Дамский негодник

Заметив в глазах подруги сомнение, Людмила с угрозой спросила:

— Что, не веришь?

Под ее сумасшедшим взглядом Далила снова не в силах была солгать. Она отрицательно потрясла головой и испуганно прошептала:

— Не верю.

— Почему?

— Зачем ему к Пекаловой тебя посылать?

— Ради интриги. Чтобы потом все спихнуть на меня, — заявила Людмила. — Он задумал уже Анфиску убить, а она учуяла, видно, да на него завещание взяла и составила. И ему позвонила, мол, на-кася, выкуси! Вот и решил он убийство свернуть на меня!

— Выходит, Карапет Ашотович тебе признался про дом после разговора с Анфисой. Как только узнал, что она составила завещание?

— Еще бы, конечно, — согласилась Людмила. — Трубку на телефон положил и про Анфиску с домиком мне все и вывалил. Знал же, что с места в карьер понесусь отношения выяснять. Я, как дура, и понеслась.

— В чем была? — уточнила Далила.

— Да, в фартуке и халате. И с порога в рожу наглую ее и вцепилась. Уж я била ее…

— Чем?

— А всем, что под руку подворачивалось! Скалка — так скалкой! Доска — так доской! Все в ход пошло!

— И насмерть забила, — наполняясь ужасом, прошептала Далила.

Людмила подпрыгнула:

— Да ты что! Она живая была, когда я уходила!

— А почему на тебе не было синяков? Пекалова что же, не сопротивлялась?

— Не сопротивлялась она.

— Почему?

— А не знаю, — прошептала Людмила и растерянно уставилась на Далилу. — Честно не знаю.

— Ты скалкой била ее, доской, а она живая была, но не сопротивлялась. Разве такое бывает?

— Выходит, бывает.

— А что ты кричала, когда ее била?

— Кричала, что пусть только попробует сопротивление мне оказать.

— Так ты ей угрожала, — прозрела Далила.

Людмила яростно подтвердила:

— Ну да! Я сказала, что все наши знакомые теперь будут знать, какая Анфиска шалава! Как уводит она из семьи чужих мужиков! Думаю, сразу после меня к ней пришел мой Сасунян. Он Анфиску увидел побитую и добил.

Далила подалась вперед:

— Как добил?

— Череп топориком кухонным проломил.

— Про топорик я от него не слышала. Ни от Куськиной не слышала, ни от… Ни от кого…

Самсонова призадумалась. Рассказ подруги запутал ее окончательно.

— А зачем Сасуняну Пекалову убивать? — спросила она. — Какой ему в ее смерти резон?

— Ну, уж не знаю, — пожала плечами Людмила и задумчиво предположила: — Бизнес, что ли, не поделили или из ревности. Анфиска другого нашла.

Дернув себя за нос, она снова спросила:

— Значит, наговаривал на меня, сволочь? И что говорил?

Далила, ненавидя себя, изложила:

— Что ты чудишь, ревнуешь, закатываешь скандалы, что кровь Анфисы на фартуке твоем была.

— Ах, он гад! Я же котлеты жарила! Ему!

Людмила вскочила и бросилась к шкафу. Яростно извлекая с полок вещи покойного мужа, она бросала их на пол и сладострастно топтала, приговаривая:

— Вот тебе, гад! Вот тебе! Вот тебе! Все сожгу! И памяти о тебе на земле не оставлю! И могилку сровняю с землей! Будь ты проклят, слышишь, ты, Сасунян! — завопила она, закатив глаза к потолку и прижимая к груди очередную охапку вещей.

Самсонова содрогнулась и пожалела уже, что пришла. А Людмила, зло сплюнув, швырнула охапку на пол. Из вороха свитеров и рубашек что-то вылетело и глухо стукнуло о паркет.

— Что это? — удивилась Людмила, поднимая незнакомый предмет, похожий на мышеловку, опутанную резинками и проводами.

«Это пугач, — догадалась Далила. — Марина была абсолютно права, Михаила убил Сасунян. Но кто же убил Анфису? После того, что я про дом в Сестрорецке узнала, глупо Сасуняна в убийстве Пекаловой подозревать.

Тогда кто же ее убил?

Нотариус?

Изверг?

Куськина мать?

Зинаида Попова? Чем объяснить ее внезапный отъезд? И как раз в тот день, когда погибли нотариус и Сасунян. Чем объясняется ее спешка?

Или Анфису убила Людмила? Все же Людмила?

Глаза у нее сумасшедшие. Сейчас бесполезно с ней говорить».

Далила поспешила вернуться домой.

Впрочем, «поспешила» слово неверное. Людмила почти ее вытолкала, забившись в истерике и запретив в ближайшие дни приходить.

— Хоронить Сасуняна не буду, — на прощание пригрозила она.

Грустная, Далила вела «Форд» по городу, грустная вошла в свой подъезд, открыла почтовый ящик. Среди газет и рекламных листков оказалось письмо без имени отправителя и обратного адреса. Далила поспешно его распечатала, вытащила листок и прочитала: «Пекалову убил любовник, Михаил Калоев».

— Потрясающе! — прошептала она, рассеянно сминая листок и засовывая его в карман.

Глава 33

Растерянная Далила бесшумно вошла в квартиру. Калоева, поджав под себя ноги, уютно устроилась на диване в гостиной. Она увлеченно читала какую-то книгу. Далила выросла перед ней неожиданно. Калоева вздрогнула, увидев ее, и вскрикнула:

— Ах, извините, вы так незаметно вошли!

— Это вы меня извините, — возразила Далила. — Я вас напугала. Что вы читаете? — чтобы разрядить обстановку, спросила она.

— Вашу книгу, — смущенно призналась Калоева и вновь принялась извиняться: — Простите, я тут без спросу взяла. Ваш Дмитрий на тренировку ушел, мне стало скучно, по квартире слонялась и в кабинет забрела. Еще когда мы с вами там разговаривали, я увидела ваши книги и подумала: «Вот бы их все прочитать». Простите, не устояла. Без спросу взяла, — повторила она и пояснила: — Их так трудно купить.

Самсонова ради приличия осведомилась:

— Интересно?

— Ужасно!

— Я рада, что вам понравилось.

Приблизившись к Калоевой, Далила наклонила голову и, заглянув в обложку, воскликнула:

— Снова трактат о лжи! Возможно, мне не дает покоя моя нездоровая совесть. Увы, — пошутила она, — как ни странно, но у психоаналитиков неполадки с совестью тоже имеются, есть у них и подсознание.

Калоева не отвечала. Далила, вскинув вверх подбородок, с пафосом произнесла:

— Ложь! В нашем мире царствует ложь! Вам не кажется, что я слишком много внимания уделяю этой непопулярной теме? — уже дурашливо спросила она.