Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II
Шрифт:
И это они запомнили надолго
Но несмотря на предателей стесселей и куропаткиных, их покровителей и прикрывателей в Петербурге, слава русского оружия в Порт-Артуре сохранилась и преумножилась.
«В последние дни Артура на Высокую гору, — вспоминал один из участников той войны, — приходили солдаты поодиночке,
“Умирать пришли за Веру, Царя и Отечество”.
Приходили добровольно умирать… Пусть приведут подобный пример из жизни другой армии!»
В почти шестимесячной осаде, при подавляющем, чуть ли не пятикратном, численном превосходстве мощной осадной артиллерии и прочее, и прочее, ощущая непрерывную поддержку флота, японские храбрые воины не смогли победить в открытом бою русского солдата.
И это они запомнили надолго.
Осада Порт-Артура не принесла славы японскому оружию. Крепость не была взята, а была сдана. Об этом откровенно заявляет и сам командующий осадной японской армией генерал-полковник Ноги в письме к генералу Тераучи, написанном после сдачи Порт-Артура: «…Единственное чувство, которое я в настоящее время испытываю, — это стыд и страдание, что мне пришлось потратить так много человеческих жизней, боевых припасов и времени на недоконченное предприятие».
Пример, достойный подражания
В утешение славному генералу Ноги, потерявшему в штурмах упрямой русской крепости своих сыновей, скажем, что часть этих жизней была потрачена с вящей пользой для Японии, независимо даже от факта взятия Порт-Артура.
В сентябрьских безуспешных штурмах японцами горы Высокой было замечено в рядах атакующих большое количество людей в совершенно неуставном обмундировании. Оказалось, что это «волонтеры» из числа тех, кто громко выражал в тылу недовольство слишком медленными действиями японской армии под Порт-Артуром. Император Мэйдзи с чисто самурайским юмором посоветовал крикунам поучаствовать в осаде лично и, так сказать, ускорить процесс. В Японии в отличие от нашей страны после такого предложения оставался единственный путь — на передовую. Причем быстро-быстро. А то ведь и харакири могут предложить сделать.
Как гласит порт-артурский дневник инженер-капитана М.И Лурье: «Немногие из них вернулись домой, и число крикунов в Японии сильно уменьшилось… Не худо было бы, чтобы и наше правительство имело в виду этот остроумный способ избежать критики».
Дельное, кстати, было предложение!
Трагедия японского оружия
Сильный враг побежден жертвой многих бойцов. Горы трупов лежат на полях и валах. Как смотреть мне в глаза седовласых отцов?!! Слишком многих ведь нет в этих славных рядах [187]187
Четверостишие, написанное на китайском языке генералом Ноги Маресукэ — руководителем штурма Порт-Артура, весной 1906 года, когда японские войска с триумфом возвращались на родину.
Английский корреспондент Эллис Бартлетт, находившийся при армии Ноги и наблюдавший гигантскую битву под Порт-Артуром изо дня в день в продолжение всего периода осады, писал: «История осады Порт-Артура — это, от начала до конца, трагедия японского оружия. Только история осады, составленная по официальным документам
главной квартиры, может раскрыть все тактические ошибки японцев, но подобная история едва ли появится в свет, пока настоящее поколение не сошло со сцены».Такая история и не появилась. Написанное японским Морским Генеральным штабом официальное описание войны пристрастно и необъективно, оно умышленно искажает истину, говорит адмирал флота Иван Матвеевич Капитанец{180}. В справедливости слов адмирала мы уже имели случай убедиться.
Значение обороны морской крепости Порт-Артур в ходе русско-японской войны 1904–1905 годов велико, прежде всего, в стратегическом отношении. Крепость продолжительное время приковывала к себе значительные сухопутные силы Японии и практически весь императорский Соединенный флот, при осаде было растрачено огромное количество боевых припасов. Японцы потеряли при осаде Порт-Артура 15 боевых кораблей. Еще 16 кораблей получили серьезные боевые повреждения.
Кроме потерь в корабельном составе, потери японского флота за 1904 год составили более 5000 матросов и офицеров. Из них около 2000 убитыми и утонувшими.
Весь флот был сильно изношен напряженной осадной службой. И хотя адмирал Того, убедившись, что Артурская эскадра не собирается выходить в море, часть кораблей отправил в ремонт, не ожидая конца осады, ремонт этот даже в январе был еще далеко не закончен.
Если 2-й эскадре после падения Порт-Артура вообще еще следовало идти на Дальний Восток, то делать это надо было незамедлительно.
Реакция 2-й эскадры
О настроении эскадры по получении двух известий подряд, круто меняющих ее судьбу, можно в определенной степени судить по письму домой лейтенанта Вырубова:
«В St. Mary на нас посыпались одни за другими тяжелые известия с Востока: ужасная гибель эскадры, бездействие Куропаткина, наконец, капитуляция Артура! Есть с чего прийти в отчаянье и пасть духом! Но, должно быть, еще велики наши духовные силы, так как с гордостью могу сказать, что и тени уныния нет на нашей эскадре, хотя один Бог знает, что мы все пережили и как нам все это тяжело. В довершение всего госпиталь “Орел” привез английские газеты из Капштадта, полные инсинуаций по нашему адресу, с массой тревожных вестей из России.
При этих условиях известие, что Камимура с 8-мью броненосными крейсерами и 12 миноносцами идет нам навстречу и уже прошел Цейлон — было для нас большой радостью. Мне лично не верится: слишком уж глупо со стороны японцев удаляться от своей базы и подставлять нам свой флот по частям…»{181}
Где соединить эскадру?
Адмирал планировал соединить эскадру в хорошо оборудованном порту Диего-Суарец. Однако в тот же день, 16 декабря, он получил телеграмму из Морского Министерства, извещавшую его, что из-за протестов Японии по поводу систематических нарушений нейтралитета Франции французское правительство «Признает невозможным сосредоточение нашей эскадры в Диего-Суарец, как было предположено, и настойчиво просит выбрать для этой цели другой пункт, указанный им ранее, а именно — у острова Носси-Бе, по северо-западную сторону острова Мадагаскар…»
И что контр-адмиралу Фелькерзаму уже приказано идти именно туда.
Планы адмирала Рожественского оказались спутанными. Он надеялся в Диего-Суарец отремонтировать корабли и снабдить их всем необходимым для похода через Индийский океан. Лейтенант Свенторжецкий, фактический начальник штаба и доверенное лицо Адмирала, говорил капитану 2-го ранга Семенову, что Командующий эскадрой был глубоко возмущен таким самоуправством «стратегов из-под шпица».