Цветочек

Том взвыл и отлетел в сторону, роняя меч. Дядя подбежал к оружию первым и отшвырнул его в противоположный конец зала. Том перекатился в другую сторону, вскочил. Достал из голенища метательный нож. Пора заканчивать это представление. Сил больше нет. Короткий и резкий замах. Он видел, как по дуговой траектории несется смертоносное лезвие. Он видел, как дядя в последний момент уклоняется, разворачивая тело, пропуская нож над собой. Он видел, как металл вонзается в грудь стоящего за ним человека. Он заорал, словно криком хотел разорвать время.

Глава 14. Казнь совершена

Цветочек не то очнулся, не то проснулся от холода и нестерпимой головной боли. Вокруг стояла ночь, рядом горел костер, у которого сидели Густав и Эмиль. Вкусно пахло жареным мясом — мальчишки готовили кабанчика. Он попробовал потянуться. Эмиль тут же выставил ногу вперед, придерживая его, и бросил, не глядя:

— Осторожно, в огонь свалишься.

Ребята точили какие-то ветки. Кривые кидали в костер, а ровные с одного конца чуть расщепляли, а с другого остро затачивали. Судя по внушительной кучке, работали они давно и самое главное не понятно зачем.

Вилл поёжился и плотнее укутался в плащ, которым был укрыт.

— Дальше. — Густав что-то нарисовал веточкой на песке под ногами. — По времени мы должны уложиться. Ну, если будем стараться, конечно. Смотри, с этой стороны путь выходит значительно длиннее. Том меня спрашивал как раз…

— А где Том? — тут же подскочил Цветочек и закрутил головой. Зашипел от боли — в висках стучали молоточки, как будто какие-то злые люди оборудовали в самом центре мозга кузню и теперь нещадно что-то ковали.

— Болит? — учтиво спросил Густав.

— Очень, — пожаловался принц.

Густав порылся в сумке, достал какую-то тряпицу, вытащил кожаный мешочек, выдавил из него что-то зеленовато-масляное и протянул другу:

— Приложи.

— Куда приложить? — не понял принц, с некоторой брезгливостью рассматривая зеленую субстанцию.

— Туда, где болит, — пожал плечами Густав.

— У тебя еще что-то болит? — вопросительно уставился на него Эмиль. — Может челюсть? — повернулся к другу. — Том вот от всей души приложил его.

— Я и говорю, что к скуле надо приложить, чтобы не болело. Или у тебя еще что-то болит?

— Голова, — вздохнул Цветочек.

Густав встал, подошел. Провел над головой руками:

— Взял я лучину — заколол чёрта, прибежал чёрный пёс — откусил боль, прибежала чёрная кошка — перекусила боль, прибежал заяц — перекусил боль. Всевышний Боже, помоги Ты Сам! Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь. — Сплюнул три раза. — Сейчас все пройдет.

Вилл провел рукой по щекам — левая припухшая. Правда, болит. Он приложил тряпку с лекарством к лицу.

— А где Том? — все-таки переспросил. — Где этот ужасный Рихард и его головорезы?

— Том решил, что он самый умный, и свалил от нас, — недовольно буркнул Эмиль. — А с ним ушли и Рихард со своими головорезами.

— Рихард сказал Тому, что он должен меня убить. Если он меня не убьет, то Рихард убьет вас. Я ничего не понимаю. Том ведь совершенно серьезно собирался меня убить. Я знаю, я видел и все слышал. Вы ведь знаете, что тетя Унгина заговорила меня? Меня никто не может убить, кроме Тома.

— Знаем, — кивнул Густав.

— Том оглушил тебя. Потом, судя по тому, что кабанчик у нас остался один, а не два, зарезал его, залил все кровью, положил тебя так, что у нас с Густавом чуть разрыв сердца не случился, когда мы тут все увидели, думали, что он и, правда, отрезал тебе голову, велел нам тебя похоронить, а сам свалил к дяде с Рихардом. Так он вывел из игры тебя и нас.

— А заодно и себя под удар по полной подставил.

— А как он меня положил? — вытаращил глаза принц.

— На пригорке, ногами сюда, головой подальше и в ямку. Да еще шею сверху прикрыл свиными внутренностями. Иллюзия, что он отрубил тебе голову, была полной. Густав вон хотел уж за ним ехать, морду за тебя бить. Еле удержал, — рассмеялся парень и перевернул поросенка другим боком к огню.

Вилл потер шею. Вся одежда была в темно-коричневых пятнах. Черт…

— Нам надо ехать за ним. Его дядя убьет, — решительно поднялся все еще почти монарх. Поморщился. Да что же за наказание ему такое — голова-то болит совсем неблагородным образом.

— Сядь, — дернул его за котту Эмиль. — Мы тут до утра застряли. Том, гад, другого места выбрать не мог, где нас на ночь бросить. Его б сюда самого, идиота.

— Не говори так о моем брате, — величественно махнул рукой Цветочек. — Он все-таки будущий король. Ну, то есть, он уже король… Не надо так о нем. Он хороший… Заботливый… Добрый…

Ребята рассмеялись. Эмиль протянул ему нож и пучок веток.

— С одного конца затачиваешь, с другого вот так выемку делаешь. Давай, нам надо много стрел.

Вилл покосился на него неодобрительно.

— Зачем нам стрелы, если у нас нет лука?

— Лук я сделал, пока ваше величество изволили почивать. И если ваше величество хочет спасти свою голову, то пусть поработает руками. Займитесь, милорд, делом.

— Не королевское это дело, — скривился Цветочек. Потом лукаво улыбнулся и взялся за работу.

— Так я продолжу? — Густав стер рисунок и нарисовал новый. — Значит, смотрите, что мы с вами делаем на рассвете.

Принц перебрался поближе к другу.

— Вот озеро. Вот река, — рисовал ведун кружки и линии на песке. — Вот тут город. Если ехать с западной, нашей, стороны, то это часа четыре хода. Если с восточной — то шесть-семь. Том это знает, он спрашивал меня. Скорее всего, они доедут до переправы, на постоялом дворе переночуют и двинутся в город. Я думаю, что они туда приедут часам к восьми. В нашу задачу входит попасть в город раньше, найти дядю Ханса и, собственно, отбить Тома на подступах к замку. С Рихардом шесть человек. Думаю, что люди дяди Ханса смогут их обезвредить без проблем.