Дама с собачкой

– Ты не та, за кого себя выдаешь.

– И что? Ты в любом случае внакладе не останешься.

– Тогда ты не только хитрая, но и неглупая. Еще такой же коктейль?

– Да, и можно без вишенки.

Вокруг меня образовалось пустое пространство. Кажется, в баре все позабыли, зачем пришли. Глазели не на меня, а на собаку, которая, помогая себе лапами, мелко-мелко шинковала металл. Сыпалась на пол стружка, характерный скрежет временами заглушал музыку. Василисе никак не удавалось раскусить сидушку. Она рассердилась, схватила ее, помотала из стороны в сторону, бросила на пол и разбила лапой. Свободного места вокруг стало еще больше.

Откуда-то из темноты вывинтился молодой человек офисного вида. Застыл на порядочном удалении, поглядывая то на меня, то на собаку.

– Вася, сидеть, – приказала я. – Не трогать, человек поговорить хочет.

Василиса зевнула, похваставшись всему залу своей шикарной пастью. Керамические зубы ярко блеснули, рассыпав искры.

– Вас приглашают в кабинет, – сказал посланец. – Я провожу. Только… – Он с сомнением поглядел на Василису.

– Это киборг. Разумеется, у меня есть пульт управления.

Он еще немного поколебался, но потом решился. Я взяла бокал с коктейлем, на удивление неплохим, Василиса подхватила единственную целую ножку и поскакала за мной. У дверей отдельного кабинета посланец попросил меня задержаться, скрылся внутри. Донеслись слова: «…с киборгом. Нет, пока только табуретки грызет…»

А потом он пригласил войти, благоразумно попятившись, чтобы не встать на пути у Василисы.

В кабинете меня ожидал средних лет мужчина, без характерной печати бурной молодости на невидном, но строгом лице. На столе перед ним стояли бокалы, бутылка вина, чайник, тарелка с пирожными и лежал пистолет.

– Проходите, – сказал он. – Собаку под стол не пускайте. Надеюсь, вы понимаете правильно? – Он показал на пистолет. – У вас свои методы, у меня – свои.

– Согласитесь, что мои эффектнее?

– Да уж! Вы умеете произвести впечатление. Выпьете?

– Немного безалкогольного. На ближайшие пять минут у меня есть.

– Боитесь опьянеть?

– Нет, я за рулем.

– Хорошо. Когда выпьете эту бурду, могу предложить чай.

На чай я согласилась. Василиса улеглась под дверью, не отвлекаясь от ножки. Хьюго Брассико задумчиво цедил вино и рассматривал ее.

– Всем хороши киборги, но одно мне не нравится. Не люблю, знаете ли, когда живое существо лишают естественных функций.

– О, с этим у нее тоже все в порядке. Она уже сообразила семнадцать новых собак.

– Да? Какая молодец… И что же от меня нужно Дику?

Я протянула ему две карточки: на Салливана и на Криса.

– По первому мне нужна вся информация. По второму – кто его купил.

Брассико просто смотрел на меня. Очень понятно смотрел.

– Разумеется, по второму действуем обычным порядком.

– То бишь только человек или его тело, без претензий?

Я промолчала. Брассико взял первую карточку, проверил. Потом вторую.

– Увы. Первый мертв. По второму у меня ничего нет. – Подумал и добавил: – Он военный? Я таких предпочитаю брать на легальный контракт.

– Я знаю, что Салливан мертв. Он задолжал вам при жизни.

– Да. Я был моложе и чаще ошибался. Не стоило мне кредитовать его. Когда понял, что он безнадежен, продал его скупщику. Очень вовремя. Поползли нехорошие слухи: он кому-то дорогу перешел.

– И кому именно вы продали его?

– Джерри Ластин. Могу дать контакт. Но Джерри очень осторожен. И собак не любит.

– Давайте.

Он сбросил мне код.

– Второго все-таки проверьте в базе.

– Какой базе? – Он делано удивился.

– Самой обычной. Какую вы держите на всех рабов. Вы ведь не выбрасываете их чипы, когда снимаете? Очень удобно. У вас же есть сотрудник, который постоянно мониторит открытые источники на предмет, кого ищут, а про кого забыли. Да и снятыми чипами не грех попользоваться.

– Осведомленная, – хмыкнул он. – Ты ведь не на Дика работаешь.

Я обаятельно улыбнулась.

– Но это совершенно не мое дело, – продолжал он. – Так, для общего развития… Хорошо. Вот чайник, сама себе налить сумеешь. Мне потребуется две минуты. Не скучай.

Я знала, что делаю. Он уже понял, что я сильно опаснее, чем кажусь. И за мной стоят структуры покруче Дика Монро. Дик тебя просто убьет и прикарманит твой бизнес, а эти вроде ничего особенного не сделают, только остаток жизни испортят напрочь. С легатами таких структур резких телодвижений совершать не нужно. Поэтому он не предложил мне посидеть в кабинете одной, покуда сходит в «офис». Понятно, что я не выпущу его. И отказать мне он тоже не посмел. Похоже, мужик мечтал о тихой, спокойной пенсии и потому ссориться не спешил.

Он надел сбрую.

– Охраняй, – приказала я Василисе.

Разумеется, она и ухом своим обрезанным не повела, потому что такой команды не знала.

– Чертова псина, – сказала я, – никак не привыкну, что ей кнопку надо нажимать… Подарочек, называется, на день рождения сделали…

И демонстративно, с большого пульта, приказала Василисе «охраняй». Собака бросила недоеденную ножку и села мордой к двери.

Брассико успокоился и нырнул в базу. А зря. С той же кнопки ушел сигнал для Мелви, которая мигом приклеилась к его каналу. Я не сомневалась, что мой канал отслеживают. Снять инфу у них кишка тонка, но засечь обращение к Сети они могут. Поэтому я не обращалась. Обращалась Мелви. А я спокойно попивала чаек.

– Нет, – наконец сказал он. – У меня не проходил точно. Я проверил и тех, кто без чипа, по внешним данным. Такого не было. Попробуйте спросить Джерри Ластина. Он не занимается рабами, но может знать.

– Спасибо. – Я поднялась. – Простите, что пришлось вас побеспокоить.

– Не за что. Жаль, что не смог помочь.

На улице я отпустила Василису. Она отбежала в кусты и принялась сдирать с себя бантики. Через минуту вдоль густых посадок барбариса неслось радостное чудовище – в прядях разноцветной шерсти, с сияющими зубами, оставляя в асфальте глубокие борозды от когтей.

Мелви ждала на условленном месте. Значит, отправить за мной «хвост» Брассико не рискнул. Умный. А все равно к тебе скоро постучатся, и ты в кои-то веки окажешься дома. Не бойся: они просто поговорить зайдут.

Я запустила собаку в багажник, сама села вперед, к Мелви.

– Нормально, – не дожидаясь вопроса, сказала она, выруливая на разгонную прямую. – Контрразведка в моем лице выражает тебе признательность.

– Признательность обойдется тебе в три пиццы.

– Три?!

– Одну мне и две Ваське.