Цветы любви, цветы надежды

Джулия стояла молча, напуганная силой гнева и обиды Алисии. К своему стыду, она понимала, что сестра во многом права.

— Это не было ложью, Алисия, — наконец сказала она. — Мы же любили друг друга и любим. По-настоящему любим. И не важно, что между нами нет кровного родства.

Алисия тяжело вздохнула.

— Прости меня, Джулия. Наверное, я перегнула палку. Моя способность справляться с проблемами на этот раз мне изменила. Такое чувство, будто моя жизнь пошла кувырком. Теперь все кажется... бессмысленным.

Джулия осторожно дотронулась до ее плеча.

— Это просто шок. Потом обязательно станет легче.

— Я не могу поверить, что мама на самом деле мне неродная, — прошептала Алисия, — что мы с ней не связаны кровными узами.

— Но ведь и у мамы была такая же ситуация... — Сказав это, Джулия спохватилась, но было поздно.

Алисия уставилась на нее:

— Что? Хочешь сказать, маму тоже удочерили?

Джулия кивнула:

— Да. Мне сказала об этом Элси. Я почти уверена, что папа тоже в курсе.

— О Боже! — выдохнула Алисия. — А мама знала, что ее удочерили?

— Нет. Элси говорит, что всегда считала Жасмин своей дочерью. На мой взгляд, — мягко добавила Джулия, — это главное. Разве не так?

Алисия промолчала. Джулия откинула с ее заплаканного лица светлые прядки волос.

— Я понимаю: непросто смириться с мыслью, что на самом деле все не так, как ты всю жизнь думала. Но суть от этого не меняется. От мамы тебя отличает лишь то, что она не знала правду о своем происхождении, а ты теперь знаешь.

Алисия, которая уже немного успокоилась, посмотрела на море и вздохнула:

— Мне почему-то стало легче, когда ты сказала про маму. Наверное, к этому просто надо привыкнуть.

— Конечно, — согласилась Джулия. — Не хочу тебя поучать, но за последний год мне пришлось пережить многое, и я знаю: время лечит.

— Да. — Алисия вперила взгляд в дальний берег залива. — Я и раньше боялась, что, столкнувшись с настоящей проблемой, в отличие от тебя не смогу с ней справиться. Помнишь, как-то говорила тебе об этом? Я была права. — Она грустно улыбнулась. — Сейчас я в полном нокауте.

— Ты обычный человек, Алисия. — Джулия понимала, что несправедливо судила сестру, и испытывала запоздалые угрызения совести. — Не будь к себе слишком сурова.

— То же самое говорит Макс. — Она с улыбкой обернулась к Джулии. — Знаешь, какой он хороший? Чуткий, внимательный...

— У тебя замечательный муж, Алисия. Он тебя очень любит.

— Вся беда в том, что за годы нашей семейной жизни он привык видеть меня сильной. И вдруг я раскисла. Представляю, как он потрясен.

— Может, он радуется, что ему наконец-то представился случай о тебе позаботиться, — предположила Джулия.

— Может быть... Обними меня, пожалуйста! — Алисия потянулась к сестре.

Джулия прижала ее к себе.

— Прости, я наговорила лишнего. Не хотела тебя обидеть. — Голос Алисии звучал глухо: она стояла, уткнувшись сестре в плечо.

— И ты меня прости — за мою черствость. Я не замечала, что ты тоже горюешь по маме, и вела себя как последняя эгоистка. А ведь ты просто пыталась помочь. Ты была ко мне очень добра, особенно в последнее время. Не знаю, что бы я без тебя делала, — призналась Джулия, и эти слова шли из глубины ее души.

— Что ж, сестренка, роли поменялись, — Алисия выбралась из ее объятий, — теперь мне нужна твоя помощь. Не возражаешь?

— Нисколько.

В тот вечер Алисия ужинала на террасе вместе с Джулией и Ксавьером. Приехав из аэропорта, она поспала и, кажется, немного успокоилась, хоть и осталась такой же бледной. Ксавьер вел себя безупречно, к тому же в присутствии Алисии атмосфера между ним и Джулией разрядилась, и они приятно провели вечер. В полночь Алисия зевнула и встала из-за стола.

— Простите, ребята, я не выспалась и к тому же выпила слишком много вина на голодный желудок, ведь я ничего не ела в последние дни. Спокойной ночи и большое спасибо за гостеприимство. — Она посмотрела на Джулию. — Я так рада, что приехала к тебе!

Вскоре ушел и Ксавьер, предоставив Джулии гасить свет в комнатах и запирать двери. С Китом было по-другому: они все делали вместе. Обходя дом, она думала об Алисии. Сестра всегда скрывала свои слабости, а Джулии было недосуг приглядеться к ней повнимательнее. После смерти мамы Алисия рьяно взвалила на свои плечи груз хозяйственных и семейных хлопот, тем самым пытаясь защититься от горя, и вот теперь защитные стены начали рушиться.

Судя по вскользь оброненным замечаниям Кита, он прекрасно понимал Алисию.

«Жаль, что мне не хватает его проницательности! — думала Джулия, поднимаясь по лестнице. — Слава Богу, теперь у меня появилась возможность отплатить сестре за ее доброту и заботу».

Входя в свою спальню, она ощутила внезапный прилив нежности к Алисии.

После вчерашней совместной ночи Ксавьер, видимо, решил, что он полностью восстановлен в супружеских правах, и теперь лежал, вольготно раскинувшись на кровати.

— Сегодня вечером твоя сестра показалась мне... — он помолчал, подыскивая слова, — более человечной, чем обычно. Но я все равно с нетерпением ждал, когда закончится ужин, чтобы снова остаться с тобой наедине, mоn amour. — Он указал на свой надувшийся пах, прикрытый трусами-«боксерами».

Джулия села на кровать, чтобы раздеться. Он притянул жену к себе и нагнул ее голову.

— Нет, Ксавьер! — Она вырвалась из его рук и тряхнула головой. — Не сегодня. Я очень устала.

— Но, Джулия, ты же знаешь, как мне это нравится! У тебя такие мягкие губы! Это меня так заводит! — настаивал он.

Не обращая внимания на его просьбы, Джулия встала и ушла в ванную.

На другой день Ксавьер спозаранку уехал на очередное интервью, и Джулия с Алисией не спеша, с удовольствием позавтракали вдвоем. Потом Джулия предложила отправиться в самый тихий уголок пляжа Пампелон в Сен-Тропе.

— Какая благодать! — вздохнула Алисия, когда они устроились в удобных шезлонгах, выданных в пляжном баре. — Если у вас есть сестра, которая живет на юге Франции, то можно пережить даже известие о том, что вы неродной ребенок в семье. Здесь, с тобой, мне действительно стало легче. К тому же ты права: мое удочерение — не такая уж большая трагедия.