Да будет день!

Свободе посвящается

Я не жила, а, словно срок свой «чаля»,Когда сниму хомут долгов, ждала.Не миновала ни одной людской печали,И временами даже счастлива была.Но что такое счастье без свободы?Оно исчезнет, как нечаянная весть.В свои теперь я понимаю годы:Сама свобода – счастье уже есть.Насиловать не надо ум и волю,Снять с чувств своих привычную узду:Гуляют пусть теперь на вольном поле,Порой платя стихами свою мзду.

***

Теперь я никуда не тороплюсь,Поскольку ясно уже: всюду опоздала.Устала от работ, людей, – без сил валюсь,Как будто только что приехала с вокзала.И вместо вереницы дел, людейПриятны только: мельтешенье мыслей,Игра воображенья, мир идей —Как после ливней радуг коромысла.Мне некуда спешить и нечего терять,Помимо прошлого, иллюзий и здоровья.Приходится хоть с грустью, но принять —За счастье малое большой платила кровью.Не стоит больше тратить сил на суету.Жди знаков: жизнь сама тебя направит.А если выберешь ты вдруг стезю не ту, —Судьба своим пинком твой путь подправит.

***

Я – «нащёвница», «напирожковница».Не готовлю еду себе не из лени я.И не тешу себя, что исполнятсяВсе мечты мои по щучьим велениям.Просто мне с утра что—то пишется,Вдохновенье на рифмы расщедрилось,И взалк'aла иной нынче пищи я —Пегас—лошадь улыбкой ощерилась.Вот исчерпаю все рифмы со строчками,Тогда в гости пойду – звали к пище ведь.Как коза—дереза, всё листочкамиЯ питаюсь, покуда мне пишется.

***

Не славы я хочу, но больше – пониманья.Не нужен мне людской такой контрастный душ:То равнодушья холод, а то восторг признанья.Дороже мне настрой созвучных близких душ.Я разделила б с ними и свой восторг и горе,Листали б вместе мы альбом картинок бытия,Превратностей судьбы, волнений жизни моря,Чтоб в нём не одиноко так барахталась бы я.

***

Лишь когда туманный смыслЖизни начал проясняться,Проявилась в рифмах мысль:Стал Пегас ко мне являться.Хоть Пегас, я знала, – конь,Только с крыльями, летящий, —Врут, стихия он, огонь,Оборотень настоящий.То прикинется котом,То цветком в траве увядшей,То собакою, хвостомМне навстречу завилявшей.Даже стаею ворон,Золотой в закатном солнце.Бесшабашный ветрогон,Что стучишь в моё оконце?У меня ведь уйма дел,Мне ведь хлеб насущный нужен.Это просто беспредел —Рифмы плесть, забыв про ужин.Дни мои не так легки,Да и я сама не агнец.Вот сижу, пишу стихи. —Это, знаете, диагноз…

***

Жизнь в полтинник моя дала трещину, —Я судьбы получила затрещину.Поболела какую—то малость я,А потом, ничего, оклемалася.Стала книжки опять я почитывать,Капитал своих лет пересчитывать.Их не так уж годков, чтобы слишком—то,Но зато кое—что стало слышимым,Что за чаем, как пить дать, за утреннимМне нашёптывал голос мой внутренний:Чем попало теперь не питайся ты,Быть собою под старость пытайся хоть,Хучь стихи сочиняй, а хучь – повести.Не торгуйся, как прежде, ты с совестью.Наступать на себя не полезно ведь, —То чревато тоской и болезнями.А и правда твоя, голос внутренний,Задавила себя, как полуторкой.День другою наполнится сущностью.Мне успеть бы рукою трясущейсяКубок жизни – какое там! – рюмочкуВыпить с радостью, а не в угрюмочку.Потому ведь бывало так муторно —Глас годами не слышала внутренний.Жизнь начну с понедельничка новую —Припоздавшую, но нехреновую.

Читая Бродского (1)

Что завораживает больше: ритм твой или рифма?Я натыкаюсь, как пловец на рифы,На те метафоры и образы, у коихТак спрятан смысл, как бы зимы рукоюЗасыпан основательно он снегом(Буксует мозг, не тянет смысл телега), —Как кость, которую лишь нюх собачийВ снегу учуять может, если нет, иначеОна останется в сугробе до весны.Но смысл уже, едва проникнув в сны,Мешает спать и заставляет сноваЧитать, разгадывать твой образ, слово.Колодец бо глубок, но коротка верёвка.Порой почудится над смыслом лишь издёвка,Но чаще, всё ж, наоборот, – прозреньеМоё сомнительное поражает зренье.Тогда откладываю книгу я, но не дляТого, чтоб не читать, но взгляд замедлить,Продлить прекрасное мгновение познанья.Но ты не слышишь запоздавшие признанья.Неточность вышла, то ль с рожденья датой,Не то с судьбой моей, не сбывшейся когда—то.Когда, дань страсти отдавая увлеченьям,Плыла не против я, но больше вдоль теченья.Нам не дано, как видно, пересечься было,Да и была б, скорее, встреча та унылой:Ты, бывший зэк, – бог образа и слова,А я – ошибка замысла и Божьего улова.Мой скуден путь был до креста и храма.Убогая без Бога лет прошедших панорама.Сегодня, благодарная, к Нему я обращаюсь,Что через книги хоть теперь с тобой общаюсь,Расставшись навсегда и с юностью, и с томностью.И в этом тоже был, наверно, Божий Промысел…

Читая Бродского (2)

Цежу за строчкой строчку, как вино, —Прочувствовать, постичь, не проколоться б.Понять их смысл – что заглянуть на дноЗагадочного тёмного колодца,Когда нет зеркала вокруг или стекла,В котором отразить душа себя могла бы.Она от ноши жизни затекла,Средь суеты и бед чуть не забыв о главномСвоём предназначенье – отражать,Свою канву в рисунок дней вплетая;Беременеть, вынашивать, рожатьЖивое слово – чтоб сама была живая.

***

«У него в прошлом было прекрасное будущее»

Из журнальной статьи

Не знаю, как сбываются желанья,Как исполняются надежды и мечты,И обрастают плотью предсказанья,Ни я не знаю этого, ни ты,Судьбы своей случившейся везунчик.Предчувствий раб иль воли и труда?Рискач, смельчак, способный на безумство,Идущий прямо к цели, лишь туда,Способный видеть цель через туманы,Невзгоды, трудности, преграды и года.Рукой судьбы ведом? Самообманом?Мечты других летучи, как вода.Вон сколько в небе облаков из пара, —То бывшее дыхание мечты.Везенья не хватило им иль жараДуши, поддержки неба, красоты?..Они плывут, вчерашние надежды,В морозном небе, первозданны и чисты,Не ставшие ни плотью, ни одеждой,И с грустью смотрим вслед им – я и ты.

***

Жизнь подытожил стопкой книг.Прочли. Понравилось. Забыли.Прекрасен был букет, но сник,И на бессмертнике – слой пыли.

Воспоминания о детстве

Там, в детстве

Я не знаю, сколько мне отпущеноДней, недель, а, может, всё же лет…Детство вспоминаю – жизнь под кущами.Жаль, не взять туда уже билет.Как родник с водою сладкой под обрывом,Ивовой лозою оплетён,Память детская хранит в душе обрывокУходящих в прошлое времён.Помню первый запах детства—рая:Аромат «Герцеговины Флор».Их курила по соседству тётя Рая,Не щадя сердечный свой мотор.А по праздникам пекли на кухне «манник»,Что вкусней сегодняшних тортов.Пах счастливым детством он, и в маннуПревращался возле наших ртов.А потом была деревня и раздольеЛетних пёстро—красочных лугов.Дом – не «угол», а многоугольник, —Самый тёплый и родной из всех «углов».Я тогда во сне ещё летала —То ли дух был невесом, а то ли плоть.А теперь душа тяжёлой стала:Крылья мельничные – хлеб земной молоть.В детстве том остался чемоданчик.Он же – и шкатулка—кошелёк.Простотою с виду лишь обманчив,Был загадочен, как первый мотылёк.В нём хранились детские «секреты»:Бусы, фантики, осколочки стекла.Через стёклышки я вглядывалась в лето:Жизнь калейдоскопом там текла.На рыбалку с марлей и дуршлагомМы ходили мелюзгу ловить.Я тогда не знала о ГУЛАГе,И считала: вечно буду жить.Там мальчишки вырыли блиндажик,Серный камень заменял искрой свечу.А какие летом там пейзажи!В зимнем сне над ними, может, пролечу.В дождь грибной девчонкой босоногойПриносила с луга горсть опят.Запах райский был у них, ей—Богу,Осенял меня с макушки и до пят.По оврагам там росли ромашки,Их крупнее и красивей больше нет.Не принцессой, чаще замарашкойВыглядела я почти шесть лет.По деревьям лазала мартышкой,Был бурьян для пряток, словно лес.А когда прочла впервые книжку,Мне открылся книжный мир чудес.В детстве быстро высыхали слёзы.Там иду я в плюшевом пальто.Всё менялось: люди, песни, грёзы,Не меняется во мне лишь время то.Там черёмух мощные деревья,Речка там щедра на окуней…Есть на карте лет моя деревня:Детство золотое имя ей.

Вчера в городе детства

У русского не как у всех, Ивана—мужика,А у меня, что дочь Ивана, – и подавно.Сказал знакомый: видел майского жука.Я счастлива: жук майский! Ах, как славно!Уж изумруд листвы вовсю пленяет нас —Берёт в полон глаза он, чувства, душу.И у хозяек на окне быстрее бродит квас,И на концерты соловьёв настраиваем уши.Весна. Мы выбрались к родне на шашлыки.Дымил мангал, на углях спело мясо.Сиамский кот натачивал клыки,А мы точили на веранде лясы.………………………………………………..Попала в город детства я вчера.Как повезло, что в нём родня осталась.Мне вспомнить детство подошла пораИ посмотреть, что с городом тем сталось.Стоят с облезлой штукатуркою дома,Хотя местами есть и новостройки(Не молодела с возрастом и я сама).Лишь вывески ярки – приметы перестройки.Всё та же пыль, и памятник – Ильич.Не «бровеносец», а тот, первый, нехристь Ленин.А рядом храм, в который нёс куличСвятить народ. Я стала на колениНе перед церковью, не перед Ильичом,А чтоб запечатлеть ту двойственность на плёнку,А также школу бывшую, в которой кирпичомЧасть окон заложили и куда ребёнкомХодила я, чтоб знанья получать,И с завистью смотреть через забор на Пасху,Что верящие в Бога отмечатьПришли, благословенье получить и ласку.А нам достались флаги и значки:Звезда и Ильичок в кудрях в кружочке.Всю жизнь раскосы были не глаза – очки.И как я рада, что Господь расставил точкиНад всеми «-измами» и идолами их.Не надо в храм теперь смотреть через заборы.И конспектировать не нужно лживых книг.А можно в церкви слушать Ангельские хоры.От идола до церкви – метров сто.Как жаль, не довелось пройти ещё их в детстве.Как жаль, что пьедестал нам заменял престол.Но пережили ересь Заповедей десять.Открыты нынче в церковь нам врата.Над входом – Лик Иоанна Богослова.«Христос Воскресе!» – птицею со ртаСлетает к нам Божественное Слово.

Воспоминание о детстве

Я помню, как пахла посылка из детстваС урюком, лимоном, сушёной хурмой.Ах, этот настой! И мне некуда деться —Он в детстве остался и – вечно со мной.Посылка от папы и мамы, от моря,Посылка от счастья, от жизни иной,Где только восторг и ни капли нет горя,Где воздух сладчайший пьянит, как вино.Там волны играют блестящею галькой.И время на миг возвращается вспять…Стою я на кухне. Картинки на калькеМозгов. Мороз за окном двадцать пять.