Цветочек. Маска треснула. Том 2

– О, даже не представляете, насколько особенную, – Ссадаши приобнял Дейну за талию и лукаво ей подмигнул.

За дверью оказалась круглая площадка, со всех сторон, кроме места примыкания к двери, окружённая плотной бархатной занавесью. Возле низкого столика, заставленного закусками и кувшинами с питьём, громоздились подушки. Со стороны двери они были уложены в какое-то подобие дивана, а по другую сторону стола ложились штабелями.

Ссадаши сам плюхнулся на «диван» и утянул за собой Дейну, прижимая её к груди. Госпожа Риэда и Оисиша засуетились, расправляя их одежду и особенно старательно раскладывая юбку Дейну по хвосту мужу. Хранительница с любопытством смотрела на получившийся цветок и отметила, что совершенно не переживает из-за грядущего «знакомства», когда её будут демонстрировать, как редкий экспонат. Всё же вращение в высшем обществе, пусть и редкое в её случае, закаляет.

Закончив, госпожа Риэда ещё раз строго напомнила сыновьям, чтобы не смели раньше времени открывать молодожёнов гостям, и ушла вместе с дочерью. Несколько минут спустя Даавлаш выглянул из-за занавеси наружу, всколыхнув волну взволнованных пересудов, и кивнул. Гоош торопливо выскользнул наружу, Ахвашар ухватился за полог и, вместе с братом отбив хвостом три такта, решительно потянул занавесь в сторону.

Голоса и музыка мгновенно стихли. Десятки лиц обратились к лонсаэшу молодожёнов, с нетерпением и жадностью рассматривая явленный миру цветок. Напряжение взмыло к потолку, воцарившуюся тишину можно было трогать руками. Дейна, которой передалось жадное любопытство толпы, слегка приподнялась, опираясь ладонью на хвост мужа, и из-под кудрявой чёлки осмотрела разбросанные лонсаэши, перебегая взглядом с одного лица на другое. Часть уже были знакомы.

Ближе всех располагались сами Фасаш и их родичи. Лонсаэши Гооша, Ахвашара и Даавлаша стояли прямо перед ними, будто закрывая подступы врагу. Редкими вкраплениями среди ближайших рядов располагались особо важные гости, отсадить которых подальше мешала вежливость. К изумлению Дейны, наагашейд с супругой и старшей из двух незамужних дочерей располагался дальше всех, почти на отшибе. Но, похоже, это никого не смущало.

– Предосторожность, – Ссадаши заметил мелькнувшее на лице жены непонимание и прижался губами к её уху. – Наагашейд никогда не участвует в свадебных боях. Против повелителя никто не может пойти. Да и мало ли случайностей может произойти в азартной горячке. М-м-м… А ты им нравишься.

Дейна скептически изломила брови. Восхищение было заметно только на лицах представителей семьи Фасаш. Остальные же смотрели с изумлением, недоверием, кто-то откровенно сердился и что-то раздражённо выговаривал своим спутникам. Дейна почувствовала, что в ней поднимается нечто откровенно женское.

Захотелось покрасоваться. Показать вот этим раздражённым несправедливостью богов лицам, что их мольбы о наказании ядовитого наагалея не достигли цели.

Но она отвернулась. Только гроздья гранатов гордо брякнули.

Гости действительно были поражены необычайностью открывшейся картины, в которой не знаешь на что в первую очередь обращать внимание: на непривычный строгий и серьёзный облик взбалмошного наагалея или на его настоящую, непридуманную жену.

– Какой красивый цветок получился, – промурлыкала Амарлиша, прижимаясь щекой к груди мужа. – Дядя такой непривычно мужественный в этом наряде. Редкий шанс не только почувствовать, но и увидеть его таким. А Дейна такая нежная, яркая, хрупкая и сочная… М-м-м… У рода Фасаш появился ещё один цветок.

– И дай боги неядовитый, – пробормотал Делилонис.

– Дядя её испортит, – предрекла Амарлиша. Очень радостно предрекла.

– Ссадаши везёт как утопленнику, – рокотал на ухо жене Вааш. – Нет, даже утопленникам так не везёт. Сколько за всю жизнь он молитв словил, чтобы боги «наградили» его как положено. А всё равно урвал себе сладкий кусок.

– Разве это справедливо? – Дейширолеш тяжело вздохнул и капризно опустил уголки губ. – Ему положено наказание за все его проделки, а он награждён.

Тейс насмешливо посмотрела на свою чернохвостую «награду». Подарок богов!

– Я тоже хочу замуж, – надула губы Роиша, и Дейш взбешённо зашипел на дочь.

Голоса и музыка в зале постепенно возобновились. Госпожа Риэда, всё это время стоявшая рядом с мужем и с гордым любопытством осматривавшая лица гостей, опустилась и выглядела при этом неприлично довольной.

– На самом деле, драка – самая интересная часть знакомства, – прошептал на ухо Дейне Ссадаши. Сейчас по его довольному лицу нельзя было сказать, что предстоящий бой его хоть как-то напрягал. Он словно бы наоборот предвкушал его. – Сами знакомства невероятно скучны. Сперва приползут самые близкие члены семьи. Родители, братья…

– Но я же их уже знаю, – удивилась Дейна.

– Обычай, – коротко объяснил Ссадаши. – Потом потянутся друзья семьи, знатные гости и не такие близкие родственники. Все остальные просто подползут и поприветствуют. Вблизи на тебя посмотрят. Запомнят, – прозвучало угрожающе.

– Кого стоит опасаться больше всего? – деловито уточнила жена и поймала полный обожания взгляд мужа.

Нет, глядя на стратегическое расположение лонсаэшей, можно было предположить, что редкие вкрапления в рядах Фасаш – это как раз и есть потенциальные враги, нарочно окружённые превосходящими силами.

– Твоих родичей, – без обиняков заявил Ссадаши.

Дейна нашла лонсаэш, на котором расположилось всё её семейство. Точнее, её смертная часть. Постамент высился вблизи от лонсаэша родителей Ссадаши и был окружён возвышениями, на которых сидели внуки старейшин. Среди них и Шширар. Дядюшка Милаш и Шерр явно были чем-то довольны. Тётя привычно хмурилась и что-то недовольно выговаривала сидящей рядышком Асехар, которая испуганно жалась к боку невозмутимого Варона. Тот снисходительно посматривал на белую макушку и бросал беглые взоры на гостей. Иногда его глаза задерживались на нагинях, и на лице дяди появлялось странное растерянное, даже обескураженное выражение. Возможно, покоя не давало воспоминание о первой хвостатой любви. Папа единственный, кто сохранял невозмутимость. И Дейна ощутимо напряглась, когда увидела притороченный к поясу кнут.

Боги, неужели отец в сговоре с дядей Милашем?

Удивления бы это не вызвало. Несмотря на всю строгость и серьёзность отца, порой он поддавался на уговоры шурина и влипал с ним в неприятности. Тётя говорила, что у мужчин есть неистребимая потребность совершать глупости.

– Они что-то задумали, – Дейна мрачно прищурилась. – И я не знаю что.

– М-м-м, – Ссадаши тоже прищурился в сторону родичей жены.

– И не думаю, что они сговаривались с кем-то из местных.

– Дедушка? – предположил Ссадаши.

– Вряд ли он упустит возможность поучаствовать, – с сожалением протянула Дейна.

– Надо было забрать цепь Чудхе…

Дейна даже не смогла посмотреть на мужа с укором.

– Дел, я думаю, займёт нейтральную позицию, – Ссадаши переключился на нагов. – Собственно, он мой должник. Амарлиша попытается встрять, но хоть она и проныра, из хвоста Дела не так просто вывернуться. Тем более, что Дарильи нет и всё его внимание отдано ей. Нариш… – во взгляде наагалея, которым он посмотрел на чернохвостого нага, сидящего в компании жены и довольно активного сына, загорелось злорадство. – Это сын нашего уважаемого наагариша. Видишь, какой нервный?