Цветы для Анюты

– Ну, да, – засмеялся я.

– А я…я буду тетей, тетей Аней?

– Вроде того…

Аня то смеялась, то замолкая, качала головой. А потом она вдруг, неожиданно спросила:

– А ты ее любишь?

– Кого? – растерялся я.

– Илону, кого же еще? Ты ее любишь?

Боже мой! Сколько смысла в этом вопросе. Сколько серьезности и неожиданно открывшейся правды! Сейчас, когда Аня спросила меня, мне вдруг стало все ясно и понятно. Нет ничего сложного и запутанного – это я сам все себе придумал! Все совершенно, предельно просто. «Ты ее любишь?», - спросила Аня, и не любопытство в этом вопросе. Отнюдь. Мою сестру интересует, по любви ли я женюсь, буду ли я счастлив с той женщиной, которую выбрал, и в любви ли родится наш ребенок. Господи! Сколько всего мне сейчас открылось! Как же я был глуп! Что я натворил!

Я глубоко вздохнул, каждой клеточкой вбирая в себя ту правду, что так долго считал пустяшной, а сейчас она пугает меня. Я выдохнул, готовясь поделиться этой правдой, наверно, с самым близким мне человеком, и дрожащим от нахлынувших стыда и ужаса, голосом, произнес:

– Нет.

Глава 18.

Удивительно, какие способности открываются в человеке, стоит поставить перед ним важные задачи, создав при этом экстремальные условия – например, ограничив во времени. Порой, мы осознаем, что можем гораздо больше, чем думаем, только тогда, когда просто беремся за дело, закрыв глаза, чтобы не было страшно. И вот, когда, преодолев трудности, мы оглядываемся назад, вот тогда и понимаем, что нет ничего невозможного, и даже время, что до безобразия ограничено, вовсе не является препятствием.

На подготовку нашей с Илоной помолвки ушло меньше месяца с того дня, как я последний раз виделся с Аней. Тогда там, в моем доме я разоткровенничался с ней, едва не выболтав того, о чем не стоит рассказывать. Удивительно, но Аня совсем не осудила меня, а как будто, даже поняла.

– Не вини себя, - сказала она мне, обняв и положив голову на мое плечо, - ты просто запутался. Потому что у тебя не было юности, чтобы сейчас, опираясь на опыт, не допускать ошибок. Конечно, ребенок не должен расти без отца, и…

– Ты считаешь, я должен жениться? – спросил я.

– Если ты будешь несчастен в браке, то нет, - ответила Нютка.

Тем не менее, мы с Илоной расписались. Втайне от всех. Виталий же узнает об этом парой месяцев позже. Все равно, если он и решит лишить Илону наследства, то сделает это в любом случае, ведь рождение ребенка мы не сможем скрыть.

Наш с Илоной праздник по случаю помолвки прошел для меня так, что уже через пару лет я не вспомню ни одной детали из этого вечера. Пожалуй, я буду помнить только то, что весь вечер мечтал о том, чтобы он как можно скорее подошел к концу. Дело в том, что я чувствовал себя ужасно – большинство приглашенных гостей были мне незнакомы, но я ощущал на себе пристальное внимание. Меня словно оценивали, гожусь ли я в женихи для Илоны. Наверно, так и было – меня оценивали. Не могу сказать, что уверен в их одобрении. Все эти люди – все они совершенно из другого общества. А ведь среди них друзья, родственники Илоны, и даже были коллеги из фирмы, в которой Илона подрабатывала, пока училась в университете. С Илоной я никогда не чувствовал, что принадлежу другому сословию, но оказавшись в ее среде, я ощутил эту разницу между нами. Я наблюдал, как она общается с ними, как ей по-настоящему хорошо в привычной для нее атмосфере. Теперь я понимаю Виталия, понимаю, почему он не одобрил моей кандидатуры в ее мужья. Действительно, что я могу дать ей? Ничего из того, к чему она привыкла. Илона настоящая аристократка, она принцесса, а я… Интересно, что же она сама нашла во мне?

Сегодня был странный вечер – Виталий решил устроить для меня мальчишник, мол, оторвись, погуляй последний раз. А странно, потому что я женат, но для общественности свободен. Слишком уж силен соблазн позволить себе лишнего, воспользовавшись всеобщим неведением.

Тем не менее, мальчишник, есть мальчишник… Погрузившись в атмосферу привычного для меня праздника, я растворился в ней, и уже перестал заморачиваться. Я жадно разглядывал хорошенькую танцовщицу, что извивалась у шеста, исполняя стриптиз для меня. Да, красавица так и сказала, что этот танец посвящается мне.

Этим вечером я напился в доску, и, как сказал Кирилл, напрасно – впереди меня ждал сюрприз – подарок от Виталия. «Подарком» оказалась молоденькая симпатичная шатенка с ярко-зелеными глазами. Я всегда знал, что в клубе моего босса работают девушки, оказывающие интимные услуги. Мне стыдно признаваться, но я даже пользовался ими, и не один раз. Вот и сейчас, я не смог устоять перед очарованием этой девушки. Впрочем, я в принципе, с трудом мог устоять – меня развезло так, что я едва держался на ногах. Я не помню, как уединился с зеленоглазой красавицей. Я вообще, ничего не помню, но, проснувшись утром в гостинице, я обнаружил себя полностью одетым. Оглядев комнату, я заметил девушку, полусидевшую, полулежавшую в кресле. Ее глаза был прикрыты, но она не спала, так как, услышав, что я сел в кровати, она мигом подняла голову и уставилась на меня большими, испуганными глазами. Я встал с кровати, но не успел сделать и шагу, как она вскочила и, выставив вперед руку, закричала:

– Не подходи ко мне!

Я остолбенел. Девушка стояла передо мной, готовая в любую секунду броситься на меня с кулаками. Об этом говорили ее глаза, полные страха и ненависти. Весь ее вид говорил о решимости защищаться. Боже, что я натворил, если она так боится меня??

Я попытался сделать шаг, но девушка дернулась, снова выбросив вперед руку, будто это могло бы защитить ее от меня, если бы я захотел напасть. Она пятилась назад, пока не уперлась спиной в стену. Это заставило ее нервничать еще больше. И тут, совершенно неожиданно, в ее руке появился небольшой ножичек.

– Ого. Да ты фокусница! – не сдержал я своего удивления.

– Только тронь меня, ублюдок, - зашипела девица, - и я прирежу тебя, как паршивого пса! - и она угрожающе помахала ножом, давая понять, что не шутит.

– Да я на ногах еле стою, - прохрипел я, - куда уж мне тебя трогать! Может быть, ты уберешь это? – я указал взглядом на нож в ее руке. Девушка дернулась, и неуверенно опустила руку, а затем плюхнулась в кресло, и неожиданно расплакалась. Я совсем опешил. Ну и подарочек мне! Спасибо тебе, Виталий! Век не забуду…

Я с минуту смотрел, как она всхлипывает, утирая ручьем текущие слезы, а затем решился спросить:

– Как тебя зовут?

Девушка бросила на меня взгляд, говорящий, что это совершенно не мое дело, но все же ответила:

– Катя.

– Катя… - эхом отозвался я.

Катя!! Уж не та ли эта Катя…

– Как мы с тобой оказались здесь вдвоем? – осторожно поинтересовался я. Катя зыркнула на меня недобрым взглядом:

– Тебе лучше знать!

– Я мало что помню, - признался я.

– Меня заставили пойти с тобой, сказали, что я подарок, - с ненавистью в голосе сказала девушка. Неожиданно она вскочила и, подбежав ко мне, горячо зашептала:

– Помоги мне! Прошу тебя, помоги! Я не такая! Я не проститутка! Меня силой удерживают. Пожалуйста. Умоляю… - она осеклась, услышав стук в дверь. Я открыл и, увидев, кто стоит на пороге, оторопел. Денис… Тот самый урод, что волочился за Нюткой и похитил Катю.

– Время вышло, - с противной ухмылкой сообщил он.

– Секунду, - сказал я ему. – Скажу девушке спасибо, и сразу отпущу ее, – я выдавил из себя улыбку, и, закрыв дверь, метнулся к Кате.

– Скажи, скажи – ты знаешь этого парня?

– Его зовут Денис, - шепнула Катя. – Он похитил меня. Они удерживают меня, они похищают девушек и заставляют заниматься этим!

– Ты… Ты уже, ну…

– Нет, - Катя покачала головой, поняв, о чем я говорю, - они держали меня для одного богатого клиента, иностранца какого-то, но я сорвала свидание с ним, и он отказался покупать меня. Вот, что они сделали со мной в наказание, – Катя показала мне левую руку, на пальце которой отсутствовал ноготь. Я почувствовал, как к горлу подкатила тошнота.