Дар памяти

Близорукие, но внимательные глаза следят за каждым моим движением.

Нет, Поттер, это не Блэк.

Тогда кто же?

Понятия не имею, - хмыкаю я.

Вы врете!

Не слишком ли часто вы обвиняете меня во лжи, мистер Поттер? Возможно, вы забыли, что я пока что еще ваш преподаватель, а не ваш приятель Уизли или тупой Лонгботтом.

Щенок не опускает взгляда, но заметно тушуется.

Наверное, это самый лучший момент для того, чтобы начать действовать. Представление и так подзатянулось. Пожалуй, он уже достаточно пришел в себя, рассусоливать больше нечего. Никогда не думал, что уподоблюсь Слагхорну, но:

Обливиэйт!

*Mors Adulterina – от латинского Mors «смерть» и Adulterinus «фальшивый, поддельный»

**Termino Spatium Orbis – от латинского Termino «ограничиваю», Spatium «пространство», Orbis «круг», Северус Снейп и Филиус Флитвик используют его во время магических дуэлей, создавая ограничивающее пространство, чтобы ничего не разрушить в трофейном зале, где они обычно дерутся.

========== Глава 49 В трясине. ==========

Мистер Поттер не придумал ничего лучшего, как заснуть в туалете, Филиус, - разъясняю я, - и кто-то решил пошутить, наложив на дверь неизвестные чары. Я их снял несколько минут назад.

Очень хорошо, Северус, - Флитвик с облегчением кивает, вид у него встрепанный. На кончике седого уса застыло что-то похожее на крем. Мантия сидит несколько криво. Должно быть, Кровавый барон вытащил его из постели очередной девицы из Хогсмида: чары на двери комнат Филиуса наложены таким образом, чтобы он моментально получал сообщение, если кто-то захочет видеть его.

Я тоже испытываю облегчение. От того, что он пришел не двумя минутами раньше, и уж тем более, не десятью или двадцатью.

Поттер кидает на меня злобный взгляд. Пантомима «сальноволосый ублюдок» в действии. При всей своей силе вряд ли он наскребет столько мозга, чтобы сообразить, что с ним могло случиться, не будь меня. А вот мне придется сделать это. Потом. Сейчас главное – покончить со всей этой историей и найти Альбуса.

Вы хотите, чтобы я проводил мистера Поттера, Северус?

Благодарю, Филиус, мистера Поттера я сам провожу. Однако у профессора Макгонагалл временное недомогание, не могли бы вы заменить ее на дежурстве? – расслабившийся было Флитвик кивает с еле слышным вздохом. Маячащий за его спиной в дверях туалета Кровавый барон делает вид, что гремит цепями и строит гримасы. Что ж, есть некоторая надежда, что сегодняшней ошибки он не повторит.

Конфундус, который я накладываю на Поттера по дороге в гриффиндорскую башню, втянув его в один из коридоров шестого этажа, как всегда, срабатывает безупречно. Взгляд мальчишки рассеивается, и я внушаю ему: «Отныне вы выходите из гриффиндорской башни только со своими друзьями, мистер Поттер» Не думал, что настанет момент, когда Уизли и Грейнджер покажутся мне безопаснее взрослых.

Собственноручно затолкав Поттера за портрет, бегу в параллельный коридор, надеваю мантию-невидимку и, возвращаясь обратно ко входу в гостиную, накладываю чары черты. Руки дрожат, и, кажется, усталость вот-вот поглотит меня. Однако теперь, стоит мальчишке переступить порог, я буду знать об этом.

Летать между лестницами я не рискую, так что до второго этажа добираюсь не скоро. По дороге безуспешно пытаюсь собрать в одно целое никак не вяжущиеся друг с другом догадки и факты. Что делать, я понятия не имею. И, начнем с того, что я ничего не могу понять. Если этот человек имеет виды на Поттера в том плане, о котором я думал, зачем ему тогда понадобился Забини? Зачем подставлять Забини вместо себя? А если Поттер нужен ему не затем, чтобы создать связь, тогда зачем? И если Альбус защищает Поттера, то Поттер в опасности только в одном случае: если контракт перестал действовать. Что же случилось сейчас? Или ему удается каким-то образом заставлять Альбуса прекращать действие контракта в любой момент? С помощью той же самой магии Альбуса?

Почему молчал вредноскоп? Невелика игрушка, однако конкретно от той, которая у Поттера, за милю несет древними темными чарами, так что я ей верю. Возможно, это из-за характера магии Забини – обольщая, он делает это не для того, чтобы нанести вред, а для того, чтобы подарить жертве наслаждение. Когда-то на мне эти чары пыталась использовать его мать, искавшая очередного мужа. Я всегда подозревал, что может настать тот день, когда и Блейз захочет испробовать свою силу, однако Анабелла уверяла меня, что поговорила с ним. Впрочем, Империус заставляет жертву добиваться своих целей любым возможным способом. Тот человек, вероятно, использовал силу Альбуса, чтобы наложить Империус – полагаю, что Забини не из тех, кого легко заколдовать.

Мои следящие чары, видимо, были временно блокированы магией его чар. Сейчас я их чувствую очень хорошо. Связь с Поттером восстановилась сразу, как только я ворвался в туалет.

Почему тот тип выбрал именно Забини, мне в каком-то плане понятно. Из всех моих слизеринцев я только у него отметил гомосексуальные наклонности. Я видел, как Блейз засматривался на Люциуса. Как-то мне даже показалось, что он наблюдает и за мной, однако это длилось недолго. Но мы – взрослые маги. Возможно ли, что Блейз с его ранним развитием положил взгляд на сопливого мальчишку? Не остался равнодушен к славе героя?

Есть теория (и я к ней склоняюсь тоже), что под Империусом нельзя заставить человека делать то, что глобально противоречит его натуре. Имея традиционную ориентацию, Блейз не смог бы устроить это представление в туалете. А вот его собственная магия одинаково действует на партнеров обоих полов.

В чем же был смысл этой сцены: создать связь партнеров партнеров? Однако ведь она наверняка не так крепка, как прямая партнерская. Может, тот тип опасался, что не сможет подступиться к Поттеру из-за магического потенциала мальчишки, в то время как Забини просто лишил его всякого желания сопротивляться? На секунду вспоминаю засосы на тощей шее и плечах, и комок встает в горле. Что было бы, рухни чары минутой позже? Что было бы, если бы я поддался чарам Забини? Сидя на полу в коридоре, я, кажется, был довольно близок к тому, чтобы меня отымели вместе с Поттером. От мысли об одних лишь прикосновениях Забини передергивает от отвращения. А руки трясутся уже всерьез. Ох, Лили, я чуть было снова не предал тебя.

Стоит ли рассказывать о происшедшем Альбусу?

Если он обнаружит Обливиэйт, мне мало не покажется. Заставить же Поттера не попадаться Альбусу на глаза, я, естественно, не могу. Но если рассказать, то придется делиться и всеми соображениями по защите. А это значит, что он будет знать все. Что ж, пока Поттер у себя, у меня есть немного времени, чтобы узнать больше.

На втором этаже кисеи на портретах уже нет. Значит ли это, что есть надежда, что эта тварь сюда сегодня больше не сунется? Хотел бы я в это верить…

От накатывающей волнами усталости мысли путаются, и я ускоряю шаг, собираясь для начала проведать Минерву. По дороге к классу трансфигурации мне попадается Люпин, который тащит в руках какое-то пособие для своих несчастных уроков. Вид у него, как всегда, философски-унылый. Только у меня мелькает мысль, что, может быть, и Люпин – это не Люпин вовсе, как он резко останавливается и спрашивает меня: «Что случилось, Северус?» Оборотни чувствуют чужой страх. Мне хочется смеяться. Сегодня я пропитан страхом весь. За Фелиппе, за Поттера, за моего змееныша, за Альбуса. Да, даже сейчас мне страшно узнать, что с ним случилось что-то, и я иду к Минерве, оттягиваю момент, прежде чем послать второго Патронуса.