Цветущий Омут Конохи. Книга первая: Семечко

Если Наруто потом не спросит, откуда это Тсунаде известно его имя, устрою ему лекцию. Или две. Саске вон заметил и реакцию, и отсутствие уточняющих вопросов.

— Эй! Вы не ответили на мой вопрос! Если он из вашей команды, почему вы с ним ничего не делаете, эро-санин? — Узумаки продолжил наращивать децибелы. — И что вы имеете в виду, говоря, что она должна стать Годайме Хокаге? — Наруто невежливо ткнул пальцем в Тсунаде.

— Наруто, помолчи немного, — осадил его Джирайя, не отрывая глаз от своих карт.

— Но!..

— Просто помолчи.

Один короткий взгляд, а Наруто замолк и сел обратно. Вот это сила убеждения!

— Я скажу еще раз. Коноха просит, чтобы ты стала Годайме Хокаге, Тсунаде, — голос санина был гулким и исполненным силы. — Итак. Каков твой ответ? — пауза. — Берешься за работу?

Сенджу прикрыла глаза. Между бровей залегла складка, а вот румянец от алкоголя со щек почти пропал. И когда она подняла веки, взгляд был усталым, чуть болезненным, но твердым.

— Это невозможно, — карты с тихим шлепком упали на стол. — Я отказываюсь.

Шизуне испуганно охнула, Наруто вцепился в волосы… Джирайя тепло улыбнулся. Ксо, а он ведь хорош сейчас. Не плакатной красотой, но… такой живой, надежный и… настоящий, что ли? Тсунаде реакция санина тоже, кажется, удивила.

— Я помню тот наш разговор. Я попросил тебя о свидании, ты ответила мне то же самое и отвергла меня, — в тоне санина мне почудилась легкая лукавинка.

— О чем вы вообще? Эро-санин, вы говорили мне, что мы ищем ее, чтобы она вылечила Какаши-сенсея и густобровика! А теперь вы предлагаете ей стать хокаге! — кто бы сомневался, что любого убеждения для Наруто ненадолго хватит. — Она все равно отказалась!

— Только Тсунаде достойна стать Годайме, — Джирайя говорил, не отрывая взгляда от Сенджу, и его голос снова звучал гонгом. — Ее боевые и медицинские навыки не имеют себе равных. К тому же она внучка Шодай. В сочетании с ее навыками это делает Тсунаде наиболее подходящей на место Годайме.

— Я уже давно бросила медицину, — брови Сенджу сурово сдвинулись.

— Если она займет этот пост, ей придется вернуться в деревню, — продолжил Джирайя. — И тогда она сможет вылечить тех, о ком ты упомянул, Наруто. К тому же это решение принято советниками Конохи, и это не то, что может критиковать простой генин.

Фырк Узумаки прозвучал синхронно с хмыком Тсунаде.

— Похоже, твой нынешний ученик еще более глупый и вздорный, чем предыдущий, — химе вытащила из колоды стопочку в пять карт.

— Очень трудно кому-то опередить в этом Минато, — усмехнулся Джирайя. — Он был талантлив, очень сообразителен и популярен, — голос Джирайи смягчился.

А вот тоном Сенджу можно было операционную дезинфицировать:

— Тем не менее, он умер молодым, — легкое движение пальцев, четыре карты сдвигаются в сторону «веера», позволяя Тсунаде увидеть лицо второй карты. — Мой дед и Нидайме хотели, чтобы закончилась война, но умерли раньше, чем смогли завершить ее, — открыта третья.

— Ты изменилась, Тсунаде, — Джирайя снова стал смертельно серьезен.

— Мне пятьдесят, даже если я выгляжу так. Время меняет людей, — почти издевательский смешок, и четвертая карта. — Это касается и Сарутоби-сенсея, — неожиданно жестко.

Медленно, будто играя на нервах, Тсунаде сдвигает пятую карту. И напряжение, чуть ли не звеневшее в воздухе, лопается. Сенджу досадливо морщится, устало запрокидывает голову и резюмирует:

— Титул хокаге — это кусок дерьма. Только идиот захочет им стать.

— Уй, — Саске сморщился, как от кислого.

Я с ним в принципе солидарна — сказануть такое при Наруто, который искренне любил Сандайме и почти боготворил Йондайме… полный уй.

Грохот опрокинутой посуды, рвущийся вперед Узумаки, поймавший его за куртку невозмутимый Джирайя… Не удивлюсь, если он строил расчет именно на этом.

— Тот, кто смеется над стариком или Йондайме… мне все равно, даже если это женщина… заслуживает удара в лицо! — у Наруто аж рычащие нотки в голосе прорезались.

Тишина. Секунда, две, три. Тсунаде легко подскакивает, опираясь ногой на тот самый стол, с которого Джирайя только что стащил Узумаки.

— Говоришь мне это в лицо… пойдем выйдем, мальчишка!

Джирайя тяжко вздохнул, разжимая пальцы на куртке Наруто.

Точно рассчитывал.

Горячие головы, сопровождаемые Джирайей и Шизуне, выбрались на улицу. За ними дисциплинированной кучкой потянулись и мы. Наруто кипел и почти рычал — так что хотелось его немножко встряхнуть, чтобы пришел в себя. С другой стороны, он сейчас ведь слушать не станет, а посмотреть на Тсунаде в деле тоже очень интересно. К тому же это не серьезный бой, а так, поразмяться вышли. Поэтому ограничилась лишь коротким напутствием:

— Наруто, не теряй головы.

Узумаки полоснул по мне бешеным взглядом, но вроде бы услышал. Во всяком случае, подобрался, сосредоточился и вместо того, чтобы броситься на Тсунаде буром, прыгнул к ней, как кошка. Прыжок, сюрикены с близкой дистанции, второй прыжок…

Толку, правда, от этого было мало. Тсунаде вроде бы и не демонстрировала какой-то поражающей воображение скорости — от тех же сюрикенов санин уклонилась скорее с ленцой, — но Узумаки она сделала, как котенка. Улыбка, пойманный на палец сюрикен, короткий взмах, сбивающий с головы Наруто хитай-ате — и щелчок по лбу. От которого Узумаки кубарем пролетел несколько метров. Это же какая у нее сила должна быть?! Химе стра-а-ашная…

Кажется, последние слова я сказала вслух, потому что сбоку донеслось совершенно нехарактерное для Учихи «ага». Скосила глаза — впечатлен по самую макушку. А вот по лицу Хаку ничего сказать нельзя. То ли так хорошо держит маску, то ли видел вещи и покруче. Шизуне переживает, а вот Джирайя явно чего-то ждет. Очень уж взгляд сосредоточенный.

Под ноги Наруто шлепнулся его хитай-ате и сюрикен. Узумаки вздрогнул, сжал кулаки. Тоже впечатлен, но ни за что не отступит и не откажется от своих слов. Такой уж он упрямый.

— Эй, мальчишка! Почему тебя так волнует титул хокаге?

— Потому что стать хокаге — моя мечта!

Тсунаде вздрогнула, словно от удара, широко распахнула глаза. Шизуне тоже. А Наруто стоял, гордо выпрямившись, и совсем не казался смешным, выкрикивая эти слова. Верилось, что у него получится. Не сейчас, да, но когда-нибудь… Вон, Сенджу даже отступила на полшага под шквалом этой бешеной уверенности. А Наруто глубоко вдохнул, выдохнул. Свел ладони, формируя между ними расенган. И бросился в новую атаку.