Да, детка

– Понимаю, - Гарри кивнул.
– И я рад, что мне удалось узнать тебя настоящего. Херово было бы разойтись, оставив о тебе неправильное мнение. Хотя я сразу почувствовал, что что-то не так, что есть в тебе кое-что большее, чем красивое лицо и острый язык. Но, не скрою, попадись ты мне в тот день, когда угнал машину, я бы не задумываясь, надрал бы тебе зад посреди улицы. И я сейчас не о сексе, - улыбнулся он.

– Ты чёртов средневековый тиран, Гарри Поттер, ты знаешь об этом?
– фыркнул Скорпиус и кинул в него кусочком сахара.
– Теперь я понял, почему за тебя никто замуж не пошёл - небось, лупишь жён розгами?

Гарри рассмеялся и, поймав сахар, сунул его в рот.

– Нет, до знакомства с тобой у меня такого желания никогда не возникало, - он разжевал рафинад и запил его чаем.

– Боюсь, напротив, я всегда был, как это сказать, мягкотелым. Я в своей жизни не любил всего двух женщин, остальным же прощал слишком многое.

– Ещё лучше, Поттер-подкаблучник!
– на этот раз в Гарри полетела виноградина.
– А что за женщины? И что в них было такого особенного?

Гарри перехватил виноградину и бросил ее обратно в Скорпиуса.

– Первая - твоя двоюродная бабка, уж прости. А вторая - Долорес Амбридж - премерзкая особа, она в свое время заняла пост директора Хогвартса и успела наворотить кучу гадких дел. Не говоря уже о том, что в память о ней, у меня остались невыводимые шрамы, - он показал ладонь, где виднелись едва различимые, но все же не совсем стершие строки «Я никогда не буду лгать».

– О, эту историю я знаю!
– Скорпиус позорно прошляпил виноградину, но решил, что ему это простительно, легендарным ловцом из них двоих был всё же Гарри. Он покружил рукой над блюдом с фруктами, размышляя, чем же ещё кинуть в Поттера, и выбрал мандарин.
– А ещё я знаю, что ты всё же был обручён с сестрой твоего закадычного друга Рональда Уизли. И теперь внимание, вопрос, - он метко запульнул мандарин.
– Почему о Гермионе ты мне уже все уши прожужжал, а об этих двоих ни слова?

Гарри нахмурился и поймал мандарин чисто рефлекторно.

– Джинни была хорошей девушкой, но оказалось, что, пройдя испытание войной, наши отношения не выдержали испытания славой. Ей постоянно казалось, что я кручу романы направо и налево. Постоянные сцены ревности убили все чувства, которые были между нами. А, может, мы и не были созданы друг для друга, - он пожал плечами и задумчиво провел пальцем по ободку чашки.
– А Рон в какой-то момент решил попутешествовать по миру, да так и осел в США. Первое время мы переписывались, созванивались, даже встречались, но потом он женился, и вот уже лет десять не виделись. Да я и не могу ему до сих пор простить, что он фактически бросил Гермиону перед свадьбой, решив сорваться в путешествие, когда она вплотную занялась учебой и не могла поехать с ним.

– Эта твоя Джинни, может быть, и была хорошей девушкой, но явно полной дурой, уж извини, - решительно заявил Скорпиус.
– У тебя же на лбу написано: «БУДУ ВЕРЕН ДО КОНЦА!» Ни сам не изменишь, ни другому измены не простишь. Я прав?

– Прав, - Гарри грустно усмехнулся.
– Чертовски прав. Но что вспоминать, двадцать лет прошло. Хотя я с тех пор не сильно изменился. Не понимаю, к чему спать с кем-то другим, если уже встречаешься с человеком? Расставайся и спи на здоровье. Так, ладно, - он решительно тряхнул головой и лукаво посмотрел на Скорпиуса, - ты уже достаточно отдохнул?

– Так-так-так, Гарри, - фыркнул Скорпиус.
– Тебя завели разговоры о бывших подружках? А ну иди сюда!
– он поманил Поттера пальцем, не вставая с кресла.
– Пора напомнить тебе, чем я решительно отличаюсь от всех них.

– Идиот, - Гарри ухмыльнулся, но все же поднялся и подошел, встав между раздвинутых ног Скорпиуса. Сердце вдруг зашлось в бешеном темпе, а в животе завязался горячий тугой узел. Похоже, сейчас он действительно это сделает. Под домашними мягкими штанами член выделялся довольно четко, и было видно, что Скорпиус еще не возбужден.
– Давай, показывай фронт работ.

– Ей, я тебе не корова, чтобы сходу за пипку дёргать, - улыбнулся Скорпиус.
– Поцелуй для начала, что ли…

В любом другом случае, он бы, конечно, просто молча сдёрнул штаны, но для Поттера это был значимый момент, и хотелось, чтобы у него остались самые радужные воспоминания.

Гарри тихо рассмеялся и, наклонившись, поцеловал Скорпиуса, приподняв его за подбородок.

– У коров не пипки, а титьки, остряк, - фыркнул он. Потом зарылся руками в мягкие волосы на затылке и углубил поцелуй, играя с языком, посасывая его и прихватывая зубами. Стоять стало неудобно, и Гарри опустился на колени, уперевшись руками в бедра Скорпиуса. От этого поцелуя кровь начала закипать, и возбуждение разлилось по всему телу. Гарри оторвался от малфоевских губ и перевел дыхание. Посмотрел на Скорпиуса снизу вверх и облизнулся.
– Ну а теперь мне можно подергать тебя за пипку?
– расплылся в ехидной ухмылке.

От поцелуя и предвкушения член не замедлил прийти в рабочее состояние, и поэтому Скорпиус кивнул и медленно стащил с себя брюки. Обхватил член ладонью, погладил, расправил пальцем кожицу на головке.

– Блядь, - выдохнул Гарри, завороженно глядя на красивый ровный член. Он медлил, не зная, как приступить. Ему и хотелось уже наконец попробовать, и страшно было немного. Словно делал какой-то шаг, переступал границу, из-за которой возврата не будет. Наконец, он решился. Поднял глаза на Скорпиуса и, не отводя взгляда, медленно обхватил губами головку. Ничего общего с противным бананом. Нежная, упругая кожа, чуть солоноватая на вкус. Гладко перекатывающаяся на языке. Черт возьми, это было даже приятно! Гарри осмелел и сомкнул губы плотнее, подался вперед, впуская в рот больше плоти. Пока ничего ужасного не происходило, напротив, он испытывал необъяснимое возбуждение от происходящего. И его гипнотизировал взгляд Скорпиуса. Его расширившиеся зрачки, сделавшие глаза сумасшедшими. Почувствовав, что член уперся в щеку, Гарри двинул головой обратно, вспоминая собственные ощущения во время минета и пытаясь хоть как-то повторить те движения, что делал сам Малфой.

Скорпиус изо всех сил стиснул руки в кулаки и вжался в кресло. Всё происходящее не было ни в новинку, ни чем-то, что Скорпиус особенно любил… Тогда почему тряслись пальцы, и зашкаливал пульс? Почему один вид Поттера на коленях, нерешительно обхватывающего губами головку, возбудил до белёсой пелены перед глазами? Впервые в жизни Скорпиус получал не столько физическое, сколько эмоциональное удовольствие от секса. Хотя… Ох. Поттер сжал плотнее губы, отвёл наконец взгляд от его лица, начал потихоньку сосать, и стало по-настоящему хорошо.

Мерлин, а это довольно трудно. Гарри давился собственной слюной, которой вдруг оказалось чертовски много во рту, давился самим членом, который хотелось пустить как можно дальше, но получалось плохо. Он постарался успокоиться и на мгновение замер, прислушиваясь к себе, а потом стал двигать головой, скользя ртом вокруг члена, насаживаясь так низко, как мог, поднимаясь вверх, вылизывая головку, и снова опускаясь. Он даже нашел какой-то ритм и теперь двигался уже уверенней. Конечно, наверняка, это и выглядело, и чувствовалось неумело и нелепо, но ему даже понравился процесс, и он вошел во вкус. Потом догадался обхватить член у основания рукой, и тогда дело пошло еще лучше и быстрее. Слюна текла по подбородку, но Гарри не обращал на нее внимание, увлекшись тем, чтобы ускорить собственные движения. Свободной рукой он сгреб яички Скорпиуса в горсть и сжал их, даже не задумываясь, что делает, просто зная, что так понравилось бы ему самому.

Неумело, неритмично, совсем не так, как он привык… Но, чёрт побери, Скорпиус был готов поклясться, что это лучший минет в его жизни - настолько бурные эмоции он испытывал. Энтузиазм Поттера, его смелость, отчаянное желание доставить удовольствие, научиться - это всё доставляло наслаждение ничуть не меньшее, чем горячий рот, и вдруг отчаянно захотелось его отблагодарить. Скорпиус поёрзал, запустил руки ему в волосы и позволил тщательно сдерживаемому до этого хриплому стону вырваться из горла.