Цветок Зари. Книга первая: На пороге ночи

Напоили они Азафу отварами целебных трав и накормили её таким сладким и ароматным нектаром, какого не случалось ей пробовать и будучи королевой. Почувствовала Азафа, что вернулись к ней силы и тело её стало словно бы у молодой.

— Скажите же, сёстры, что должна я делать? — спросила она, не в силах больше ждать, потому что душа её изнывала от страха за дочь и за всех, чьи запасы были уже на исходе, а пополнения их не предвиделось.

— Очень жаль нам расставаться с тобой так скоро, потому что долго мы не виделись, а не увидимся ещё дольше. Но ничего не поделаешь, голод стучится в дома, и придётся тебе поспешить.

Тут вышли они из дома, но скоро вернулись. Даже вдвоём было нелегко нести тяжёлый мешок, а был тот мешок доверху наполнен семенами, да какими!

Раскрыли они мешок, и увидела Азафа — чего-чего там только нет! И круглые, и плоские, и длинные, всех цветов, а иные — с крапинками, и маленькие клубни, и пушистые лёгкие зонтики — все лежат вперемешку.

— Вот, сестра, дороже этого мешка для нашего народа ничего нет. Ни одно семечко не повредится, не сгниёт и не засохнет, потому что Повелительница наделила их особой силой. А земле дадут они жизнь и плодородие, но только при одном условии: ты сама должна посадить каждое семечко — от первого до последнего. Для каждого выкопать ямку вот этой деревянной лопаткой и сама каждое полить из этого глиняного кувшина. Возьмёшься ли ты сделать это, сестра?

— Не знаю, что и сказать, — в растерянности отвечала Азафа. — Боюсь, что всей жизни моей не хватит, чтобы выполнить это…

— Если не хватит — это уж будет не твоя забота. Готова ли ты сажать их, пока жива?

— Готова, — твёрдо ответила Азафа. — Но скажите мне, что же будет с дочерью моей?

Печально взглянули на неё жрицы.

— Судьба её ещё не решилась. Ни одна девушка, отданная на служение той колдунье, не избежали горькой участи… Однако есть у неё надежда. Всё, что ты можешь сделать для неё, — это выполнить свой долг; а что мы можем сделать — сделаем. Знай, что Повелительница наша вступила за неё в спор с Губительницей, которая полагает дочь твою своей законной добычей. Одно только надо тебе знать и крепко запомнить: когда обступит тебя темнота и отчаяние, найди в себе силы и отыщи на самом дне надежду — тем ты, может быть, спасёшь дочь свою.

Простилась Азафа со своими сёстрами, горячо их за всё поблагодарила и пустилась в дальнюю дорогу. Дали они ей маленькую повозку с двумя колёсами, взвалили на неё мешок и проводили до лесной опушки.

— Вот ещё что, сестра: когда дойдёшь до того места, где мы раньше жили, сходи к тем трём цветникам. Наши цветники не трогай, а в свой цветник брось горсть семян, зачерпнув их из мешка не глядя. Запомни же: ничего там не копай, не поливай, а просто брось семена как придётся и иди дальше. Повелительница сама распорядится ими и, если будешь ты прощена, семена те прорастут безо всякого ухода. Пусть никогда не ухаживают за тем цветником.

— Не забывай, сестра, когда захочется тебе умереть, найди в себе силу жизни и отыщи на дне надежду.

С тем пошла Азафа по землям нашего королевства, и везде, где было горе и опустошение, без устали сажала она те семена.

Земля, которую ничем не могли пробить, под её деревянной лопаткой становилась снова мягкой. Каждому семечку выкапывала она отдельную лунку и каждое особо поливала водой из кувшина.

Семена те всходили прямо на глазах и всего через три дня уже давали нектар! Так, переходя с места на место, обходила она наше королевство, возвращая земле плодородие, а народу нашему — жизнь и радость.

Трудилась Азафа от солнечного восхода и до заката, даже ела она на ходу. Подносили ей охотно глоток нектара в каждом доме, чтобы могла она подкрепить свои силы.

========== Глава 49. Чёрный Цветок ==========

Между тем дочь Азафы, Ззия, томилась в страшной неволе. В первый же день отвела её колдунья к своему Чёрному Цветку, который рос у неё на заднем дворе за высокой оградой. Там была кладовка, вся набитая медами и нектарами, в ней же хранились и садовые инструменты, а рядом — крохотная каморка, в которой должна была девушка спать.

Был на заднем дворе колодец, чтобы поливать Цветок и пить самой, а больше — ничего, ни единой травинки, только земля, сухая да пыльная, словно и не поливали её никогда, и дожди над ней не шли.

Задание дала ей колдунья только одно — ухаживать за тем Чёрным Цветком. Удивилась Ззия — вроде бы и дела-то немного, но поняла она, что не так-то всё просто. На душе у неё было так тяжело, будто придавили её огромным камнем и вздохнуть не дают.

Колдунья была такая страшная, что от одного взгляда на неё ноги сами подгибались и холодно так становилось, словно бы мокрая стоишь на пронизывающем ветру, а в то же время и жаром обдаёт.

А если уж она сама в глаза взглянет — совсем худо…

Колдунья скоро ушла, и осталась Ззия одна. Да если бы одна! Осталась она, бедняжка, с тем страшным Цветком, а он — не лучше своей хозяйки.

Большой куст, высотой — с саму Ззию, развесистый, и весь — чернее чёрной сажи. И стебли, и листья, и цветы, и бутоны — всё черно, без единого просвета, а стебли все усыпаны шипами в палец длиной, и листья колючие, корявые какие-то, а на цветы и смотреть невозможно — такие они страшные, и запах от них — зловонный, но хуже того то, что так и веет от этого Цветка неутолимой злобой. Подойти к нему — кажется, умрёшь по дороге, а деваться-то некуда…

Помимо всего, оказалось, что Цветок тот — говорящий. И начал он несчастную девушку терзать и всячески мучить. Требует он от неё то одно, то другое, а голос у него отвратительный, а злоба от него так и пышет.

Поминутно требует он, чтобы Ззия его поливала, а вода вся, сколько ни лей, будто в пропасть проваливается — через минуту земля сухая, как и была. Требует он, чтобы лила она ему воду под самый корень, а сам в это время нарочно терзает её своими шипами и царапает её, и издевается над ней, как только может.

Пробовала бедняжка воззвать к Повелительнице. Вслух не решилась, а только в мыслях своих к Ней обратилась, — как зашипит на неё страшно тот Цветок.

— Не смей этого делать! Если ещё раз попробуешь, позову хозяйку, — она над тобой заклинание прочтёт, так тебе нынешнее слаще нектара покажется!

Так он всё время её пугал. Да знала она, что не просто пугает, а правду говорит, и потому ни в чём не смела его ослушаться, только стонала потихоньку, не зная, что стоны те долетают до самого Небесного Сада.

Не давал ей тот страшный Цветок ни спать, ни есть вдоволь — что толку, что в кладовке всего много. Каждый миг следил он за ней, и стала бедняжка Ззия таять, как звёздочка перед рассветом. Извёл её совсем Чёрный Цветок, истерзал и душу и тело, а прошло всего-то пять дней.

И вот настал шестой день. Утром рано пришла колдунья, на Ззию глянула только и ни слова не сказала — довольна осталась, видя, что девушка едва жива.

Потом подходит старуха к Чёрному Цветку и достаёт из своей сумки какие-то пузырьки да коробочки, а кроме того — длинные иглы да острый нож. Бедняжка Ззия только смотрит с ужасом, а ноги её уже не держат. Опустилась она прямо на землю, прижалась к каменной стене в уголке двора, но колдунья её будто и вовсе не замечает, а продолжает заниматься своим делом.