Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Он подошёл к окну и снова посмотрел на дорогу. Незнакомцы шли медленно, как зомби, и уже по одному исчезали за ветвями деревьев на повороте.

– Ну а кто это ещё может быть? Точно так. Да и уже ушли они. Пошли в бадминтон лучше поиграем, растрясёмся,– Анита поставила кружку с чаем и полезла в нижний выдвижной ящик кресла.

Копошилась там, комментируя: «Здесь, оказывается, мой детский альбом… “Мемуары гейши”… Я когда-то прочитала их запоем, и зачем мама сюда запихнула?.. Так, где же ракетки?.. Тут всё в маминых книгах по психиатрии, она всё никак не выкинет, хоть сколько уже в психушке не работает… А, вот и они!»

Анита вытащила

гитарообразную сумку, Гоша закинул в рот шоколадную конфету, отхлебнул чая, и они вышли на дорогу перед домом.

День был буднично-умиротворяющим, и дурные мысли в нём не приживались, выцветали под жарким июльским солнцем. Из деревни Анита слышала, как монотонно жужжит бензопила, как гремят лаем собаки, и кричат «Ты вода!» детские голоса.

Десять лет назад мама с папой купили в Метёлкино кирпичный особняк: красный с оранжевыми от лака деревянными рамами. Виолетта Захаровна хвасталась знакомым, что удалённость от города, лес кругом и отсутствие людей поблизости – рецепт её счастья, её убежище от проблем. Десятый год она занималась медицинской клиникой «МедЭксперт», которую основала с каким-то институтским приятелем.

После того как умер муж, Виолетта Захаровна продолжала ездить на дачу каждые выходные. Сначала одна, потом уже с Аркадием Павловичем. Раньше Анита здесь почти не появлялась: на даче всё напоминало ей об отце, да и поначалу она просто стеснялась нового маминого мужа.

– Ты вот всё говоришь: грибники-грибники, – рассуждал Гоша, поднимая воланчик, тот был весь в бежевой дорожной пыли. – Но они ж даже без вёдер были, ты видела?

Мышцы шеи её затвердели, точно деревянные сваи. Анита сглотнула, и перед глазами у неё возник, словно кадр из фильма, фрагмент: у женщины с густым, как шапка, каре на ногах были чёрные туфли-лодочки на среднем каблуке. «Странный наряд для грибника», – ударило по вискам, и Анита даже моргнула, как от настоящего удара. Но Гоше про своё воспоминание говорить она не стала.

Увиденное было для неё головоломкой, но её разгадывание портило их идеальные выходные. Чем дальше Гоша развивал свои гипотезы, тем становилось страшнее. Вскоре Анита уже не могла играть: ноги и руки не слушались. Она стала часто пропускать подачи, потому что теперь её отвлекал всякий шелест. А шелестело, шипело, свистело здесь всё. Вскоре задул ветер, приводя в движение даже самые тяжёлые ветки деревьев.

– Мне бы сценарии для «Нетфликса» писать, – посмеялся Гоша.

Анита согласилась: в рассуждениях Гоша в самом деле зашёл слишком далеко, и лучше до вечера успеть забыть всё, что он ей наговорил, иначе впереди её точно ждёт ночь без сна, а то и вовсе придётся с дачи уехать.

Вечером растопили костёр, жарили хлеб и сосиски. Гоша нарубил мелких поленьев из тех, что хранились в сарае, и иногда подбрасывал их в костёр.

Оранжево-красным в этот вечер заходило солнце. На небе нарисовались кровавые прожилки. Они тянулись зигзагами, переплетаясь, как в сыре-косичке, над чернеющей грядой леса. Лес окружал их дачный дом со всех сторон, кроме той, которая была обращена к деревне. Позади дома Виолетта Захаровна разбила маленький огород, он и отделял дом от берёзовой рощи, а справа, со стороны главной дороги, берёзы уже напирали на баню, но никак не могли взять её в плен.

Обычно, собирая ягоды на грядках, Анита поглядывала на берёзовое столпотворение, и трава была здесь такая густая и высокая, словно и не трава вовсе, а бесконечный покрывающий землю куст. Аните казалось, что с той стороны

вот-вот появится какое-то животное, волк или бешеная лиса (Анита часто слышала выстрелы, деревенские говорили, что это отстреливают лис), а после сегодняшнего случая она с ещё большим трепетом смотрела на задний двор.

Гоша нанизал чёрный хлеб и сосиску на шампур, крутил их над огнём. Анита отвернулась к дороге. Песочно-земляная, она где-то там далеко ответвлялась от асфальтированного шоссе и петляла ещё километра четыре между деревьев и кустов, пока не упиралась в их дом, а дальше, метров через тридцать, уже начиналась остальная деревня.

Их дом смотрел на другие дома сверху вниз, так как был единственным домом со вторым этажом. У одного жителя, по кличке Милиционер, был, правда, ещё чулан с окном, но дом его всё равно был ниже краснокирпичного особняка.

«Смотришь на лес этот, и начинает казаться, что он бархатный» – произнесла Анита. Гоша поглядел вдаль, за дорогу, согласился, что действительно красиво, и пошёл в сарай за новыми поленьями.

С темнотой холодало, и Анита получше укуталась в куртку отчима и прижала к ногам плед, чтобы в щели не залетели пронырливые комары. Упёртые, они, казалось, были теперь повсюду и иногда даже забирались в волосы.

Пока она разбиралась с пледом, со стороны деревни послышался тихий гул, как комариный, только громче. По отблеску фар поняла, что это машина. Анита позвала Гошу, и он сразу высунулся из сарая.

В темноте Анита не смогла разглядеть марку, но по плавному ходу и по корпусу, напоминавшему пухлого ламантина, стало ясно, что это какая-то иномарка. Все машины в деревне были наперечёт, а такие дорогие – и подавно.

Поравнявшись с домом, автомобиль остановился, и у водителя открылось окно.

– Здорово, ребята! – сказал Сергей, мужчина лет пятидесяти. В темноте его лицо Аните показалось одутловатым, он сильно постарел с тех пор, когда она видела его в последний раз, и волосы все побелели. А ещё отметила, что сосед пересел с «Камри» на «Мерседес». Подумала, что такой потянет на дом возле Финского парка, а там самые квартиры самые дорогие в городе. За Сергеем она разглядела женщину, вылитую Аллу Пугачёву, видимо, его жену. Значит, он женился, когда ему было уже прочно за сорок. Недурно. А ведь долгое время, Анита вспоминала, сосед жил один. И что-то ей казалось, мама говорила, он никогда до этого не был женат.

Сергей вытянулся из окна, взглянул на костёр и подмигнул Гоше:

– Шашлычки делаете? Ну, правильно-правильно. А Аркаша уже того? В город уехал? – и кивнул в сторону шоссе.

– Да, уехали с мамой, – ответила за Гошу Анита.

– Понятно, а зря. Погода стоит замечательная. Вечером вон как хорошо, согласны?

Сергей обвёл глазами участок и остановился на Аните, закутанной в тряпки и от того походившей на сосиску в тесте. Потом убрал руку с оконной рамы, видимо, уже собрался отъезжать, как вдруг Гоша выплюнул свой вопрос:

– А вы не знаете случайно: гости к кому-нибудь не приезжали?

– Да вроде никого не было. К Фёдорычу только дети с внуками приехали, но они вроде не шумели. А что такое? – было видно, что Сергей насторожился. – Беспокоит кто?

– Не то чтобы беспокоит, – неуверенно протянул Гоша. – Просто сегодня какие-то грибники ходили тут, по участку… Здесь же грибники не редкость?

Гоша, точно дирижёр, указывал то на лес, то на Аниту, обозначая тем самым, что они видели грибников вместе, сам он ничего не придумал.

Поделиться с друзьями: