Цветик-2 . Обычные судьбы

Расставались хорошими друзьями. Макс пообещал подскочить, посмотреть, чё почём, где-то в октябре-ноябре планировалось у него посещение Екатеринбурга по работе.

– Пару дней точно выкрою, Игнатьич, махнем? Почти твоя Сибирр, елки-палки кругом?

Макс, несмотря на свое такое раздолбайское поведение, нежно любил своих деток и Аришку, посвящал им все свободное время, никогда не отмахивался от вопросов деток, (а они почемучки уродились ещё те), особенно весьма любопытного сыночка, учил деток плавать, зимой оба уже твердо держались на коньках, постоянно играл с ними во все их игры.

Папка получился из него очень даже замечательный. Многие удивлялись, а баба Таня сказала:

– По-другому и быть не должно, ребенок сам рос как сорная трава, да без матери, вот он деткам своим и делает счастливым детство.

Макс жаловался ей втихаря:

– Не, ну чё, вы Шишкины, такие упертые, я чё, невозможного прошу у неё? Где два ребенка, там и третий должон быть, а Аришка упёрлась, куда там. Она-то молодушка, а я, как вон дедовы подружки скажут "в годах уже"!!

– Максимушко, ну не серчай на анчутку, дай ей годик-два отдыхнуть, уж больно детки у вас с нею получились невозможно шустрые, Танюшка вот подрастет лет до шести, тогда и родите.

– А чё она хотела, когда и во мне, и у неё в заднице скипидаром намазано?
– горестно вздыхал Макс.
– Ну, не получается у меня среди своих сурьезным быть, я только в Каменку въехал и все - из меня как баба Аня скажет -'прёть дурь'! Лан, ещё два года жду, а там, если опять в позу встанет, будет, вон, как Маришка Горшкова до сорока семи рожать. А чё, - хохотнул он, - я и на семерых согласен, веселуха будет!

Баб Таня только головой качала:

– Вот ведь и ругаюся на тебя, и полотенцем луплю, и тапком вон охаживала, а и люблю тебя, батарейка ты эта.... Вась, как я папаньку-от зову. Запамятовала?

Ребенок начал загибать пальцы:

– Всяко - безбашенный, шустрый...

– Не, батарейкою как-то?

– А-а-а, энежайзер?

– Во, она.

– А то ты сама не энежайзер... вы - Шишкины - все из одного теста, тебе просто немного стыдно хулюганить, годков-от сколь, - гоготал Макс, - а то, смотри, сидела бы ты скромно, ага.

– От чего ты на меня напраслину возводишь?
– прищурилась баб Таня.
– Да я завсегда была сурьёзною.

– Ой, не надо, Никифор твой из сурьезных был, а ты... Вон, анчутка твоя и внутри, и снаружи как ты.

– А и правда твоя, Максимка! Танька-от завсегда заводилою была, это у ней теперя сыклероз поди?
– подсуетилась баба Марья, старинная приятельница, говорившая всем, что за шестьдесят лет дружбы устала от Танькиных нравоучений и закидонов. Но все знали, что это её причуды - куда она от стародавней подружки?

– Сама ты сыклероз, клюшка старая, - беззлобно ответствовала баба Таня. А Макс постоянно их тормошил, заводил, чтобы 'не закисли и покоптили ещё небушко, а то скучно без вас станет!'

Аверы в Москве сильно не задержались, у Миньки оставалась неделя до отъезда на севера, он все-таки решился поехать, поработать к Юрию Палычу.

– Бать, не столько деньги прельщают, хочется попробовать себя в экстремальных условиях, это ж не на заводе - смену отбыл и вали домой, тут и погода, и природа - все как бы испытывает тебя на прочность. Год-два, если смогу, поработаю, а там и в армию на годок можно. Будущий зять вон сказал, что с моим образованием в военно-космических только и служить.

Алюня печалилась, но не отговаривала сына, понимая, что он вырос и решение принимал не с бухты-барахты, а крепко подумав и взвесив все варианты. Чего-чего,а разумным сынок был с детства, вот и сейчас решил ехать, конечно же, посоветовавшись с родителями. Собрали сына, поехали проводить аж до Екатеринбурга, посадили в поезд,вот тут Алюня расплакалась:

– Так тяжело их от себя отпускать, Саш, ну что он у нас так быстро вырос-то?

– Нам теперь только внуков ждать, время-то не стоит на месте. Вон, Филюньке скоро десять, а давно ли родился? Не плачь, подсолнушек, мы с тобой славного сына вырастили, все у него получится как надо.

Настя с Лешкой поехали-таки на Байкал, выбрали турбазу на Ольхоне - самом большом острове. Настя позвонила пару раз, захлебываясь от восторга, сказала, что необыкновенно красивое озеро, и она прям влюбилась в Байкал.

– Местные зовут Байкал морем, мам, пап, и правда, море, вода неописуемо прозрачная, камешки видно на дне. А дракон на скале Шаманке - заставил замереть от восторга, а прогулка на катерочке, музеи в Листвянке-Тальцы одни... такой этнографический музей, старая деревянная деревня, в каждый дом можно зайти, все деревянное, так интересно. А возле Шаман-камня монеток накидано видимо-невидимо, мы тоже бросили, а рыба здесь... омуль - это даже не сказка, это нечто!! Виды невообразимо красивые отовсюду, один день озеро прям как море, - штормило, а сегодня - наоборот, вот как стекло и цвет у воды, как у неба! Закаты невозможные, в общем, приеду - все расскажу, слов просто не хватает, фоток будет море. Мы с Лешей к нам вместе приедем - у него неделька остается от отпуска, вот и желает поглядеть, как мы живем, с нашими со всеми познакомиться. Пап, нас надо в Екатеринбурге встретить, повезем много омуля, наших всех хочется угостить, хоть по две-три рыбки. А наших, сами знаете сколько. Приедем рано утром, до нашего поезда целый день, а рыбка нежная - долго совсем не хранится.

– Встретим, дочь, не волнуйся!!

Омуль вызвал восторг, Филюнька сравнил его с янтарем.
– Мам, смотри, его мясо на цвет как янтарь, а вуууксное!

Алюнины мужики в Медведке по случаю знакомства с новым членом семьи Аверов расстарались, лицом в грязь не ударили. Собрались, как всегда- у Васьки, Лешку приняли сразу, не приглядываясь.

– Достаточно посмотреть на вас с Настюхой - видно же, как ты к ней относишься, - ответил Петька на его удивленный вопрос: