, не его личное мнение, в нем выражено отношение к Хамзе Мирзе всех текинцев.

— Когда ты совал за пазуху такое письмо, тебе не показалось, что ты засунул туда змею? Ты ведь не пастух, тебя послом отправили.

— У нас в народе бытует мудрость “Послу смерти нет”, высокочтимый принц. И поэтому…

— Согласен! — перебил Тэчгок сердара Хамза Мирза. — А ответ на письмо Говшут хана такой. Значит так, скажи своему хану. Если ему не жаль своих людей, детей и стариков, после таких слов пусть готовится к войне, пусть седлает коней!

— Туркмены всегда на коне, высокочтимый принц.

— Раз так, я очень скоро покажу вам, кто и где кому должен крутить хвосты, эншаллах!

— И мы Аллаха на помощь призываем.

— Если вы обращаетесь к Аллаху, Говшут хан увидит, как голова его скроется в клубах пыли из-под конских копыт, посол!

Тэчгок сердар, не ожидавший от Хамзы Мирзы иного ответа, уверенно заявил:

— Конь вынесет конскую пыль!

Взяв из рук трясущегося Гара сертипа бумагу, Хамза Мирза вдруг вспомнил слова Тэчгок сердара “Послам смерти нет!”.

— Отпустите послов с миром! — и резко пошел обратно. Его грузная фигура скрылась за пологом высокого шатра.

Гара сертип успокоился.

— Слава тебе, Господи!

25-го дня месяца Сапар полки, загрузившись запасом продовольствия волоча за собой еще 24 арбы с пушками, строились в строй на окраине Мерва. На следующий же день орда направилась к укреплению текинцев.

Сейит Мухаммет Алы аль-Хусейни.

Туркмены нападали то с той, то с другой стороны, не давая покоя. Они убнаших сербазов и захватили 15 верблюдов боеприпасов.

Жорж Блоквил.

* * *

Письмо, переданное Говшут ханом через Тэчгок сердара, превратило душу Хамзы Мирзы Хишмета Довлета в осиное гнездо, которое оно к тому же и разворошило. Теперь уже не оставалось сомнения, что разбуженные злыдни вырвутся наружу, известно, и куда они полетят.

Как только туркменский посол отправился назад, Хамза Мирза изменил свои намерения, и охоту заменил на поход в гараяп. Были проверены и приведены в порядок пушки и ружья, стерта пыль с сурнаев и кернаев, кони и мулы напоены и запряжены.