Дальнейшие похождения Остапа Бендера

Сотрудники выражали явное неудовольствие таким предложением. Но покорно начали ставить свои подписи в бегунке, который тут же расторопный Угухин пустил по рядам.

— Плохо у нас обстоят дела с массовостью, товарищи. Мало проводим соревнований по спасению утопающих.

— И все еще не организовали морской клуб, — вставил Ворошейкин. Он сидел в крайнем ряду у двери и вытирал платком внутренний клеенчатый ободок видавшей виды мичманки.

— Помолчите, товарищ вахтер-завхоз, — строго взглянул на него Пристройкин. — По сокращению штата вы увольняетесь.

— Как?! Я?! За что?! Товарищи… — сошел на плаксивый тон Ворошейкин. — Инвентарь для клуба приобрел кто? Я. Место под него нашел кто? Я. И меня увольнять?! Ни за что!

— А кого же, если надо, товарищ вахтер-завхоз? — ехидно спросила его секретарь-машинистка по фамилии Мишина.

— Меня тоже нельзя, я агитпунктом заведую. Кто научит наших членов, как вести себя на воде? — вперил свой очкастый взгляд на бедного вахтера Чаусов.

— Спокойно, товарищи, спокойно. Наш вахтер сам понимает, что без него мы можем обойтись, ведь так, товарищ Ворошейкин? — с улыбкой, не обещающей милости, посмотрел на того председатель. — И нам сейчас не до обсуждения этого вопроса. Я еще раз подчеркиваю важность звонка из центра, что комиссия…

— Увольняйте, сокращайте кого хотите, а я не уволюсь! — категорическим тоном заявил Ворошейкин и от сильного возбуждения встал, сел, одел свою мичманку и снова снял ее. — Не уволюсь и все!

— Как это не уволитесь, товарищ Ворошейкин, когда сокращение штатов? — вышел из-за стола и с угрожающим видом подошел к нему Пристройкин.

— Да, как это не уволитесь, когда уже готов приказ, — подошел к жертве и кадровик. — Подписывайте, Влас Нилович, — протянул он листок бумаги председателю.

— В то время, как к нам едет комиссия, а вы тут, товарищ Ворошейкин, выступаете «не уволюсь»! — взял бумагу Пристройкин и тут же подписал ее.

Вздох облегчения вырвался из уст присутствующих. Втайне каждый боялся, что сия чаша может не миновать и его. А устроиться на работу в курортном городе было совсем непросто, да еще на работу «ничего не делания».

— Ах, так? Да я самому адмиралу жаловаться буду! — вскочил уже бывший вахтер-завхоз. — И вы еще пожалеете, товарищ Пристройкин, что так поступили со мной. И вы, товарищи, — обвел он угрожающим взглядом коллектив, в котором он еще несколько минут тому назад работал, вернее, числился, как и все здесь присутствующие.

— Угрожать?! — вскричал Пристройкин. — Мне?

— Ишь, какой, с ним по-хорошему… — вставила Мишина.

— Приняли без рекомендации, — пробасил кадровик.

— Работу по сбору членских взносов не облегчает, и еще… еще выступает тут, — добавил Угухин, заикаясь.

— Ким Флерович, ну что вы упираетесь, ведь вы же не из моряков, — тонким голосом вставила Болотова — инструктор по делу одной ей известному.

— А вы? Вы морячка, морячка?! — заметал на нее обжигающий взгляд Ворошейкин.

— Вот человек упрямый, непонятливый какой-то, — надула пухлые губки Мишина, поправив юбку так, что колени ее ног еще больше открылись. Она сидела впереди всех и смотрела на председателя глазами своего человека, а, может быть, и более близкого.

— Все, точка. С этим вопросом покончено. О подготовке к комиссии… — начал было Пристройкин.

— Да, но есть еще одна заковыка, Влас Нилович, — поводил приказом перед собой кадровик. — Это мой промах…

— Что еще за «заковыка», какой промах? — воззрился на него председатель.

— Увольняем Ворошейкина, а в приказе я не указал, кто примет от него все хозяйство, инвентарь по акту?

— Как кто? — помедлил с ответом Влас Нилович. — Назначим кого-нибудь из сотрудников по совместительству…

— Кого? — тут же задал вопрос кадровик.

— Да, кого? — встала жертва сокращения и с торжествующей ехидцей в глазах начал смотреть поочередно на каждого.

Присутствующие начали переглядываться, отводить свои взоры в сторону, заерзали на стульях. Некоторые повтягивали головы в плечи, боясь, что выбор назначения по-совместительству может пасть на него. Отвечать за материальные ценности, да еще по-совместительству со своей должностью «ничего не делания» никому не хотелось. Еще было в памяти свежо происшедшее с предшественником Ворошейкина. После ревизии инвентаря и материалов, числящихся на том, была обнаружена значительная недостача. И только ряд актов на списание недостающего спасли от суда бывшего завхоза. После этого случая долго искали человека, который бы принял на себя хозяйство городского ОСВОДа. Искали отставного моряка, а его все не находили. Никому не хотелось быть материально ответственным да еще на небольшой зарплате. Но наконец такой человек нашелся, хотя и не отставник, а бывший весовщик одного рыбоприемного пункта Мариуполя, уволенный оттуда за обманное взвешивание рыбного улова. Таким человеком и был Ким Ворошейкин, побывший когда-то несколько дней в морском отряде. И принят он был, как уже известно, в период отпусков Пристройкина и кадровика, замещающим председателя товарищем Яловым, поскольку нельзя было упускать кандидата. А чтобы повысить зарплату, добрый заместитель председателя Ялов и оформил Ворошейкина по совместительству и как вахтера, и как завхоза.

— Так кого назначите, Влас Нилович? — после паузы вновь спросил начальник кадров.

Пристройкин молчал, обводя взором присутствующих, под торжествующим взглядом бывшего, но еще не совсем бывшего, так как возникла вдруг проблема передачи его хозяйства по акту кому-то, кого пока еще не назначили.

Все молчали. В кабинете воцарилась тишина такая, что было слышно даже, как билась муха о стекло окна.

— Я думаю, это дело надо поручить… — медленно проговорил председатель.

Все затаили дыхание в ожидании дальнейших слов своего шефа. И тот произнес:

— Самому исполнительному в нашем коллективе…

Снова пауза и глаза всех сотрудников настороженно впились в лицо Пристройкина, моля Бога, чтобы его тот не посчитал «самым исполнительным в коллективе».

— Самому исполнительному в нашем коллективе… — повторил председатель, — Угухину, — наконец выговорил он.

— Мне?! — вскочил названный. — Да как это можно, Влас Нилович, ведь у меня сбор членских взносов, я…

— Вот и хорошо, дорогой Корней Петрович, сбор взносов тоже материальная ответственность, родственная так сказать обязанность, — начал править текст приказа кадровик…

— Вот именно, вы же собираете деньги, товарищ Угухин, так почему же… — вставила Болотова.

Вздохи облегчения прокатились по кабинету.

— Где деньги, там и все остальное, — снова поправила свою укороченную юбку Мишина, лаская взором председателя.

— В свое время я же вам предлагал, когда место было свободным, — пробасил заместитель председателя Ялов.

— Предлагали, но я же отказался и взяли Ворошейкина, — с жаром ответил Угухин. — И сейчас я отказываюсь быть материально ответственным… ревизии… Нет, нет, я не согласен.

— И правильно делаешь, товарищ Угухин, — одобрительно посмотрел на него Ворошейкин. — Они, — кивнул он в сторону Пристройкина, — не знают, что это такое, быть и вахтером и завхозом.

— Помолчите, Ворошейкин, не расхолаживайте тут наших членов, — сердито бросил ему Пристройкин.

— Вас же уволили, так чего же вы еще страхи товарищу Угухину нагоняете? — вставила Болотова. — Я как председатель месткома считаю, что кандидатура товарища Угухина самая подходящая в нашем коллективе.

— А я не согласен, и точка! — решительно выпалил Угухин.