Дальневосточный штиль

Формально оба участника конфликта принадлежали к одному рангу, третьему. Правда, один получил его лет десять назад, а второй меньше суток…Ну да даже если бы у Олега все еще был второй, он бы мог все равно согласиться на поединок. В конце-то концов, тяжело в учении – легко в бою. А идущая по правилам схватка все же ближе к тренировке, чем к войне, на которую ему, скорее всего, в будущем не раз придется попасть. И контракт с государством начался не так уж давно, и после его завершения мир во всем мире вряд ли настанет, а потому было бы недурно научиться защищать себя всеми возможными методами.

– Да, Гишневский настаивает на сатисфакции. Стандартная дуэль до признания себя виновным, двух тяжелых ранений или пяти легких. Что ж, да рассудит вас бог. – Кивнул священнослужитель. – Но, сын мой, даже если ты выиграешь поединок, от наказания тебе полностью не отвертеться. Увы, закон в этом плане неумолим. Пятнадцать плетей за нападение на находящегося при исполнении офицера.

– И еще пятьдесят, если проиграешь и выживешь. – Счел нужным добавить магистр, снова зевая и даже не пытаясь прикрыть рот рукой. – Полагаю, это поможет тебе лучше понимать субординацию и с уважением относиться к благородному человеку, который получил свой ранг по праву силы, а не благодаря слепой удаче и хорошему настроению архимагистра, уже мало обращающего внимания на бренный мир.

Олег лишь склонил голову, пряча куда подальше свой гнев. Титулованный чародей захотел поставить на место выскочку из простонародья, осмелившегося дать в зубы истинному представителю правящего класса? Что ж…По крайней мере драка в которой он сойдется с подпоручиком окажется более-менее честной. Оба они формально стоят на одной ступени, а потому в случае обнаружения жульничества можно будет поднять крик на весь мир. Ну, или на всю крепость, по крайней мере. И пропустить мимо ушей подобные вопли аристократы уже не смогут из-за большого количества свидетелей, которым рот то не заткнешь. Любопытно, знает ли Савва о том, что правила ведения дуэлей со времен его молодости несколько изменились и мухлюющих в священном поединке чести больше не принято отправлять прямиком на суд богов путем сожжения на месте или закапывания в землю живьем?

Схватку было решено провести в десять часов утра на плацу, чтобы за ней могли понаблюдать согнанные на утреннее построение солдаты. Олега, правда, оглашенные условия дуэли несколько огорчили. Бой планировался в так называемом «полном» варианте, имеющим минимум ограничений. Артефакты, зелья, ручные монстры- можно было использовать все…Если это все, конечно, у тебя было. Как големостроитель парень имел право использовать магического робота легкого класса. Вот только такового у него не имелось. И одолжить у кого-нибудь боевую машину или просто арендовать её тоже времени не имелось. С нескольких легких стимуляторов, завалявшихся в сумке целителя, особой пользы тоже не виделось. А поскольку противник олега считался витязем, то есть тяжелым кавалеристом, то сражаться собирался верхом. Боевой конь богатырской породы «Сивка-бурка» был как раз одним из тех немногих успехов химерологии, за которую данной науке прощали всю её омерзительность, рискованность и многочисленные неудачи. Весящая лишь чуть-чуть меньше быка скотина могла бы лобовым ударом разбить в щепки толстенную дубовую дверь без вреда для своей черепушки, не замечала раны, убивающие простую лошадь на месте, а пять-шесть простых солдат, пусть даже они окажутся вооружены и ружьями, и копьями, имела все шансы просто затоптать. А ведь подпоручик Гишневский еще и зачарованные доспехи на свой живой транспорт нацепил, окончательно превращая её в ночной кошмар любого пехотинца. Да и вообще официально считалось, что европейцы впервые стали массово делать тяжелых боевых големов именно затем, чтобы хоть чего-то противопоставить на поле боя невероятно мобильным и в то же время весьма толстокожим русским витязям.

– По крайней мере, у меня есть жезл-батарейка. Разряженный вчера на три четверти. Но зато я успел с ним немного освоиться. – Неторопливо шагающий к месту проведения дуэли Олег старательно искал способ если и не победить, так хотя бы проиграть с достоинством. К примеру, гибель коня противника стала бы очень даже неплохой компенсацией за полученные раны и знакомство с лишней полусотней плетей. Между прочим, обычного человека подобное наказание имело все шансы убить! Но маги народ живучий. Особенно целители. И судья явно принял данный факт во внимание, когда столь суровый приговор выносил. А потому хоть Олегу и было слегка жалко стоящую никак не меньше тысячи золотых рублей скотинку, однако рука у боевого мага при убийстве не дрогнет. – Затягивать схватку смысла нет, эта сволочь кавалерийская меня тупо конем стопчет, если я его в первые тридцать секунд не вынесу. Или даже меньше времени вся дуэль займет, на короткой дистанции любая сивка-бурка способна потягаться с гепардом.

Взор Олега упал на противника, стоящего на противоположенном конце плаца и поглаживающим шею лошади. Правда, как животное могло чувствовать ласку оставалось загадкой – все его тело покрывали идущие внахлест тускло-серые пластины брони, не оставляющие буквально ни сантиметра свободного пространства. Единственными цветными пятнами на ней были глазницы, отверстие для дыхания и несколько полудрагоценных самоцветов, соединенных друг с другом сверкающими на солнце серебряными энерговодами, замаскированными под декоративные узоры. Благо ювелиры и артефакторы одну единственную монету из благородного металла могли растянуть в тончайшую нить длиной никак не меньше пары километров. Броня коня и сама по себе вряд ли бы сдалась простому ручному оружию, а в дополнение с магическим щитом вообще ничуть не уступала той, которая шла в этом мире на обшивку бронетехники. Единственным её минусом являлся совершенно непомерный вес, но выведенное химерологами создание при условии регулярной и обильной кормежки могло неделями таскать на себе такую ношу, от которой простые кони сдохли бы уже на следующий день, если не раньше. Под стать бронированному до бровей животному оказался и хозяин. Толстые даже на вид пластинчатые латы скрывали собою тело, глаза прикрывала прозрачная пластина зачарованного хрусталя, за спиной виднелся грандиозных размеров дробовик, а к поясу цеплялась длинная сабля и целых четыре гранаты. Подпоручик то ли хотел покрасоваться перед публикой, то ли привык серьезно подходить ко всем своим дуэлям, а потому собрался как на войну. Вот только сразу становилось понятно, что на настоящей войне он не был – гранаты оказались точно того же типа, что и выдававшееся двадцать второму десятку старье. А любой участник боевых действий с его возможностями после первого же боя вывернулся бы наизнанку, но приобрел нормальные взрывные устройства, а не эти пустотелые ядра с фитилями. Гишневский видимо почувствовал, как на него кто-то нагло пялится, поскольку поднял глаза, увидел своего противника, расплылся в злой улыбке и многообещающее провел пальцем по горлу.

– Сама драка начнется минут через пять. Пока все зрители соберутся, пока нас барьерным куполом оградят, пока попы для порядка попробуют примирить дуэлянтов….За это время мне нужно что-то придумать. – Олег лихорадочно перебирал имеющиеся возможности и с каждой секундой все больше и больше зверел от своей ограниченности. Нет, если бы у него было время, то он бы сделал против тяжелобронированной цели настоящий противотанковый фугас. Может быть даже управляемый и летающий – уж ради такого случая разорился бы подходящие магические материалы. Состряпать яд для противника целитель тоже мог, пусть до настоящего алхимика ему было очень и очень далеко. В конце-концов пули бы зачаровал для своего револьвера, чтобы те имели реальные шансы пробить магический щит и металл брони! – У меня будет только тридцать или сорок секунд на сами боевые действия. Максимум – две или три минуты, но для этого либо мне должно повезти, либо Гишневский должен захотеть покрасоваться.

Время истекало, а Олег старательно перебирал варианты, базирующиеся лишь на использовании его магического дара, недавно полученного артефакта-накопителя, револьвера и палаша. Таковых насчитывалось, увы, немного. Совсем.

– В целительские заклятия вкладывать при помощи жезла больше объемы энергии почти бессмысленно, их эффективность от этого едва-едва растет. Да и радиус действия у паралича, расслабления сфинктера или там остановки сердца крайне маленький, а время срабатывания наоборот, больше чем хотелось бы. Допинг мог бы помочь, но если я усилю себя до способности напинать носорогу и ускорюсь до состояния, в котором можно оборвать комару лапки на лету, то после драки без полноценной реанимационной терапии скорее всего сдохну от множества микротравм. Окажут мне такую? Не думаю. – Не без некоторого внутреннего напряжения пришлось отказаться Олегу от использования той школы магии, которой он владел на уровне выше среднего. – Лучше всего за счет дополнительной мощи масштабируются стихийные заклятия, примером чего является вчерашний салют огненными мячиками. Вот только выдать сплошную струю по-настоящему высокотемпературной плазмы я даже с батарейкой не сумею. А сквозь почти обычное пламя любой витязь проскачет за несколько секунд, отделавшись проседанием щита и, может быть, легким нагревом брони. Смерть? Эта дрянь в достаточной концентрации пробьет барьеры, но я раньше самого себя прикончу, чем сумею поток некроэнергии подобной мощи обуздаь. Астрал? Даже не смешно. Телекинез? Ну, его усилить можно, но опять же не до уровня выдирания из земли пары кубических метров грунта и забрасывания ими противника. Вот если бы нашлись снаряды, причем зачарованные…

Внезапно Олег понял, что данный метод против конкретно этого противника будет эффективнее, чем все остальное. Магические щиты очень бурно реагировали на относительно маленькие, но крайне быстродвижущиеся магические объекты, в которых по умолчанию подозревались волшебные пули, артефактные стрелы или какие-нибудь отравленные метательные иглы. Стандартный артефактный барьер ведьмака гарантированно выдерживал лишь одну такую атаку. Вторую – как повезет. На третью его заряда хватало лишь в очень редких случаях. Снаряжение тяжелого кавалериста было лучше по качеству раза в два-три. А то и на порядок, если проходило довольно дорогостоящую модернизацию у истинного мастера. Однако принципы постановки энергетического барьера оставались неизменными, и если бы у Олега вдруг нашлось несколько десятков каких-нибудь зачарованных камешков, то он бы разогнал их при помощи телекинеза почти до скорости пуль и вражескую магическую защиту истощил. Тогда бы в дело вступил тяжелый револьвер, способный с близкой дистанции пробить латы или попасть в лишенную бронирования уязвимую точку. Или заклинания, которые небрежно проигнорировать врагу и его лошади стало бы куда труднее. Вот только у боевого мага не было ничего, кроме него самого и пяти-семи минут до начала схватки. И чародей широкого профиля считал, что этого ему вполне хватит.

– Никогда не думал, что скажу спасибо собственной инвалидности. – Со смешком подумал Олег, сжимая левой рукой жезл, а правой револьвер. Он встал на то место, с которого больше никуда сходить не собирался до конца схватки. Магический купол накрыл место проведения дуэли, отгораживая их от внешнего мира, а между противниками возник барьер, прошибить который сумела бы не каждая пушка. Увидеть через эту преграду чем там занят соперник в магическом плане при помощи аурного зрения сумел бы если только архимагистр. И потому из артефакта-накопителя немедленно полилась энергия, которая конвертировалась в телекенитическое лезвие. Незримая пила аккуратно нарезала искусственную ногу на кусочки, которые тем не менее оставались на своем месте. Контроля Олегу вполне хватало, чтобы не допустить разлетания в стороны щепок и сохранения внешней монолитности конструкции, ну а балансировать на одной конечности инвалид давным-давно научился. – Не будь у меня зачарованного деревянного протеза, который можно разломать на кусочки, то мне пришлось бы использовать собственные кости. Фаланги пальцев на левой руке, например. Кстати, имеет смысл обдумать подобную тактику с костяными пулями на будущее, тем более части себя зачаровывать намного проще, чем что-либо еще. А если они уже не будут соединяться с остальными организмом на уровне ауры, а только физически, то не активируется наследие гипербореев, превращающее любого мутанта в стерильного мула.

Выполнив все необходимые формальности, секунданты объявили начало поединка и разделяющий соперников барьер пропал. В то же мгновение небольшие кусочки дерева, которым сила мысли придала ускорение никак не меньшее чем метров двести в секунду, принялись бомбардировать набирающего разгон всадника. Зрители, наблюдавшие за началом дуэли, скорее всего даже не поняли, что произошло. Просто Олег вдруг как-то странно скособочился, упираясь о землю культей с жалким огрызком протеза, а вокруг подпоручика вспыхнул магический щит, в котором что-то сгорало без следа. Автоматическое оружие не получило широкого распространения в этом мире, но скорее в этом был виноват сговор промышленников и прочно осевших во власти колдунов, чем низкая эффективность создаваемых разными энтузиастами образцов. Генерируемый противником барьер тратил свою силу на то, чтобы с гарантией остановить быстро летящие по практически прямой траектории кусочки дерева и раньше, чем Гишневский преодолел первую треть пути, он сам и его чудо-конь остались без активных защитных артефактов.