Да будет любовь!

– Поймите, я считаю бессмысленным терять время, когда предоставляется благоприятный случай. – Джонатон хитро улыбнулся. – Вы определенно и есть тот самый случай.

Фиона широко раскрыла глаза:

– Ну что ж, будь что будет… И все-таки я думала, что вы пожелаете поговорить о моем… То есть обо мне.

– Верно, и я определенно намерен это сделать как можно скорее.

– Также вы должны определить для себя, действительно ли мы подходим друг для друга, прежде чем совершить подобное действие.

– Но наша встреча была устроена Норкрофтом, а он один из моих самых близких друзей. Кому лучше знать, действительно ли вы идеальный вариант для меня… К тому же, будучи моим другом, Оливер, безусловно, исходит из моих интересов.

Фиона слегка вздрогнула, но Джонатон сделал вид, что не заметил этого.

– Я давно уже говорил, что как только найду женщину своей мечты, то без колебаний попрошу ее руки.

– Но разве вы не хотели бы…

– Чего я хочу, так это немедленно заключить вас в объятия. – Джонатон решительно притянул Фиону к себе и обнял, заметив при этом некоторое сопротивление с ее стороны, что, очевидно, было составной частью игры. – Теперь я хочу поцеловать вас, чтобы закрепить нашу сделку.

– Это правда? – Фиона смотрела на него широко раскрытыми зелеными глазами, в которых можно было разглядеть искусно скрываемую смесь тревоги и ожидания.

– Я не могу думать ни о чем больше.

– В таком случае я полагаю… – Она произнесла это очаровательно прерывающимся голосом, без сомнения, доведенным до совершенства на подмостках сцены. Приподняв подбородок, Фиона решительно посмотрела ему в глаза: – В таком случае вы должны сделать именно это.

– В самом деле должен.

Независимо от того, кто она, и от того, частью какого розыгрыша являлась, Джонатон решил, что непременно получит от этого удовольствие.

– Сейчас я это сделаю.

Он прижался губами к ее губам, и Фиона на мгновение застыла, как бы в нерешительности, но затем ее губы раскрылись. Она ощутила приятный вкус шампанского и рождественских пряностей.

Джонатон прижался к ее губам чуть крепче, его поцелуй сделался более жадным и менее изысканным. Судя по всему, он хотел ее ласк гораздо сильнее, чем ожидал.

Очевидно, Фиону целовали раньше, и тем не менее было нечто завораживающее в том, как легонько она положила руки ему на плечи и как поспешно отстранилась от его тела. Вероятно, она была не столь опытна, как большинство знакомых ему актрис.

Впрочем, сейчас это не имело особого значения: ощущение ее тела еще сильнее разожгло его желание.

Приказав себе не слишком увлекаться, Джонатон деликатно завершил поцелуй и поднял голову.

Веки Фионы были смежены, губы слегка приоткрыты, и казалось, она не имела сил пошевелиться.

Было ли это частью ее роли? Кто знает. В любом случае это ему нравилось, как и россыпь веснушек на переносице…

Внезапно ресницы Фионы дрогнули и глаза открылись.

– О Боже! – Ее слова прозвучали так, как если бы их произнесла женщина, которую только что по-настоящему поцеловали, и она получила от этого удовольствие. Джонатон был уверен, что в этот момент она не играла.

– Целоваться – это так чудесно!

Джонатон улыбнулся:

– Так и должно быть.

– Почему должно? – Она с трудом выговаривала слова.

– Потому что мы идеально подходим друг для друга. – Маркиз удовлетворенно кивнул. – Ну и все такое прочее.

– Ах, вот что…

Фиона со вздохом высвободилась из его объятий и рассеянно поправила платье.

– Несмотря на дерзость, которую я проявила, мне хочется стать для вас хорошей женой. – Она смело посмотрела ему в глаза. – Обещаю, вы не пожалеете о вашем выборе.

Джонатон удивленно покачал головой. Даже если это хорошо разыгранная роль, Фиона была замечательной женщиной, и он был намерен продолжить и углубить их знакомство.

– Разумеется, я не стану сожалеть.

– Ну тогда… тогда мне следует удалиться. – Фиона оглянулась на дверь библиотеки. – Иначе может получиться скандал, если нас обнаружат здесь вдвоем, а мне очень не хотелось бы начинать наши семейные отношения со скандала или сплетни.

Маркиз сделал серьезное лицо:

– Да-да, я тоже не хочу этого…

– Из чего следует, что теперь нам надо действовать быстро. – Фиона доверительно наклонилась к нему. – Я абсолютно уверена, что тот мужчина, за которого мой отец хотел выдать меня замуж, очень скоро появится здесь, и нам лучше пожениться до его появления.

– Безусловно, мы должны поторопиться.

Произнося эти слова, Джонатон отлично сознавал, что меньше всего его беспокоит отвергнутый соискатель руки, умерший отец и все, что из этого вытекает: он горел нетерпением увидеть лица друзей и насладиться их реакцией, когда они поймут, что ему все известно об их розыгрыше. Между тем Фиона вытащила из-под перчатки визитную карточку и протянула ее Джонатону:

– Я написала свой адрес на обороте карточки. С момента приезда из Италии мы с сестрами живем у кузена, и я останусь там на ближайшее время… То есть до нашей свадьбы.

– Тогда я заеду к вам немедля, и мы начнем приготовления.

– Приготовления? Но я не планирую пышной церемонии. – Фиона сделала паузу, как бы обдумывая детали. – Пусть это будет очень скромно и, главное, сделано как можно скорее.

– Согласен. Теперь, когда идеальная женщина найдена, я не могу дождаться момента, когда получше познакомлюсь с ней. – Маркиз многозначительно улыбнулся.

На губах Фионы заиграла легкая улыбка.

– Я мечтаю познакомиться с вами поближе, Джонатон! – Она решительно шагнула к нему и, прежде чем он смог произнести хоть слово, обхватила ладонями его щеки и прижалась губами к его губам. Ее тело прижалось к его телу, и Джонатон ощутил ее формы через юбки, корсет и все те причиндалы, которые женщина вынуждена носить на себе.

Быстро отпрянув от него, Фиона одарила его лукавой улыбкой, которая вовсе не была похожа на улыбку невинной и хорошо воспитанной леди, способной пожертвовать собой, чтобы спасти своих сестер. Да и ее поцелуй не был столь уж невинным – скорее, пикантным и возбуждающим. Как жаль, что Фиона Фэрчайлд – всего лишь обманщица!

Повернувшись, Фиона выскользнула из комнаты.

– Великолепное представление, дорогая, – тихонько сказал ей вслед Джонатон и довольно хмыкнул. Теперь он с нетерпением ожидал того момента, когда увидит Оливера и остальных приятелей, а заодно и Джудит: очевидно, она тоже принимала участие в розыгрыше. Что ж, он разгадал их замысел и развернул столы в их сторону: теперь они в любую минуту смогут услышать отчет Фионы о том, что произошло в библиотеке.

Джонатон очень хотел бы видеть выражение на их лицах, когда Фиона расскажет им, что он согласился жениться на ней. Возможно, ему следует подождать, когда они придут к нему, чтобы признаться, что их заговор провалился, и попросить у него прощения.