Цветок пустыни

Шейх отвечал ему на том же языке:

– Хулио? Что ты делаешь здесь?

– Ищу тебя! – воскликнул молодой человек, весь светясь от радости. – И дьявольская же это, доложу я тебе, была работенка! Мы с доном Рикардо уж думали, что нам придется объехать весь свет, чтобы разыскать тебя!

Он подошел к шейху и порывисто обнял его, похлопывая по плечам, затем продолжил, все так же радостно улыбаясь:

– Слава богу, что мы нашли тебя и нам не придется теперь прочесывать всю пустыню! Мануэль, как же я рад тебя видеть!

Было очевидно, что шейху трудно от волнения найти подходящие слова, и молодой человек, повернувшись к своему спутнику, произнес:

– Ты ведь помнишь дона Рикардо Саведра?

– Конечно, помню! – Шейх шагнул к пожилому мужчине, внимательно наблюдавшему за встречей двух друзей. – Вы ведь были управляющим фамильного поместья Вальдепеньяс, с тех пор как я себя помню!

– Я и сейчас управляющий, – отвечал дон Рикардо, – вот почему я так рад, что мы наконец-то нашли вас, ваша светлость!

Вита почувствовала, как шейх вдруг напрягся. Она видела, что он судорожно сглотнул и весь подобрался.

– Это правда! – воскликнул молодой человек. – Твой отец скончался. Вот почему мы так давно тебя ищем.

– Но Альфонсо… – с трудом произнес шейх внезапно охрипшим голосом.

– Ваш старший брат был убит на дуэли два года назад, – пояснил дон Рикардо. – С тех пор мы пытались разыскать вас и уже отчаялись.

– И вряд ли бы нашли, но нам удалось отыскать одного из твоих приятелей, с которым ты и твой арабский друг учились тогда в Сорбонне. Он и навел нас на след, – добавил Хулио, явно гордясь своими успехами в розыскном деле.

– Я едва могу в это поверить, – пробормотал шейх чуть слышно.

– Уж не хотите ли вы мне сказать, что тот испанский идальго, которого вы разыскиваете и о котором вы только что расспрашивали меня, на самом деле не кто иной, как шейх Шаалан эль-Хассейн? – не веря своим ушам, спросил капитан Бертон.

– Разрешите представить вам этого человека, ваше превосходительство, – с поклоном отвечал дон Рикардо. – Перед вами сеньор дон Мануэль де Канас-и-Гейра, герцог Вальдепеньяс.

При этом известии Вита перевела дух. Обернувшись к ней, шейх взял ее за руки и сжал их, нежно глядя ей в глаза.

– Если бы вы знали, насколько вовремя вы принесли мне эти вести! – произнес он, не отрывая от нее взгляда. Затем шейх обернулся к консулу: – Я был бы очень благодарен вашему превосходительству, если бы вы помогли мне организовать свадьбу с мисс Витой Эшфорд прежде, чем мы покинем вас и уедем в Испанию!

Вита чувствовала, как он с силой, почти до боли, сжал ее руки в своих. А когда она подняла на него взгляд, его глаза сказали ей все, что она хотела бы услышать.

– Это так, мисс Эшфорд? – донесся до нее голос капитана Бертона. – Вы хотите выйти замуж за этого человека?

– Я хочу этого больше всего на свете! – ответила Вита, оторвав наконец глаза от лица шейха и обведя сияющим взглядом всех присутствующих.

И настолько прекрасным было сейчас ее лицо, освещенное внутренним светом любви, что все четверо мужчин, как зачарованные, несколько минут молча любовались ею, радуясь вместе с ней ее счастью.

– Должен признаться, что скорее всего я навлеку на себя множество неприятностей, способствуя такому скоропалительному браку, – заметил, улыбаясь, капитан Бертон. – Впрочем, еще один неблагоразумный поступок вряд ли что-либо изменит в общей сумме моих прегрешений!

Шейх склонил голову.

– Благодарю вас, ваше превосходительство.

* * *

В тот же день поздним вечером Вита стояла возле окна и любовалась площадью перед консульским дворцом, освещенной серебристым светом луны, отражавшимся в белом мраморе мостовой и струях фонтанов. Этот призрачный свет придавал всему городу странный, немного загадочный и неземной вид, и Вите казалось, что она попала в сказку или, быть может, в какой-то волшебный сон.

Да это и неудивительно. Вита до сих пор едва могла поверить, что все, что произошло с ней за последние часы, – не сон и что она не проснется в отчаянии где-нибудь по дороге в Неаполь, где весьма недовольная леди Кроун поджидает ее, чтобы отвезти к разгневанному отцу и лорду Бэнтаму.

Это было так типично для человека, за которого она выходит замуж, рассуждала она, все продумать до мелочей, все организовать так обстоятельно за столь короткое время. И все, что произошло, показалось всем неизбежным и естественным, словно так распорядилась сама судьба.

Прежде всего Мануэль настоял на том, чтобы Вита как следует отдохнула, и капитан Бертон предложил им воспользоваться комнатами для гостей в консульстве, которые предназначались для наиболее важных особ, приезжающих в Дамаск с визитом.

Вита при этом испытала большое облегчение, что ей не придется ехать в дом к Бертонам, где, как она знала, ее ждали бесконечные расспросы, охи и ахи доброй, но не в меру болтливой миссис Бертон. А ей сейчас совсем не хотелось что-либо рассказывать.

Поэтому она наслаждалась покоем и прохладой большой светлой спальни, в которой, к ее большой радости, она обнаружила свой собственный саквояж со всеми вещами.

Мануэль с присущей ему предусмотрительностью побеспокоился о том, чтобы подобрать и привезти ее вещи из оазиса, где на нее напали люди шейха Фариса. Подивившись такой заботе, Вита поскорее сняла с себя свадебный наряд, который вызывал в ней неприятные воспоминания, и, решив послушаться своего жениха и отдохнуть немного, надела одну из своих ночных рубашек и забралась на широкую кровать.

Кровать была застелена белым муслином, украшенным вышивкой, манила прохладой и чистотой, и едва Вита коснулась головой подушки, как тут же провалилась в глубокий, спокойный сон.

Проснулась она только к вечеру, когда на землю уже спустилась прохлада и благодаря стараниям и кипучей деятельности ее жениха все уже было организовано и спланировано до мелочей.

Сначала Вита расстроилась, когда после того, как приняла ванну и оделась, пересмотрела свой гардероб. У нее оказалось с собой всего одно вечернее платье. Оно было белым, поскольку Вита надевала его на бал в качестве дебютантки, но ей хотелось, чтобы свадебный наряд выглядел более торжественным. Девушка беспокоилась, что не понравится в нем шейху – ей трудно было привыкнуть к мысли, что он знатный испанский вельможа.

Приезд Изабель Бертон неожиданно порадовал девушку – добрая женщина, необыкновенно взволнованная предстоящей свадьбой, привезла с собой фату из настоящих брюссельских кружев, в которой когда-то венчалась сама.

Когда девушка оделась и спустилась вниз по лестнице в гостиную, где ее ждали консул, шейх и его испанские друзья, она была так прелестна, что у мужчин от восхищения захватило дух. Юная невеста казалась неземным существом – светлым и удивительно прекрасным. И каждый из присутствующих подумал о том, как непросто будет защитить этот нежный цветок от жестокости мира и жизненных бурь, но зато какой подарок ждет того мужчину, который готов взять на себя эту заботу.