Curriculum vitae

– …чувство собственной неполноценности, – автоматически повторил за Эхом Распутин и увидел удивление, мелькнувшее в глазах хозяина дома.

– Может быть, – пожал плечами Дальберг, – но наши философы, наши передовые мыслители всегда были к услугам русской элиты!

Эхо иезуита буквально взорвалось в ушах Григория скрипучим смехом: “Европейская аристократия буквально подобрала на улице и вырастила мировую известность из экономиста-недоучки Маркса, писавшего в особняке, подаренном английской королевой, и оплачивающего счета чеками из банка Ротшильдов. Его постулаты просвещенная Европа почему-то предпочла активировать не у себя дома, а в России. Для собственного употребления европейские аристократы предпочитали Макиавелли и Ницше.”

– Европейская общественная мысль всегда защищала обиженных и пыталась восстановить попранную справедливость! – витийствовал иезуит.

“Восстановление справедливости тоже можно превратить в оружие, – уточняло Эхо. – Именно из европейских салонов в вечный русский запрос на справедливость был внесён вирус идеологической нетерпимости, превративший его в дубину для истребления тех, на кого опирается любая нация, кто своим энтузиазмом толкает технический прогресс и поднимает благосостояние государства.”

– Мы всегда давали надежду не только отдельным людям, но и целым народам! – миссионерствовал Дальберг.

“Под видом прав наций на самоопределение, – язвительно прокомментировало Эхо, – Европа аккуратно и настойчиво, подталкивала недееспособные туземные народности “третьих стран” к сепаратизму, взрывая изнутри единые государства. Именно она ославила Россию “тюрьмой народов”, а великороссов – самыми ужасными варварами-угнетателями, хотя русские со времен Петра Первого ни разу не были большинством в правящей элите, принимающей государственные решения.”

– И когда успех был совсем близок, – голос Дальберга зазвенел на высокой ноте, – когда конвергенция состоялась, народы России стали твёрдо на путь демократии, прогресса и осталось их только всемерно поддерживать в этом стремлении, на авансцену, как черти из бутылки, вырвались недоумки из заокеанской цивилизации лавочников…

Переход на “заокеанских недоумков” от “русских варваров” был настолько неожиданным, что Распутин едва не поперхнулся.

– Не понимаю, чем вас янки не устраивают? Задиристые, напористые, прущие напролом, не обращая внимания на препятствия.

– Они – рабы самой деструктивной идеи из всех возможных, – махнул рукой Дальберг. – Это их тема “нельзя верить России, надо давить ее до конца, до полного распада. Разрушить до основания.”

– Это же прошлый век! – удивился Распутин, – слова “Интернационала” – “весь мир насилья мы разрушим до основания…”

– Именно! – кивнул Дальберг. – Сегодня эту песню на новый лад орут на берегах Потомака!

– Петер, у меня мозг сейчас взорвётся! – не выдержал Распутин. – Американцы – самые нежные и самые близкие союзники Западной Европы на протяжении всего ХХ века. Ваша идеология…

– Не важно, какая идеология, не важно, какой век, – перебил Распутина иезуит, – как только появляется Громко Орущая Глотка, здравый смысл умирает. Рупор левых либералов и неоконов, подхватив идеи христианства, гуманистов Возрождения, интеллектуалов ХХ века, перелицевал их до неузнаваемости, превратив в торжество утопии. Сейчас на руинах СССР паясничает фигляр Бжезинский, не понимая, почему и как разрушилась Красная держава. Далась ему эта Украина, без которой Россия, якобы, не может быть империей. Бездарь! Он даже не удосужился открыть учебник истории и узнать, что Россия уже была империей, когда Украина ещё прозябала под протекторатом османов.

Слух Распутина был полностью во власти Дальберга, а мозг ушёл в автономное плавание и напряженно работал, пытаясь продраться сквозь частокол красноречия к сути предложения.

– Что в философии Бжезинского, по-твоему, не соответствует общеевропейским ценностям? – собравшись с мыслями, спросил Распутин.

– Как ни странно, его большевизм! – как-то безнадежно устало сказал Дальберг. – Упёртое желание разрушить всё до основания ради некоего "нового счастливого мира", не существующего больше нигде, кроме как в его голове. Согласись, есть разница между “добиться” и “добиться любой ценой”. Надо вовремя останавливаться на достигнутом, а янки и поляки никогда не умели это делать…

Дальберг буквально навис над легионером, сверля его своим пронзительным взглядом.

– Россию, пока она слаба, следовало не отталкивать, не унижать, а изо всех сил тянуть в ЕС и НАТО. После Первой мировой следовало тянуть Германию в общий версальский уклад, а не обкладывать репарациями. Веймарской республикой руководил Вальтер Ратенау – единственный в Германии человек, думающий мозгами, а не националистическим «cojones». Тогда англосаксы загнали этого мечтавшего об объединенной Европе визионера в нацистский тупик. Нельзя повторять с Россией ту же ошибку, но бжезинские с ослиным упрямством прутся на те же грабли, и тащат за собой нас всех. Это невыносимо!

“Да он же сам напрашивается на вербовку, – вспыхнула догадка в голове Распутина, – решил использовать майора Ежова для агентурного реверса, жалуется на неадекватных союзников, предрекает горячую фазу противостояния с ними и сразу же объявляет все их действия ошибкой, с которой он лично не согласен… Какой пассаж! Какой оригинальный поворот! Или это мне только кажется? Выдаю желаемое за действительное?”

– Петер, ты боишься, что Россия превратится в четвертый Рейх? Опасаешься, что в одно прекрасное утро тебя пригласят к русскому коменданту и заставят разучивать частушки под балалайку?

– Пока там к власти приходят полковники, а не ефрейторы, я спокоен. Возможно, это был бы лучший исход начавшихся глобальных изменений…

– Неожиданно такое слышать. А какой же худший?

– Превращение России в Чёрную дыру, в место, откуда волнами будет расходиться нестабильность, поглощая всё новые территории. Захват Турцией Юга, а Китаем – Дальнего Востока и Сибири… Их уже невозможно будет ничем удержать. Новое Великое переселение народов. Впрочем, оно уже идет. Это хорошо видно по арабской одежде в Париже. Беда в том, что несчастные граждане из «неудачных» стран вовсе не собираются делать покинутые государства успешными. Они просто толпами бегут в Европу. Те, кому повезло, становятся европейцами по паспорту, но не по менталитету! Этот поток сам собой не прекратится, люди от войны всегда стремятся к миру. Вопрос в том, сколько выдержит Европа до момента, когда будет окончательно поглощена ими, как Рим варварами.

– Я услышал тебя, Петер, – максимально лояльно произнёс Распутин. – Постараюсь, чтобы твоя страстная речь достигла нужных ушей. Что ты хочешь от меня и от того офицера, про которого я тебе писал?

– Информацию о причинах последних перестановок в руководстве России. Они непонятны и зловещи. Если новый премьер – человек авантюриста Березовского, значит всё влияние уплывает в Британию и распад России надо ожидать уже в этом, максимум – в следующем году.

– А почему бы не обратиться к экспертам! На Западе по СССР работали целые институты.