Дачный сезон

Меня словно сам бог отговаривает идти сегодня в лес. И вообще… Полина действительно меня ни о чем не просила. И я не обязана бродить по лесам, где прячутся разные хамы!

Весь мой боевой настрой резко куда-то улетучился. Теперь мне совершенно не хотелось заниматься расследованием. И почему я должна это делать? Никто меня не просил! Полина расскажет все Жоре, он поймает бандитов, которые убили одного из своих товарищей – и делу конец! И какого дьявола меня понесло сегодня к пруду?

Придя домой, я первым делом сняла шорты и намылила их, так как простой водой они, конечно, не отстирались.

– Как погуляла? – спросила Галина.

– Как, как! Лучше не спрашивай! – простонала я. – На меня все несчастья валятся!

Я рассказала Гале о том, что со мной случилось.

– Ну и что? – улыбнувшись, ответила она. – Ничего страшного. Подумаешь, упала. Это же не смертельно.

– Да, не смертельно! – проныла я. – А дурой обозвали – это как? А шорты? Я женщина нежная, между прочим, и очень ранимая. Короче, мне срочно нужно подлечить нервы, иначе все может закончиться нервным срывом.

– Правда? – удивилась Галина.

– Ну конечно! – как можно убедительнее ответила я и добавила важно:

– Уж я-то как психолог это хорошо знаю.

– Тогда конечно, – согласилась Галька.

Я с наслаждением приложилась к бутылке. Нет, лучшего лекарства от стресса еще не изобрели! Что там валерьянка, которой пичкает меня Полина! Разве сравнится она с обжигающим вкусом рома?

Уложив детей спать, я присела на крыльцо. Галина убирала со стола. Вымыв посуду, она сказала:

– Оля, я пойду на пруд схожу. Искупаюсь перед сном.

– Конечно, только будь осторожна. Я же говорила тебе, какие там обитают нахалы? Смотри, чтобы не обидели.

– Я не боюсь, – засмеялась Галька и ушла.

Я сидела и смотрела в звездное небо. И думала о своей жизни. Нелады с Кириллом в последнее время меня просто доконали. Он снова переехал ко мне, и нам обоим показалось, что уж на этот раз это навсегда. Но не прошло и двух недель, как муж закатил мне жуткий скандал из-за какой-то мелочи, даже не помню точно, из-за чего – кажется, из-за того, что я постирала его новую белую рубашку, купленную за бешеные деньги в «Престиже», в тазике, где до этого стирала свой цветастый сарафан. В итоге рубашка почему-то покрылась многочисленными пятнами непонятного цвета. А мне просто жалко было выплескивать воду с разведенным в ней порошком, ведь им вполне можно было перестирать целую кучу вещей… Мне хотелось, чтобы Кирилл видел, какая я стала экономная, чтобы он перестал меня ругать за то, что деньги утекают сквозь пальцы, а что же на них приобретено, сказать никто не в состоянии.

И вот потом вместо благодарности Кирилл одарил меня таким потоком оскорблений, что у меня целую неделю была мигрень и вообще страшнейший нервный срыв. Пришлось даже вызывать Полину, и она сидела возле моей постели, потому что я совсем не могла подняться. Полина бегала в магазин и покупала мне «Мартини», иначе я просто умерла бы. А Кирилл благополучно съехал с квартиры, заявив, что не в состоянии больше переносить истерики. Ну разве это не предательство?

Осознав, что жизнь моя закончилась в двадцать девять лет, так и не начавшись, я приготовилась совершить единственное, что мне могло помочь: заплакать.

Но тут послышался стук в калитку, и я отложила это занятие до лучших времен. Плакать надо с душой, когда тебя никто не отвлекает от этого важного дела.

– Войдите, – крикнула я, решив, что это Петрович зашел пожелать нам спокойной ночи.

Каково же мое удивление, когда в калитку просунулась голова в шляпе. Да это же мой недавний знакомый рыболов! Вернее, незнакомый. Что ему нужно? Он что, пришел и дальше меня оскорблять? Или он теперь попросит возместить ему ущерб? То есть рыбешек, которые погибли из-за моего неудачного падения?

Я вся подобралась, ожидая услышать поток ругательств в свой адрес и приготовилась звать на помощь кого-нибудь из соседей.

– Простите, можно войти? – улыбаясь, спросил незнакомец.

– Во… Войдите… – пролепетала я. – А что вы, собственно, хотели от меня?

– Вот, – с улыбкой протянул он мне ведерко. – Это вам!

Я заглянула в ведерко. Там плескалось несколько небольших рыбок.

– Что это? – удивленно спросила я.

– Как что? – теперь удивился он. – Рыба!

– Я вижу, что рыба. Но… зачем вы ее принесли?

– В подарок. Понимаете, я очень жалею, что был так груб с вами, и решил загладить свою вину. Просто я начинающий рыболов, и мне стало очень обидно, что мой первый улов претерпел такую участь. Так что… вот!

Я невольно улыбнулась ему в ответ.

«А он симпатичный! – мелькнула вдруг в голове мысль. – И не такой уж хам. Вот, извиняться пришел, рыбы принес…»

– Спасибо вам большое. Ой, да вы проходите, – спохватилась я.

Он поднялся на крыльцо и прошел в кухню.

– Садитесь, пожалуйста. Я сейчас чаю поставлю, – я заметалась по кухне, сжимая злосчастное ведерко с рыбой. Потом опомнилась и поставила его на первое попавшееся место.

Где же у Галины чайник? Ах, да, вот же он, стоит на своем месте. Почему я всегда ищу вещи не там, где им следует быть? Наверное, потому, что у меня они всегда хранятся где попало, и у них никогда нет «своего места». Что ж, каждый живет так, как привык. То есть как ему удобно.

– Может быть, мы познакомимся с вами? – предложил парень.

– Конечно. Меня зовут Ольга… То есть Ольга Андреевна, – поправилась я, решив, что не стоит так рано укорачивать дистанцию.

– А меня Тимофей.

– Как?!? – я вытаращила глаза.

– Ну… – он смутился. – Вы можете называть меня просто Тима. Или Тимоша.

– Тогда меня просто Оля, – решила я отбросить официоз. А то замечательно будет, он мне говорит: «Прекрасный вечер, Ольга Андреевна!» А я ему: «Чудесный просто, Тимоша!» Нет, это ерунда какая-то!

Тимоша тем временем пил чай с бубликами и чувствовал себя превосходно.

– Вы рыбу-то будете жарить? – поинтересовался он.

– Да… А что, прямо сейчас?

– Ну, вообще-то я хотел отведать ее вместе с вами!

Рыбу мне жарить не хотелось ну просто совершенно! Нет, бывают же такие коварные дарители? Приносят рыбу – и пожарь ее для них, видите ли! Нет, чтобы самим пожарить…

– Сейчас, немного погодя, ладно? – посмотрела я на него.

– Хорошо, – он, видимо, истолковал эту оттяжку по-своему. Решил, что я хочу подольше побыть с ним наедине. Пусть думает, бог с ним. Мне и в самом деле было приятно его общество. Только вот о чем мне с ним говорить? Признаться, я очень смущалась, краснела, разглаживая юбку на коленях и не знала, что спросить. А он даже не пытался помочь, просто сидел и смотрел на меня.