Цикл «Моя упрямая леди». Часть 2. Наследница былого величия

– Тетушка Тэсс? – мальчик зевнул, проводя ладонью по лицу.

Ах, точно! Это не сын, это племянник. Сын Рекса. Помню, я видела в семейном дереве.

– Опять спишь тут? – спросила она тем же спокойным тоном с оттенком ласки. – Сколько раз я тебе говорила…

– Ну простите, – Даниэль снова зевнул и потянулся, принимая вертикальное положение.

В отличие от Мэтта, одетого в джинсы и синюю футболку, парнишка больше соответствовал канонам дома. На нем был черный костюм с белыми полосками по воротнику и манжетам. В моем представлении, дворянские дети носили что-то подобное.

– Кто это, тетушка? – спросил он, наконец заметив меня.

– Знакомься, Даниэль, это твоя кузина Кэтрин Керсон.

Секунду мальчик молчал, переваривая информацию. Затем его белые впалые щеки начали заливаться красным.

– Ой! – воскликнул он и тут же с головой накрылся пледом. Я посмотрела на Контессу, как бы спрашивая: «это нормально?» Женщина смотрела на меня не менее удивленным взглядом.

– Даниэль, как это понимать? – спросила она. Ответом была тишина. – Немедленно вылезай и познакомься с Кэтрин, как следует. Даниэль, это не вежливо. Джентльмены себя так не ведут.

Но мальчик упорно игнорировал тетушку.

– Что за ребенок… – та вздохнула, как бы извиняясь передо мной, и снова обратилась к Даниэлю. – Ты не собираешься вылезать?

Одеяло зашевелилось. Можно предположить, что Даниэль отрицательно покачал головой. Контесса подняла взгляд на меня, пожимая плечами. Надеюсь, это он не из-за меня так?

***

Контесса закрыла дверь. Я выжидающе смотрела не тетушку. Та чувствовала мой взгляд, но не реагировала.

– Это сын Рекса, – сказала она, когда мы двигались в обратном направлении. – Не удивляйся его странностям. Мальчик пережил смерть отца, ему сейчас очень нелегко.

Я понимающе кивнула. По правде говоря, мне стало легче. Значит, эта странная комната предназначена не для меня. Но все-таки стоит аккуратно уточнить.

– Он живет в такой большой и, – грязной, – мрачной комнате…

– О, нет-нет! Это комната его родителей, – быстро сказала Контесса, слегка повысив голос. – После смерти Рекса, он проводит там большую часть времени.

Молодец Трина, уточнила, называется. Стало как-то не по себе. Я замялась. Хотелось перевести тему на что-то более отвлеченное. Да и вопрос сам напрашивался, чтобы его задали.

– А где мама Даниэля? – спросила я, стараясь изобразить полуулыбку. Неужели его родители не жили вместе? Иначе как объяснить грязь «родительской»? Какой же странной должна быть женщина, готовая жить в таких условиях…

– Скончалась много лет назад, – коротко ответила Мадам.

М-да. Вот что называется «перевела тему на более веселую». Мо-ло-дец!

Впрочем, тетушка тоже была не без греха. Манера Контессы вести диалоги напрягала. Женщина говорила холодно и резко, не давая порой закончить фразу. Генриетта Теодоровна отличалась тем же. В прочем, и Труди любила перебивать, но, в отличие от женщин, делала это… не так обидно, что ли.

– Из всей нашей многочисленной семьи нас осталось трое, – внезапно заговорила тетушка. – Я, мой сын Мэттью и сын моего брата Даниэль.

Собственно, один вопрос не давал мне покоя уже давно, еще с самого посещения нотариуса. Наверное, сейчас самое время задать его.

– Скажите, тетушка Тэсс. Я не очень понимаю, если у Рекса есть сын, то…

– Я понимаю, о чем ты хочешь спросить, Кэтрин, – перебила Контесса. – Но сейчас не время. Ты слишком устала.

Мы завернули за угол, выходя на основную террасу. По лестнице как раз поднимался Джозеф, в руках он держал коробку из-под электрического чайника. Ну да, я запаковывала вещи в коробки, какие были в доме! Уж извините, что не атмосферно.

– Джозеф, – окликнула его Контесса. Мужчина остановился, обернулся, – проводи Кэтрин до ее комнаты.

– Пойдемте, мисс Кэтрин, – Джозеф вздохнул, пропуская меня вперед.

Я оглянулась на Контессу. Та была печальна и задумчива. Да уж. Зря я думала, что найду здесь ответы. Судя по всему, никто ничего не собирался мне ничего рассказывать. Или может, просто не сейчас?

– Ну как первые впечатления от новых родственников? – усмехнулся Джозеф, хитро глядя на меня.

– Да как вам сказать, Джозеф… – я замялась снова, пытаясь сформулировать мысль. Как бы так помягче сказать…

– Можно просто Джо. Дядя Джо, – уточнил он, уходя вглубь левого крыла дома.

Я улыбнулась. Как это мило. Кажется, нашелся еще один хороший человек в этом дур-доме.

– Дядя Джо, а Контесса всегда была такой?

– Какой такой? – заговорчески оскалился он.

Обычно дворецкие в курсе всех секретов своих работодателей, похоже, Джозеф не исключение.

– Ну… – я задумалась. Как бы описать? Переменчивая? Неразговорчивая? Скрытная? В моем словарном запасе явно не хватало слов. Мало читаешь, Трина, мало. – Такой.

– Вы многого не знаете о ней, мисс Кэтрин. Контесса неплохая женщина. Просто слишком много за последнее время свалилось на нее хрупкие плечи. Не каждый мужчина справится, а уж слабая женщина… – не знаю… Уж какой-какой, а слабой Мадам точно не назовешь. – Вот мы и пришли. Ваша комната. Ваши вещи уже доставлены. Почти.

Он взвесил в руках коробку с изображением чайника и кивнул на дверную ручку, предлагая мне ее открыть. Я послушно взялась за ручку, которая, судя по всему, была дороже моего сотового телефона, распахнула дверь и застыла с открытым ртом.

Невероятно огромное помещение, выполненное в песочно-коричневых тонах. Кажется, пришло время чувствовать себя принцессой…

Слева от входа стояла огромная кровать, места на четыре, не менее! К счастью, без балдахина. И на этом спасибо. По обоим краям от нее расположились тумбочки, в ногах стоял сундук с плоской крышкой, отделанной под камень. Справа от двери – огромный резной шкаф, а рядом с ним трельяж. Напротив входа и кровати стоял тяжелый письменный стол из темного дерева. В стене слева – дверь, рядом с ней пустой стеллаж для книг, торшер, тумбочка и массивное кресло. По всей стене напротив входа, с маленьким расстоянием тянулись узкие окна от самого пола до потолка, который, к слову, был не менее трех метров в высоту. Окна закрывали тюль и тяжелые темные занавески. Не люблю занавески, но с такими окнами они нужны. Иначе придется жить, как на витрине в магазине, а я в этом доме, к счастью, не главный экспонат.

– Располагайтесь, мисс Кэтрин, – сказал дядя Джо, ставя коробку на гору других коробок, пирамидкой выстроенных на светлом ковре посередине комнаты. – Это ваш новый дом.

Дверь за смотрителем закрылась. Я облегченно выдохнула, прошла по комнате и прямо в одежде рухнула на песочное покрывало кровати. Полина Андреевна запрещала нам ложиться на кровать в верхней одежде. Но ведь ее рядом нет, правильно?

Раздался тихий хлопок. Повеяло холодом. Кровать не скрипнула и не промялась от свалившегося на нее веса. Но даже несмотря на это я поняла, что рядом сидит Бьёнд.