Цикл Молокин 1-3

Септембер выглядел подавленным и встревоженным, протирая свой широкий топор.

– Чудес не будет, парень. Если только Вильямс не обратит во что-нибудь их паруса. Жалко, что я не верю в магию. Надо же - так далеко проплыть, так тяжело работать, и все это - для того, чтобы кончить гамбургером в лапах первобытных инопланетных бандитов, - он покачал головой и оглядел устланную трупами палубу.
– Похоже, что мы потеряли половину всего личного состава. Думаю, придется и дю Кане с дочерью взяться за меч.

– А как досталось этим?
– устало спросил Этан.

– Хорошо, старина, хорошо мы им всыпали. Но недостаточно. Завтра они все на нас снова накинутся. Если еще сегодня не решат сломать недочиненный полоз или поджечь корабль…

– Я думаю, что они попытаются. Интересно, почему они этого не сделали?

– Ну как же, приятель, этот плот - самый быстрый на планете. Я думаю, она хотела бы получить его целиком себе во владение, эта Саганак, - он замолчал, вглядываясь вдаль.
– Ага, посмотрите-ка.

Этан с трудом поднялся на ноги. Кольцо кочевников выстроилось широким кругом вокруг “Сландескри”. Другая их часть возвращалась к плотам. Стрелки устроились рядом с носом, как раз вне досягаемости арбалетов.

– Они заметили сломанное лезвие, - сказал Септембер.
– И, кажется, не собираются дать нам починить его. Любую ремонтную бригаду, которую мы отправим на эту сторону, они раздерут на части. Но мы каким-то образом должны починить эту штуку, чтобы завтра смыться. Мы не сможем выдержать еще одной такой же битвы. У нас почти кончились бомбы нашего миролюбивого школьного учителя.

Этой ночью в капитанской каюте собралось все руководство.

– Такие вот дела, - заключил Гуннар. Он практически повторил то, что сказал Этану раньше Септембер.
– По-видимому, наши шансы на отражение следующей атаки негодяев, реалистично смотря на вещи, очень малы. У нас осталось совсем немного бомб, немного арбалетных стрел и слишком мало людей. Когда бомбы и стрелы кончатся, они возьмут нас. Мы до_л_жны_ попытаться вырваться. И вместе с тем, мы не можем обеспечить безопасность команде, чтобы починить лезвие.

– Правое лезвие уже полностью отремонтировано и поставлено на место, - прибавил Сваксус даль-Джаггер.
– Но другое упадет при любом давлении на него. Пока его не починят, мы не сможем двигаться.

Чертеж плота лежал на столе перед ними. Теперь заговорил Та-ходинг, который все это время слушал, изучая схему.

– Мы можем попытаться сделать одну вещь, господа.

– Мы рады всем предложениям, капитан, - сказал Балавер, держась за плечо.

Та-ходинг наклонился вперед и провел пальцем по чертежу.

– Мы могли бы прорубить пол вокруг центрального крепления лезвия, здесь и здесь. Тогда наши ремесленники могли бы безопасно работать изну_т_ри. Может быть, даже частью и снаружи, потому что наши враги, несомненно, будут высматривать только тех, кто попытается перелезть через борт.

– А можно ли починить его изнутри?
– спросил Этан.

Он был разочарован отрицательным жестом Та-ходинга. Капитан продолжал.

– Не очень хорошо и не надолго. Отсюда невозможно выполнить конечную металлическую работу. Но можно временно прикрепить его тросами двойной толщины через отверстия для болтов.

– То есть сделать не очень крепким, - отметил Балавер.
– А будет ли это вообще держаться?

Та-ходинг ответил глазами - транским эквивалентом пожатия плечами.

– Ничего нельзя предсказать, благородные сэры. Подобное устройство может продержаться несколько дней. Или тут же разлететься, как сказал даль-Джаггер, от любого давления на него.

– Что ж, мы в ваших руках, капитан. И все же, сколько вы думаете, это продержится?

Очевидно, что Та-ходингу не хотелось быть предметом всеобщего внимания и брать на себя ответственность. Наконец он сказал:

– Я думаю, что до утра. Тросы должны быть достаточно прочными, чтобы выдержать такое трение, если их затянуть покрепче. Да, я готов поставить свою голову, что до утра они продержатся. Я ст_авл_ю_ свою голову.

– Верное пари, капитан, - сказал Гуннар.
– Если вы ошибаетесь, никто из нас не сможет потребовать от вас выполнения условий. Можно ли это сделать к утру?

– Нет, если всю ночь мы будем трепать языком, - возбужденно прервал Балавер.
– Капитан, позаботьтесь о людях и о починке. И помните, что все должно совершаться бесшумно. У нас нет желания вызывать любопытство этик зверей.

Та-ходинг кивнул и вышел, почти выбежал, держа в лапах схему корабля.

– Тогда, господа, если это все, что мы должны были решить…

– Прошу прощения, генерал, но это не так, - сказал Септембер.
– Предположим, что ремонт будет выполнен вовремя. Давайте еще предположим, что капитанское изобретение действительно не развалится. Мы выйдем из-под укрытия громоеда и начнем двигаться по ветру. Я правильно полагаю, что мы разовьем большую скорость, чем они?

– Никаких сомнений, - сказал Балавер.

– Тогда ладно, мы покажем им зад и будем радостно хохотать, когда они исчезнут за кормой. Но как помешать им идти по нашему следу… эта штука ведь оставляет следы… и нагнать нас, когда временное крепление действи_тел_ьно_ развалится?

Балавер задумался, колеблясь.

– Мы должны воспользоваться этим шансом. Весьма вероятно, что мы сможем от них оторваться. Или, не зная сомнительности нашего положения, они могут увериться в том, что нас не догнать.

– Но могут в этом и не увериться, - возразил Септембер.

Он оглядел стол. Мысль, которую он высказал, требовала ответа, но никто не знал, какого.

– Прошу прощения, благородные сэры, - наконец, отозвался Ээр-Меезах с другого конца стола.
– Я обычно не участвую в обсуждении военных вопросов и предпочел бы и сейчас поостеречься от этого. Но у меня есть мысль. У нас могут быть в этом другие союзники.

– Не говори загадками, мудрый, - сказал Балавер.
– Я слишком устал, чтобы играть, и плечо мое болит.