Даря

Вскоре она вернулась с чьей-то драной майкой-алкоголичкой и плотными строительными штанами, размера на четыре больше моего:

– Что нашла, – протянула она одежду.

Даря заулыбалась, увидев мой «костюм». Она доставала из пакета инструменты: кисточки, валики, тряпки, какие-то ванночки, налила жидкость из канистры, взяла валик на длинной ручке и ушла:

– Люд, я с кухни начну.

Я держал в руках эти огромные штаны и озадаченно посмотрел на Люду, она же должна понимать, что это не мой размер.

– Ну, ты надень, а там что-нибудь придумаем. – Она это тоже понимала, но других вариантов не было.

Надел, выглядел, будто клоун в цирке, и, придерживая их с двух сторон руками, вернулся в комнату.

– Тут бы подтяжки, – подытожила «бригадир».

– Подтяжки тут не помогут.

Она схватила какую-то розовую тряпку размером с простынь, оторвала от неё полоску, быстро продела сквозь пояс и завязала бантиком. Даже штанины мне подвернула.

– Красавчик! – с улыбкой оценила результаты своего труда.

Почему-то я ей не верил, представляя, как нелепо со стороны это выглядит: драная майка-алкоголичка, штаны-парашюты и розовый бантик. Люда выдала мне перчатки, валик, показала как грунтовать и ушла в другую комнату. Грунтовать стены оказалось проще простого: мочи стены валиком – тоже мне работа.

Даря с кухней вообще разделалась за пять минут, зашла в комнату, где я работал, чтобы подлить себе ещё грунтовки. Её хихиканье за спиной я теперь узнаю из тысячи. И ничего мне не сказав, покинула помещение.

Это всё было ради неё, а она смеётся. Впрочем, я тоже быстро загрунтовал комнату и был полон энтузиазма, думал, что клеить обои так же легко и просто, но на деле это оказалось нервным и трудозатратным занятием. Даже Люда с Дарей иногда спорили, хотя работали слаженно и быстро, как конвейер. Люда давала мне чёткие указания, чем помогать: то мазать клеем стены, то обои, то где-то придержать.

Я всё украдкой следил за Дарей и замечал, что она постоянно поглядывает в мою сторону, иногда улыбается, если мы встречались глазами. Времени играть в гляделки не было, но от её взглядов и улыбок мне становилось теплее. Я ни разу не пожалел, что согласился поехать с ними.

Поначалу мы немного разговаривали на отвлеченные темы, Люда расспрашивала про учёбу, а я узнал, что у Дари скоро сессия, значит, она тоже где-то учится. Но потом время перевалило за два часа ночи, и стало тяжелее. Воздух в квартире наполнился влагой, стало душно. Люда запретила открывать окна: «Обои боятся сквозняка!», а того, что мы тут задохнёмся, она не боится?! Я уже устал, да и остальные тоже, мы почти не общались, только по делу, мой энтузиазм пропал, а оставалась ещё комната, и там должны были быть сложнофактурные обои во всю стену.

Закончили мы в итоге в полчетвертого. Всё сложили, переоделись. Я жутко устал и хотел спать, аж глаза щипало.

В машине Даря перебралась назад, разулась и легла на сидение, положив голову к Люде на колени. Я включил печку посильнее, и в зеркало заднего вида периодически наблюдал, как женщина гладит Дарю по голове.

Праздничный город спал, и если ещё вчера в это же время на улицах гуляли люди, запускали фейерверки, валялись в снегу, то сегодня было пусто, лишь светящиеся украшения вдоль дорог и мигающие гирлянды создавали атмосферу Нового года.

– Уснула, – тихо заявила мне Люда уже через десять минут.

Я кивнул в зеркало заднего вида, а женщина наклонилась чуть вперёд, поближе к моему сидению и шёпотом заговорила:

– Артём, ты хороший парень. – Отчего-то я уже ненавидел эту фразу – она сулила лишь неприятности, я даже напрягся, прислушиваясь. – Не думай про Дарьку плохо. Ну, бегает она иногда. Наплачется, успокоится и вернётся. Не повезло ей в жизни, вот она и мечется из крайности в крайность, творит, что в голову взбредёт. Сейчас вроде прошло, успокоилась, два года дома сидела, а вчера её опять куда-то чёрт занёс, и сегодня понеслась.

Я внимательно слушал, но мозг уже отключался в полудреме, сложно было что-то понять:

– А что с ней произошло?

– Пять лет назад моя сестра, Дарькина мама умерла. И Дарька, наверное, до сих пор от этого отойти не может. Вот и бегает, ревёт, ещё и бабуля ей душу теребит. В общем, Артём, не обижайся на неё, а лучше приходи к нам завтра днём в гости.

Меня аж холодом обдало, а следом жалостью. И если на кухне и вправду возникла какая-то обида, которая давно прошла, то сейчас подобные откровения меня взбодрили не хуже ведра ледяной воды в лицо. Люда опять откинулась на спинку сиденья и принялась будить Дарю, ведь я заворачивал в их двор.

Девушка села, сонно потирая кулаком глаз, а потом начала обуваться и натягивать шапку. Я вытащил из багажника пакеты и донёс их до двери квартиры. Люда хлопнула меня тяжелой рукой по плечу:

– Молодец, Артём! Мы из тебя так настоящего мужчину сделаем! И спасибо за помощь! – Она открыла дверь и вошла в квартиру.

Мы с Дарей остались на лестничной клетке одни. Девушка опустила взгляд в пол, но улыбалась. После того что я о ней узнал, смотрел на неё совсем другими глазами, не понимал, как она может быть весёлой, жизнерадостной и энергичной. Как может улыбаться, но одного я не учёл, что трагедия в её семья произошла пять лет назад.

Наконец, шорох пакетов, доносившийся из приоткрытой двери квартиры, утих, а Даря, видимо, ждала, когда Люда разденется и уйдёт из коридора. Она посмотрела на меня и улыбнулась:

– Артём, спасибо тебе за всё! Ты очень хороший!

– Если ты ещё раз назовёшь меня хорошим, я буду называть тебя Дашей! – не выдержал я, эта фраза для меня стала носить лишь негативный оттенок.

– Ладно, – хихикнула она. – Ты не хороший, ты замечательный!

И в каком-то порыве она опять меня поцеловала, да так резко налетела, что я опёрся о перила лестницы. В этот раз я не растерялся, крепко обхватив девушку, да и поцелуй получился другой: порывистый, горячий, быстрый, страстный. Отрываться не хотелось, я наслаждался, но Даря вскоре, закусив губу, с блеском в глазах отстранилась:

– Мне нужно идти, – виновато проговорила она.

– Пока! – если бы у меня был выбор, я бы её никуда не отпустил.

Она чмокнула меня в губы, улыбнулась и скрылась за дверью, а я опять ничего не понимал, лишь чувствовал, как быстро бьётся сердце.

10

Выспаться мне не удалось. Разбудил Лёха, ему явно полегчало: он говорил бодро и весело, зазывал вечером в кино. Оказывается, большая часть компании договорилась об этом ещё во время праздника. Я согласился, но попросил забронировать для меня два билета – если Даря думает, что может безнаказанно проводить со мной ночь и целовать, когда ей вздумается, а потом отшивать, то я на такое не согласен.