Даниил Галицкий. Первый русский король
Шрифт:
– А остальные?
– Не ведаю про то. Злата вместе с Любавой как раз перед самыми погаными ушла. Сыночка схоронила и ушла.
– А куда?
– У Златы никого не было, а у Любавы вроде в Звягеле родня жила… Может, к ним подались?
– Отчего Роман умер?
– Не ведаю, болел последние дни, никак в лихоманке сгорел…
Даниил метнулся в Холм, позвал к себе Андрея:
– Разыщи! Звягель татары не тронули, может, живы? Злата она, не так велик Звягель, должны знать!
– Сделаю, Данила Романович, не сомневайся, если жива твоя Злата, разыщу!
Разве могли
Лес расступился неожиданно, верно сказал мужик в деревне, где заночевали:
– Не, тута не заплутаете, все прямком по дороге, выведет аккурат к воротам…
Он махнул рукой в заросли, мало напоминающие дорогу, но в голосе было столько уверенности, что стало ясно: дорога где-то там. Так и оказалось, кусты боярышника почему-то заслонили именно начало когда-то бывшей хорошо езженной дороги. В самом лесу, стоило через эти заросли продраться, дорога не дорога, но широкая тропа была вполне приметна. Дворский покачал головой:
– Знать бы еще, куда выведет…
Ездили, видно, редко, трава почти не сбита, разве что примята, а кусты по сторонам нависали вплотную. Легче стало, когда пошел сосняк. В бору подлеска нет, но и там опавшими иглами прохожая часть закидана, едва догадаешься, где была эта самая дорога.
К стенам Звягеля подъехали, когда солнышко уж над лесом поднялось, ворота были открыты, а охраны не видно. Андрей усмехнулся:
– Во защита! Хоть голыми руками бери!
Тут же откуда-то раздался недовольный хриплый голос:
– Я те дам, голыми руками! А то я не вижу, что вас трое?
– А если б татары сразу тучей налетели? Ты бы и испугаться не успел.
Выползший непонятно откуда заспанный всклоченный мужик фыркнул:
– Чего татарам у нас делать? У нас с ними сговор, они нас не трогают, мы их.
– Ах вы ж!.. – выругался Андрей. – С погаными сговоры рядить!
– Но-но! Ты пошуми тут, с тремя-то мы справимся!
Дворский и сам уже понял, что зря ссорится, можно и задание не выполнить, и даже обратно не вернуться. Нелепо будет, от татар живым возвратился, а у своих русских по глупости поляжет.
– Ладно, не серчай. Мы по делу.
– Какое такое дело? – теперь страж смотрел уже подозрительно.
– Бабу одну разыскиваем. Она из Владимира-Волынского вроде сюда бежала.
– Сделала чего дурное?
– Да нет, наоборот… – Андрей хотел сказать, что князь ищет, да вовремя осекся. – Родичи ее ищут.
– Слышь, Тетерев, тута бабу какую-то ищут из беженцев. Вроде как у Мазура кто-то был, да?
Из каморки у стены донеслось полусонное ворчание. Потом хриплый голос:
– У Мазура сестра из Владимира была. Да только у него самого дом сгорел.
– Ага, у него дом сгорел, и сам Мазур после того спился совсем, зачах.
– Где их дом? – выслушивать историю спившегося Мазура у Андрея не было никакого желания.
– А они опосля пожара во-он там на краю жить стали. Только Мазура самого нет, а баба его осталась. У нее спросите, скажет, как звали беженку.
– Любава вроде, – откликнулся второй, тоже выползая на свет. –
А еще у Степана, что вон в том конце живет, тоже три женщины живут, только те от Киева вроде. Вам молодая, что ль, нужна?– Не так чтоб совсем.
– Не, эти карги старые, но, может, помнят что?
Андрей поблагодарил и отправился узнавать. Второй детина почесал за ухом и посетовал:
– Еще вроде у Милославы две бабы жили. Это там, где одну татары утащили, помнишь?
– Ладно, – махнул рукой первый, – обратно пойдут, скажем. Или еще кто в городе скажет. Но там с дочками, а он про дочек ничего не говорил.
А Андрей и не знал про дочь Златы, Даниил не сообразил рассказать про это.
Во дворе на самом краю Звягеля лаем зашлась собака, но приехавшие трое крепких хорошо вооруженных людей не испугались, один цыкнул на пса так, что тот поспешил спрятаться, чтобы не быть посеченным. Дверь избушки открылась, наружу высунулась сонная физиономия какой-то бабы:
– Чего надо?! Чего добрым людям спать не даете?!
– Какой сон, на дворе уж утро давно! А ну выходи!
Растрепанная женщина выбралась на небольшое крыльцо, огляделась, поправляя сползший плат, поняла, что солнце действительно уже встало, крепко, точно мужик, ругнулась и снова поинтересовалась:
– Чего надо?
– Не знаешь ли такую Злату, что из Владимира-Волынского к вам от татар бежала?
Баба замерла, постояла, что-то соображая, потом замотала головой:
– Не, у нас таких нет!
Андрею бы насторожиться, уж больно перепугалась вопроса баба, но он решил, что это она вообще испугана, махнул рукой и окликнул своих:
– Поехали, дальше спросим.
У Степана на дворе оказались три старухи, они почти не слышали, но после долгих перекриков все же ответили, что Златы среди них нет. Правда, в этом Андрей не сомневался и сам. Он никогда не видел Даниилову любушку, но не сомневался, что вот такой старухой она быть не может.
Еще две спрошенные девчонки сказали, что Злат в их городе нет вовсе. Оставалось только руками развести, значит, либо не сюда шла, либо не дошла.
– Слышь, Андрей Иванович, нам по пути поспрашивать, может, до самого Звягеля-то и не дошли, где-нибудь остались?
Тот махнул рукой:
– Поехали уж…
На обратном пути они снова встретили ту сонную бабу, она замахала руками:
– Нету в Звягеле Златы!
– Откуда ты знаешь?
– Знаю, вспомнила! Нету, убили ее татары подле города!
– Убили?! – ужаснулся Андрей.
– Ага!
При выезде из Звягеля дворский поинтересовался у стоявшего дружинника:
– Было такое, чтоб татары бабу подле города убили?
Тот поскреб затылок и согласился:
– Было! Они в лесу встретились.
У ворот стоял совсем другой страж, потому как встреченному утром приспичило по нужде. Никто не сказал Андрею, что о Злате надо спросить у старой Милославы.
– Точно знаешь?
– Да, было. Баба откуда-то оттуда была, – он махнул рукой на заход солнца. – Красивая, вот и убили!
Вот это уже похоже, но дворский все же поинтересовался:
– А как звали, не помнишь?
– Не…
– Не Златой?