Дамский выстрел
Шрифт:
— Товарищ генерал, семь лет назад появился второй исполнитель. Сейчас кто-то опять действует параллельно. Не лучше ли объединить усилия?
— Вот что я тебе скажу, Коршунов. Пока баба держит тебя за яйца, твои мозги не работают! Тебе кажется, что ты руководишь ею. А на самом деле она вертит тобой. Семь лет назад ты выгородил ее, хотя надо было сразу пустить в расход эту дрянь. Потом она наплела тебе про второго киллера, а сейчас вы опять сочиняете историю про дублера.
— Но ведь так и есть!
— Не пройдет, Коршунов, не пройдет. Это ты провалил предыдущую операцию.
— Мы продвигаемся. Вот-вот нащупаем ниточку.
— Я пошел у тебя на поводу и дал тебе шанс. Сколько дней осталось? Два! Если на шестой день ты не дашь результат, я выкину тебя из Конторы.
— Нам нужна полная информация.
— Ты будешь ее получать. Еще два дня. По обычному каналу.
— Мы работаем. У СД свежий взгляд на старые факты. Она…
— А про чертову сучку я и слышать не хочу! Проект «СД» закрыт. Ее судьба решена в любом случае… Чего замолк? Отвечай согласно уставу.
— Так точно, товарищ генерал, — выдавил Коршунов.
Я вышла на балкон. Лучше смотреть на умиротворенные яблони, чем на то, как дергается подвластный чужой воле любимый человек.
41
Четвертый день, Калининград, 13-30
На мою талию легла большая ладонь. Кирилл попытался прижать к себе мое окаменевшее тело. Раньше я ощущала тепло от его прикосновений, а сейчас почувствовала холод. Мы смотрели вперед. Возможно, в одну точку. Но не в глаза друг другу.
— Проект «СД», «Светлый Демон» — это я? — спросили мои губы. Он кивнул. — Спасибо, что дал послушать. Теперь я — отработанный материал.
— Генерал Рысев хотел закрыть тебя еще в Валяпинске, неделю назад.
— Закрыть… Еще одна нейтральная одежка для грязного дела.
— В те дни в Штатах арестовали Денисенко-Монтеро, и всплыла проблема пропавшего досье. Руководство не знало, что делать. Я пообещал с твоей помощью найти пропавшие документы и примчался в Валяпинск.
— Ты спас меня ради этой недели. Теперь я поняла твою ненасытность.
— Ты жалеешь?
Я позволила мышцам расслабиться. Площадь соприкосновения наших тел увеличилась, и тепло вернулось.
— Ты с самого начала знал, что это авантюра. Никаких документов нет? — спросила я.
— Досье существуют. Есть ценности, которые не пропадают, как золото и бриллианты. За ними охотятся, их ищут, но их умеют прятать. Я не знаю, где документы, в Калининграде или где-то еще, но они есть. Они не могли исчезнуть, — убежденно говорил Кирилл.
— Связавшись со мной, пообещав невозможное, ты подставил себя.
— Я не мог больше без тебя, Светлая.
— Нам дали шесть дней?
— Осталось два. Не считая сегодняшнего.
— Это вечность.
Он рывком развернул меня к себе. Мы утонули в глазах друг друга. Сцепившиеся губы больше не могли говорить. Я была слишком строга к нему, позабыв, что жизнь скоротечна.
Умиротворенные, мы лежали в кровати. Пальцы Кирилла бродили в моих коротких волосах. Наверное, я не успею их отрастить. Я слышала, как тикают часы на его запястье. Это единственное, что мы не сорвали
друг с друга по пути в постель. Часы отмеряли остаток нашего счастья.— Теперь ты знаешь все и не захочешь мне помогать, — сказал Кирилл.
— Теперь, когда я узнала все, я буду помогать тебе еще больше.
— Правда?
— А ты сомневался?
— Мы вместе так мало дней. Порой мне кажется… — Он замолчал.
— А мне кажется, я полжизни провела с тобой. Помнишь тот месяц в лесу, когда ты учил меня стрелять? А потом мы годы общались через Интернет. Или ты считаешь только постельные сцены?
— Светлая, с тобой так хорошо. — Кирилл уткнулся носом в мою шею, жадно вобрал мой запах, провел ладонью по животу и огорошил: — Что ты думаешь по поводу порта?
— Порта? — Я совсем забыла, что удовлетворенный мужчина мгновенно переключается на профессиональные интересы. Если до его рукоблудие и словоблудие совпадают, то после блуждание рук — лишь отголосок основного инстинкта. Его голова думает уже совсем о другом. — Ты спрашиваешь про морской порт?
— Ну, конечно.
Я стряхнула его руку, опустившуюся ниже пупка. К делу так к делу!
— Назаров был там пятого июля. Это факт. Он мог договориться о своем бегстве. На торговом судне легко спрятаться, и они ходят за границу.
— Он мог запланировать и тайный побег. Пробираешься на корабль с запасом еды, прячешься в укромном уголке и ждешь, когда судно причалит в зарубежном порту. Такие случаи не редкость.
— Возможно. Тогда он приходил на разведку. Назаров побывал внутри какого-то судна и присмотрел место в трюме. Это объясняет запах машинного масла от его одежды.
— Точно! Теранулся где-то.
— Для четкого плана он должен был знать время отправления судна.
— И маршрут.
— Нужно выяснить, какой корабль ему подходил. Нам же сделали копии страниц журнала, который смотрел Станкевич? — напомнила я.
— Они в моей куртке.
Я перевалилась через Кирилла и прошлепала босыми ногами в поисках разбросанной там и сям одежды. Листки я нашла под кобурой пистолета. Я вернулась в постель, подбила подушку и устроилась поудобнее рядом с Кириллом.
— Своеобразный у нас кабинет, — не удержалась я от восклицания.
— Соответствует форме.
Я накинула одеяло на обнаженные тела и разложила бумаги.
— Так. Здесь даты прибытия и отплытия судов. По ним легко установить, какие суда находились в порту пятого июля. Указаны номера причалов. Некоторые суда стояли на рейде. Я думаю, их можно отбросить.
— Ищи те, которые отплыли после пятого.
— Шестого утром отчалил «Академик Волгин».
— Он не подходит, Назаров еще был в гостинице.
Я задумалась.
— А если Назаров передал документы сообщнику на корабле?
— В этом случае еще семь лет назад всех наших взяли бы. Я уверен, что Назаров хотел уйти за границу вместе с документами. Это его главные козыри. Настоящий разведчик до конца никому не доверяет и всегда готовится к худшему. Назаров не для того украл оригиналы досье, чтобы передать их через какого-то посредника.