Дар учителей

Кубик продолжал непонимающе смотреть на него.

– Пускай наши сёстры напрягутся! А что? Мужья рядом, врачи есть, а то только тушёнку зря поедают. К слову о врачах… Я переговорил с Цессарским о создании полноценной службы медицинской помощи в бункере. Вот список оборудования, которое он просил установить в секторе УЛЬТРА. – Клён вырвал из своего блокнота листок и передал его Кубику. – Большая часть ресурсов есть здесь, но кое за чем придётся выходить на поверхность. Это, кстати, хороший повод для того, чтобы лишний раз получить оружие. Поручение самого Соболева, понимаете ли. Здесь неподалёку были расположены два крупных кардиологических центра со всем стационарным оборудованием и тому подобным, поищите там. Программа максимум – организовать там опорный пункт.

– Ваша светлость, вы как всегда необыкновенно проницательны.

– Такой же проницательности я ожидаю и от вас. Установка указанного оборудования позволит нам начать первый этап исследований вируса, на основании которого мы сделаем дальнейшие шаги и предпримем необходимые меры по адаптации к новым условиям существования. И ещё: жду от вас и Клебанова предложений по организации обучения детей. Срок – завтра, в это же время. И ещё: съездите завтра в торговый центр с людьми Соболева и ещё раз проверьте и пересчитайте наши продуктовые запасы. На основании этого подготовьте справку о запасах продуктов питания – завтра к часу дня для совещания у Цессарского. Пожалуй, на сегодня всё, пока свободны.

– Благодарю вас за то, что не обделили своим вниманием вашего покорнейшего слугу, – рассыпался в привычных любезностях Кубик.

– Да, и ещё. – Клён откинулся на спинку стула. – За нарушение режима секретности нашей работы получите пятнадцать ударов плетью. Храни вас Бог!

– Храни вас Бог, ваша светлость.

Кубик вышел и осторожно закрыл за собой дверь.

Несколько минут Клён пребывал в задумчивости, сидя на стуле, но тут раздался сигнал по телефону местной связи – с ним пытался связаться кто-то из ВИП-сектора. Клён выждал некоторое время, пропустив первый звонок, но, когда позвонили второй раз, решил поднять трубку.

– Здорово, Костик! – услышал он в трубке бодрый голос Соболева.

– Да… эм, да, доброй ночи… – специально протянул Клён, чтобы сымитировать сонливость.

– Не спится тебе, я смотрю. Ночные гости замучили.

Клён помолчал.

– Зайдёшь?

Соболев сделал длинную паузу, по-видимому, он был раздражён.

– Ладно, жди.

Примерно через пять минут, услышав звук шагов в коридоре, Клён нажал на кнопку открывания дверного замка. В комнату влетел Соболев, одетый в простой камуфляж. Клён обратил внимание, что оружия у него нет. В первые секунды Соболев не заметил Клёна, находившегося в тени; тот приподнялся и, перегнувшись через стол, протянул обе руки для рукопожатия.

– Привет, Константин Фёдорович! Какая у вас рубашечка интересная.

– Спасибо, у вас тоже.

– Присаживайтесь, Дмитрий Оттович.

Клён указал на кровать. Соболев сел, согнув прикроватную лампу таким образом, чтобы её свет не бил ему в глаза.

– А может, стакан воды? – с загадочной улыбкой спросил Квасин.

– Ты, я смотрю, уже обжился.

– А что, не должен был?

– Ты прекрасно понимаешь, о чём я, – с нажимом произнёс Соболев.

– Если честно, пока нет… – На лице Квасина сохранялась всё та же загадочная улыбка.

Соболев влез за пазуху и извлёк оттуда «зиг-зауэр 226» с глушителем.

– Вот те раз! – с неподдельным удивлением воскликнул Клён. Его правая рука уже лежала на рукояти его собственного именного пистолета Макарова, спрятанного под столом.

– Не морочь мне голову!!! – заорал Соболев – Ты что-то задумал, но я пока не могу понять, что. Собираешься исламскую революцию устроить в пределах отдельно взятого бункера?!

– Какая революция, дорогой? – Квасин умело сымитировал кавказский акцент, театрально раскинув руки.

– Как ты понимаешь, дорогой, мы это нашли не в оружейной комнате, а прямо на кухне ВИП-сектора, под декоративной обшивкой. И кто же это у нас такой любитель немецкого оружия, мать его?!

– А… – удивлённо протянул Клён. – Ну, это может быть кто угодно.

– Не может быть, Константин Фёдорович, не может быть! Вот возьмём мы сейчас, проверим этот пистолетик на отпечаточки пальцев, и я зуб тебе даю – найдём там Мать, ну или Крошку, на худой конец.

– Ну, можете проверить, – спокойно предложил Квасин.

– Ты понимаешь, на какой риск я пошёл, приглашая тебя сюда… Костик? – прошипел генерал. – Да ещё и со всей этой твоей шоблой? Хотя ты один стоишь всей «Аль-Каиды» вместе взятой. Пойми: та поддержка, которую я тебе оказываю, не означает того, что кто-то хочет здесь применить твои идеи на практике. Скажу больше, – прищурился Соболев, – меня от них воротит! Всё, что я делал для тебя раньше, я делал ради Родины, ну и ради нашей с тобой старой дружбы. Именно ради этого я общаюсь со всеми этими крошками, кубиками, кондорами. В обычной жизни я послал бы их на хер. Здесь не БДСМ-клуб для радикальных исламистов. Ни я, ни все остальные, по большей части, не хотят ни для себя, ни для своих детей того будущего, которое ты собираешься им навязать!

– Ну, навязывать я пока ничего и никому не собираюсь, – спокойно произнёс Квасин, – однако если тебя интересуют мои планы на будущее, мы можем поговорить об этом. У тебя-то какой план, Дмитрий Оттович?

Соболев сжался и промолчал.

– Ты хоть понимаешь, что если мы будем жить так, как сейчас, то вряд ли протянем даже полгода. Вот подумай: какого будущего ты хочешь для своих детей? Да, кстати, у тебя же их нет!

– Но это не значит, что… – задумчиво произнёс Соболев.

– Это значит, что мы должны избавиться от балласта, который тянет нас ко дну, – с нажимом произнёс Квасин. – Это значит, что мы должны справедливо перераспределить ресурсы внутри нашего сообщества. И это значит, что мы должны создать научную и производственную базу для нашего выживания и выживания будущих поколений. Не всё ещё потеряно. Как, кстати, продвигаются дела с подготовкой поездки в Раменки? – перевёл разговор на другую тему Клён.

Соболев ещё не успел остыть и некоторое время не отвечал: видимо, сказывалась усталость.

– Всё, в общем, готово, – мрачно произнёс он наконец.

Квасин откинулся на спинку стула:

– Я готов помочь всем, чем смогу.

– Да ничего мне от тебя не нужно, – устало сказал Соболев, – занимайся своим делом.

– Своим – это каким? – поинтересовался Клён. – Могу у вас в комнате убраться, не желаете?

Соболев резко поднялся с кровати и бросил пистолет на стол:

– Да пошёл ты…

И пошёл в выходу, Клён едва успел нажать кнопку электромагнитного замка, прежде чем Соболев ухватился за ручку. Тот остановился в дверном проходе и язвительно бросил:

– Передавай привет своим крошкам, скажи, чтобы поменьше долбились там наркотой, а то, говорят, их там плющит вовсю.

– Что, простите? – недоумённо поинтересовался Клён.

Но Соболев уже ушёл. Дверь автоматически захлопнулась за ним, Квасин с тяжёлым сердцем убрал «зиг-зауэр» в ящик стола и отошел ко сну. До утреннего намаза оставалось полчаса.