Да здравствует король

На улице я прыгаю в машину Роуга. Он выезжает с парковки и сворачивает на полосу, ведущую к его дому. Солнце начинает садиться, и небо окрашивается в прекрасные цвета.

— Ты не можешь просто приказать мне уйти от моих друзей, когда тебе этого захочется.

— И тем не менее, ты здесь. — Он говорит, его рука опускается с руля, чтобы взять меня за бедро. Рука у него массивная, вены проступают, когда он по-хозяйски обхватывает мое бедро.

— Меня это не радует. — Я скрещиваю руки в притворном гневе.

— Ты почти не сопротивлялась.

— Я и сейчас не сопротивляюсь.

— Ничего, я выбью из тебя все желание, когда мы вернемся домой.

От его слов меня охватывает тайное возбуждение. Теперь моя очередь играть.

— Я бы хотела посмотреть, как ты попробуешь.

Он откидывает голову в сторону. Глаза злобно сужаются, взгляд прожигает мое лицо. Увядающие синяки и порезы, начинающие заживать на его лице, придают ему особенно опасный вид.

Он резко сворачивает с главной улицы на боковую дорогу, окаймленную густыми деревьями.

— Что ты делаешь? Куда мы едем? — спрашиваю я, крепко вцепившись в край окна.

Он не обращает на меня внимания и продолжает ехать. Через пару поворотов мы оказываемся на уединенной дороге в глубине деревьев. Он глушит машину и выскакивает из нее, прежде чем я успеваю задать еще один вопрос. Моя дверь открывается, и он наклоняется надо мной, чтобы расстегнуть ремень безопасности, а затем вытаскивает меня из кресла.

Оттащив меня к борту машины, он переворачивает меня так, что моя щека прижимается к теплому металлу.

— Роуг!

— Ясно, что это не может подождать, пока мы вернемся домой. Ты знаешь, каким будет твое наказание за то, что ты меня дразнишь? — спрашивает он, задирая ткань моей юбки на талии и глядя на мою задницу. Сегодня на мне только стринги, так что я полностью выставлена на его обозрение. Одной рукой он прижимает меня к машине, а другой медленно поглаживает мои ягодицы.

— Ты собираешься меня отшлепать?

— Нет. — Его рука опускается на мою правую ягодицу, нанося жестокий удар. Я вскрикиваю. — Не притворяйся, что тебе это не нравится, Беллами. Это вряд ли будет наказанием. — Он шлепает меня снова, на этот раз по левой.

Он прав. После второго шлепка у меня в центре разливается влажное тепло. Мне нравится, как он берет меня, не обращая внимания, просто сосредоточенно и одержимо. Я грубо нагибаюсь над его машиной, выпячиваю задницу и раздвигаю ноги. Мы на людях, любой может пройти мимо и увидеть меня. И какая-то часть меня испытывает тревогу и страх.

Другая часть меня так безумно возбуждена, что я боюсь сжечь машину одним только теплом своего тела.

Его голова опускается к моей, и он грубо шепчет мне на ухо.

— Нет, прежде чем мы уедем отсюда, я заставлю тебя умолять меня.

Выпрямившись, он шлепает меня по заднице тремя быстрыми, сильными ударами.

— Мне так нравится твоя попка, Белл, — говорит он с чем-то сродни благоговению в голосе.

Белл.

— Мне нравится, что она моя. Мне нравится, что я могу трогать ее, когда мне захочется. Я хочу вытатуировать на ней свое имя.

Я издаю резкий крик, когда чувствую, как его зубы впиваются в кожу моей левой ягодицы.

Он укусил меня.

Он продолжает давить, втягивая кожу в рот.

Он одержим желанием пометить меня.

Ни один сантиметр моего тела не защищен.

Отпустив меня, он проводит большим пальцем по коже, покрытой рябью от его укуса. В его горле раздается глубокий рык. Его голос бархатисто-мягкий и соблазнительный, когда он говорит.

— Мне нравится видеть здесь следы моих зубов.

Его пальцы проводят по линии моих стрингов. Зацепив один из них под тканью, он проводит им по моему входу, вытаскивая стринги из ягодиц и оттягивая их в сторону.

Это такое грязное движение, что к моему входу приливает еще больше влаги. Обеими руками он раздвигает мои ягодицы и смотрит на меня оттуда. Я поднимаюсь, смущаясь, но он снова прижимает меня к капоту.

— Стой. — Мрачно пригрозил он.

Он наклоняется и проводит языком по моему входу, вылизывая меня от верха до самого низа. Я снова чуть не съезжаю с машины, от удовольствия мои глаза закатываются на затылок, но его рука вырывается, чтобы удержать меня на месте.

— Ты мокрая. Ты всегда такая мокрая для меня, что я должен держать тебя на своем члене круглосуточно. — Он проводит рукой вверх и вниз по моему лону, собирая мою влагу.

Я громко стону.

— Тебе бы это понравилось, детка?

Я киваю, глядя на него тяжелыми глазами, похоть полностью перекрывает все мои мысли.

— Черт, не смотри на меня так. Ты просишь, чтобы тебя полностью уничтожили. Не забывай, что это наказание.

— Как я уже сказала, я хочу посмотреть, как ты будешь стараться. — Я выдыхаю между пьянящими стонами.

Он зловеще ухмыляется, погружая в меня сразу три пальца.

Я вскрикиваю. Он никогда не входил в меня сразу тремя. Растяжение такое сильное, что я боюсь, что сломаюсь. Он не дает мне ни секунды, чтобы привыкнуть, прежде чем в бешеном темпе вводит и выводит из меня пальцы. Он загибает пальцы вниз и попадает в такую точку, что у меня перед глазами вспыхивают звездочки. Он вводит в меня пальцы менее тридцати секунд, а я уже стремительно приближаюсь к оргазму такой силы, что боюсь, как бы он не ослепил меня.

Он резко вынимает пальцы и делает небольшой шаг назад. Я приподнимаюсь на локтях и поворачиваюсь к нему.

— Что ты делаешь?

— Ты уже готова умолять?

Я поворачиваюсь обратно к машине, разочарование поет в моей крови, но ничего не говорю.

— Нет?

Роуг снова подходит ко мне и дважды шлепает меня по заднице, после чего снова вводит в меня три пальца.

— Роуг! — кричу я, с трудом удерживаясь на ровной поверхности машины, пока он набирает ритм. Как и прежде, проходит несколько секунд, прежде чем я достигаю обрыва своей кульминации. Как и раньше, он вынимает пальцы и отходит за мгновение до того, как я переступаю через край. Я слепо тянусь к нему, пытаясь притянуть его к себе. — Роуг, не надо. — Я хнычу.

— Мне чертовски нравится, как ты зовешь меня по имени. — Он опускает руку и шлепает меня по киске. Удар попадает на мой клитор и вызывает во мне боль и наслаждение. — Ну же. Умоляй меня, детка.

Я многократно, сокрушенно качаю головой.

Петля его ремня звякает, затем рвется молния. Он разрывает зубами презерватив и надевает его на свой толстый член, после чего погружается в меня одним движением.

Мой рот раскрывается в беззвучном крике, когда он не дает мне шанса приспособиться, а просто врезается в меня, безжалостно трахая.