Цветы любви, цветы надежды

— За нас! — провозгласил он тост.

— Да, за нас! — подхватила Джулия, и они выпили.

Ксавьер сел рядом с женой и поцеловал ей руку.

— Я не мог дождаться, когда уедет твоя сестра и мы с тобой останемся наедине! Да, понимаю: тебе трудно осознать мое возвращение и простить мне мою причастность к смерти Габриэля. Но я обещаю, что заглажу свою вину. Ты мне веришь?

— Я верю, что ты этого хочешь, Ксавьер. — Джулия испытывала угрызения совести: ее по-прежнему не трогали ни его слова, ни его действия. Но она постарается растопить этот лед в своей душе. А что делать?

— Я бы хотела кое-куда съездить вместе с тобой.

— Куда угодно, cherie, — охотно ответил он.

— Давай посетим место, где погиб Габриэль. Всего за день до твоего возвращения я посадила там два кипариса: один для него и один для тебя. Я хочу, чтобы ты их увидел.

— Конечно, — произнес Ксавьер после секундной паузы. — Я сделаю все, что ты пожелаешь.

— Давай поедем туда завтра утром?

— Bien sur, cherie.

— Спасибо, Ксавьер.

В эту ночь, впервые после возвращения супруга, Джулия заснула, положив голову ему на плечо.

Если они были дома вдвоем, и никаких дел не намечалось, Джулия всегда вставала первой. Ксавьер редко поднимался раньше половины одиннадцатого, и она, пользуясь моментом, музицировала.

В одиннадцать утра Ксавьер наконец приковылял в кухню. Джулия варила кофе.

— Bonjour, моя Джулия! — Он обнял ее за талию. — М-м-м, как вкусно пахнет кофе!

Джулия подала ему чашку.

— Может, примешь душ? Я хочу выехать пораньше.

Ксавьер нахмурил лоб.

— Напомни, куда мы собираемся.

— К месту гибели Габриэля — я там посадила деревья.

— Ах да, конечно! Сейчас соберусь.

Когда он ушел, Джулия постаралась справиться с раздражением.

«Понимаю, Ксавьеру не хочется возвращаться на то страшное место. Там ему будет так же тяжело, как было мне. Но... я должна увидеть, как он скорбит».

Двадцать минут спустя Ксавьер вновь появился в кухне полностью одетый.

— Alors! Едем!

Как обычно, Джулия вела машину, а Ксавьер сидел рядом.

— Завтра поеду в Париж, дам последние интервью, и все, — сообщил он.

Джулия решила никак не реагировать на эти слова.

— Вчера Олав сказал, что мне позвонит издатель и будет упрашивать написать книгу. Вот это да — на меня еще никогда не наваливалось столько дел!

Джулия опять промолчала и остановила машину на обочине дороги. Спустившись под горку, они подошли к двум росшим рядом саженцам кипарисов. Джулия захватила с собой воду и полила маленькие деревца. Ее мысли были заняты наполовину Габриэлем, наполовину — Ксавьером, который неловко топтался возле нее.

— Ты замечательно придумала, — наконец сказал он, тронув ее за руку. — Да, здесь произошла трагедия, но место очень спокойное. Как по-твоему, вырвать второй росток? Ведь, насколько я понимаю, он посажен в память обо мне?

— Да, пожалуй. Я...

У Ксавьера зазвонил мобильник. Он достал его из кармана брюк и взглянул на высветившийся номер.

— Pardon, cherie, это издатель из Лондона. Мне надо с ним поговорить.

Он отошел в сторонку, беседуя по телефону.

Джулия посмотрела на два саженца кипариса, потом выдернула из земли более высокий и с размаху бросила подальше от того места, где погиб ее любимый сын... и где умерла ее любовь к Ксавьеру.

Лето близилось к концу. Джулия всегда мечтала проводить больше времени с Ксавьером, и вот теперь, когда ее мечта, наконец, осуществилась, она только и ждала, когда он уйдет из дома.

Их жизнь вошла в режим: по утрам, пока Ксавьер спал, Джулия музицировала, потом он занимал ее место за роялем, а она отправлялась на пляж, чтобы немного побыть в одиночестве и расслабиться. Как ни старалась она забыть Кита, мысленно то и дело возвращалась к нему.

«Интересно, где он сейчас? Что делает? Как жаль, что нельзя излить ему душу, рассказать о своих метаниях и выслушать его спокойные мудрые советы!»

Как-то вечером в конце августа Джулия пришла домой и застала Ксавьера в кухне — он сидел за столом и составлял список гостей.

— Я думаю, нам надо устроить вечеринку, cherie. Как ты на это смотришь?

— Какую еще вечеринку? — Она удивленно вскинула брови.

— Отпраздновать мое возвращение из мертвых. Пусть все узнают, как мы с тобой счастливы! Я здесь записываю всех, кого хочу пригласить.

— Что ж, давай, если хочешь. — Эта идея показалась Джулии глупой и неуместной, но у нее не было сил спорить. — Когда ты планируешь?

— Чем раньше, тем лучше. Летний сезон на исходе, и многие скоро уедут с Ривьеры. Мне кажется, можно собраться в следующую субботу.

— Как скажешь. — Джулия взяла стакан с водой и пошла к себе в кабинет отвечать на электронные письма.

Субботний вечер не заставил себя долго ждать. Агнес помогла им быстро все приготовить. Ксавьер радовался, как ребенок в ожидании собственного дня рождения. Он перемерил три рубашки, спрашивая одобрения жены.

Джулия одевалась и красилась без особого энтузиазма. Ксавьер пригласил больше ста человек, причем некоторые были ей едва знакомы. Она поделилась с Алисией своими мыслями по поводу этой вечеринки.

— Но Ксавьер пытается наладить с тобой отношения, Джулия, — возразила сестра. — Вы оба пережили много горя, и нет ничего плохого в том, что он решил отметить вашу встречу. Да, она получилась не слишком радостной, но теперь тебе, по крайней мере, лучше, чем в прошлом году. — В трубке повисла пауза, потом Алисия добавила: — Прости, милая, но когда ты, наконец, простишь Ксавьеру то, что он остался жив, а Габриэль погиб?

Эти слова, сказанные два дня назад, неприятно резанули слух, но Джулия понимала, что сестра права. Да, ее сердце навсегда закрылось для Ксавьера, но она должна спрятать свое раздражение и принять участие в торжестве.

Бросив последний взгляд в зеркало, Джулия спустилась на первый этаж, чтобы до приезда гостей выпить с мужем по бокалу шампанского.

— Замечательно выглядишь, дорогая.

Джулия позволила себя обнять.

Ксавьер взял у официанта, уже стоящего с подносом в холле, два бокала с шампанским.

— За нас, — воскликнул он, чокаясь с женой, — и за начало новой жизни!

Когда он ее поцеловал, в дверь позвонили первые гости, и Ксавьер пошел их встречать. Вскоре дом и сад наводнились людьми. Самая большая толпа образовалась возле джазового трио, играющего в углу террасы.