Давай мы станем незнакомцами

— Здравствуйте, Елена Сергеевна. Поздравляю вас с годовщиной…

Мереминский на автомате протянул женщине букет и небольшую подарочную коробку, в которую ему красиво упаковали билеты.

— Здравствуй, Ярослав, — поприветствовала женщина, принимая презенты и аккуратно подхватывая его под локоть. Мереминский буквально на кончиках её пальцев ощущал сквозившее напряжение. — Какой приятный сюрприз…

— Да? — саркастично приподнял брови Ярик, кивая на свой локоть, в который крепко вцепилась Маринкина мама. — Тогда почему вы уводите меня подальше от ресторана?

— Ярослав, не обижайся, пожалуйста, — вздохнула Елена Сергеевна, — Ты знаешь, что я всегда к тебе хорошо относилась. Но сейчас не время и не место для выяснения отношений. У нас был очень насыщенный вечер. Если честно, я уже валюсь с ног. Да и Володя немного перебрал…

— Я просто приехал за Мариной, — Ярик аккуратно освободил свою руку и вновь повернулся к ресторану.

— Да? Странно. Она мне ничего про это не говорила. Её вроде должен был отвезти домой Сеня.

Точно в подтверждение её слов, Марина и Лис, попрощавшись с остальными гостями, отправились к автомобилю Елисея. Ярик с закипающей яростью внутри наблюдал, как они неторопливо вышагивают к машине. На мгновение ему показалось, что Маринка увидела его, когда скользила растерянным взглядом по парковке. Но нет. Она его не искала. Это был самообман, в который ему просто очень хотелось верить.

— Елена Сер…, - попытался направиться Ярик за этой парочкой, но Маринкина мама вновь остановила его, крепко схватив за руку.

— Ярослав, послушай меня, пожалуйста, — светлый, лучистый взгляд, которым обычно встречала его женщина на этот раз был серьёзен и даже чуточку суров, — Я знаю, что не должна вмешиваться. Но я — мать. И я не могу просто смотреть, как моя дочь страдает. И то, что с ней творилось за последние полгода, все эти эмоциональные качели — это… это ужасно!

Ярик изумлённо уставился на Вишнякову. Маринка ведь тоже говорила ему про какие-то эмоциональные качели. Неужели это только он такой идиот, который совершенно не замечал, что происходит?!

— Но сегодня я впервые за долгое время увидела, как моя девочка улыбается. Как у неё блестят глаза. Я не знаю, что у них с Сеней, но он действительно смог её оживить. Это видно невооруженным глазом. Поэтому… если ты желаешь ей счастья, то не мешай им, пожалуйста. Я тебя очень прошу! — выпалила женщина, прежде чем оставить его в покое и вернуться к гостям.

Машина Лиса медленно тронулась с места. Ярик проводил её невидящим взглядом, пока она не скрылась за пределами парковки.

Громкое оповещение на телефоне взорвало тишину, вырывая его из гнетущих мыслей.

Где-то в глубине души теплилась надежда, что это Маринка, которая решилась ему всё объяснить, когда будет дома. Но номер, который решил побеспокоить Ярика в одном из мессенджеров, был ему неизвестен.

«Ты заслуживаешь к себе лучшего отношения»- решил сообщить ему аноним. А следом отправил несколько фотографий.

Глава 42

— Ярик!..

— Ему ведь на всё плевать. И если сорвало башню, то гори всё огнем, синим пламенем…

— Ничего не было! — прокричала я в трубку, медленно оседая на пол. Сердце колотится в груди так сильно, будто готово переломить грудную клетку на части. Какая же я дура! Почему я вообще думала, что у меня в запасе есть время, признаться во всём Мереминскому? Откуда этот неуместный оптимизм, помноженный на непроходимую глупость? Такие, как Лана, ни перед чем не остановятся, если хотят втоптать человека в грязь! — Я с ним не спала! Ты слышишь меня?!

Мереминский молчит. И только где-то на фоне продолжает играть совершенно неуместная весёлая, танцевальная музыка.

— Ярик! Между мной и Лисом ничего не было…

— Да, а то, что мне прислали — это просто отличный фотошоп?

— Нет, он правда меня поцеловал, но…

— Значит, со мной ты не хотела спешить. Не говорила мне ни да, ни нет, а с Лисом можно закрыться в подсобке прямо на юбилее своих родителей?!

Доверие, которое мы построили совсем не давно, рассыпается в один миг, словно карточный домик. Ярик мне не верит. Он даже не хочет попытаться меня услышать!

— Яр, всё не так, как кажется… — шепчу я, чувствуя, как по щекам начинают стремительно бежать слёзы. До боли прикусываю костяшки пальцев, в ожидании ответа Мереминского. Чувствую себя обвиняемым в зале суда, которому уже вот-вот должны вынести суровый приговор.

— Это моя фраза, Марин, — смеётся Ярик, но этот смех тоже отдает злобой и горечью. — И я не помню, чтобы хоть раз ты мне поверила и давала возможность объяснить, как всё было на самом деле.

— Ярик, пожалуйста…

Музыка становится чуть громче, как будто в убежище Мереминского резко распахнули дверь. А вместе с разрывающими битами музыки к Ярику вваливается какая-то шумная компания. Слышу множество голосов, которые радостно его приветствуют: «О, Мереминский!», «Яр, подваливай к нам», «Ярик, мы соскучились…». Последняя фраза принадлежит какому-то знакомому мне женскому голосу.

Жгучая боль разливается у меня в груди, точно по сердцу резко полоснули ножом. А потом ещё раз и ещё, пока оно глупое продолжала трепыхаться в агонии, зачем-то отчаянно цепляясь за жизнь.

Мереминский в своей стихии — веселье, вечеринки, алкоголь, девушки. Много девушек… доступных, развязных, которые всегда вешались на него пачками, заставляя меня сгорать в пламени ревности. А сейчас что получается — всё снова вернулось на круги своя? И я сама же своим поведением всё разрушила?!

— Марин, поговорим завтра, когда я смогу нормально воспринимать информацию. Я завезу тебе с утра твои вещи. Спокойной ночи.

Ярослав отключается, не дожидаясь моего ответа. Я несколько секунд бессмысленно смотрю на экран айфона, пытаясь осознать новую реальность.

Спокойной ночи?! Он серьёзно думает, что я смогу сегодня заснуть?! Зная, что он там полупьяный в компании каких-то баб, которые «очень соскучились» и которые будут совсем не прочь уехать с ним этой ночью?..

Отправляю Лизке и Корсакову одинаковые сообщения, с просьбой узнать, в каком баре сейчас Мереминский. Друзья обещают написать мне, когда что-то узнают. Лизка удивляется, что Ярик сейчас не со мной и спрашивает, что у нас произошло. Но я не настроена на объяснения и отвечаю ей лаконично и обтекаемо: «потом всё расскажу».

Тело охватывает нервная дрожь, стоит мне только представить Ярика с кем-то из этих девиц из его послужного списка.

Спускаюсь вниз на кухню, чтобы выпить воды и хоть немного переключиться и прийти в себя, но стакан едва не выскальзывает из моих дрожащих рук. Содержимое растекается по столешнице, часть капель падает на мои голые ступни, заливает пол… Только мне всё равно. Начинаю бессмысленно метаться по дому, точно раненный зверь, пытаясь дозвониться до Ярика. Но оператор сотовой связи раз за разом любезно сообщает мне, что «абонент выключен или находится вне зоны действия сети».

Отличный план, Меремнский — заставить меня сходить с ума от волнения, чтобы наказать за те чёртовы фотки с Лисом! Да, умом я понимала, что Ярику было больно увидеть меня в объятиях другого. Особенно после того, как мы сделали очень важный шаг навстречу друг другу. Но если бы он дал мне хотя бы минуту, чтобы я могла всё объяснить! Если бы он только меня выслушал…

Я ведь не выбрала Лиса! Да я вообще никого не выбирала! Всё что я хотела, это поговорить с Елисеем и объяснить ему, почему хочу взять паузу и разобраться в себе.