Давай мы станем незнакомцами

Или я просто тянула время, потому что на самом деле не хотела никуда уезжать…

Ныряю с головой в отчёты, пытаясь сосредоточиться на цифрах, что предоставили работники пиар-службы. И с каждой минутой, вчитываясь в информацию, и подмечая череду глупых ошибок, начинаю всё сильнее закипать. Чёрт, Ярик вообще смотрел, что ему подготовили его нерадивые сотрудники, прежде чем одобрить бюджет? Или он даже не заглядывал в папку?! Как можно было набрать себе в команду таких идиотов?! За красивые глаза? Ну а что, очень даже похоже на правду, ведь больше половины его отдела — это длинноногие фигуристые девицы!

— Вернулся? — спрашиваю я у секретаря Мереминского, кивая на дверь его кабинета и сжимая в руках ненавистную папку, в которой я исчеркала чуть ли не каждую страницу. Вермар у нас не признавал онлайн-формата отчётов и потому предпочитал просматривать их по старинке на бумаге, прежде чем одобрить по электронной почте.

— Да, но…

Бегающий взгляд, невнятное бормотание секретарши тут же заставляют меня напрячься.

— Что?

— Там у него сейчас Светлана Евгеньевна…, - сконфужено проговорила девушка, опуская свой взгляд вниз, и начиная нервно перекладывать на столе документы. — Как он освободиться, я скажу, что вы заходили…

До меня не сразу доходит о какой Светлане Евгеньевне идёт речь. И только услышав из кабинета знакомый мелодичный смех, похожий на перезвон колокольчиков, я понимаю, кто нагрянул к нам в офис.

Лана. Светлана мать её Евгеньевна собственной персоной! Интересно, и какой сейчас у них повод для встречи? Она снова отыскала у себя в квартире какую-то забытую вещь Мереминского, без которой он не сможет прожить?!

Первой мыслью, конечно, было кинуть папку с отчётом на стол секретаря и умчаться к себе в приёмную, чтобы не видеть эту парочку вместе. Но я тут же решительно отмела эту идею. Чёрта с два! Не дождутся! Звонкий, переливчатый смех, который вновь донёсся из кабинета Мереминского, только укрепил мою решимость.

Весело им? Ну что ж, значит, я немного подпорчу им веселье! А заодно и посмотрю в глаза этому синеглазому гаду, который ни дня не может прожить без вереницы своих баб!

— Ах, Светлана Евгеньевна! — ядовито пропела я, — Ну тогда зайду, поздороваюсь!

Секретарша что-то проблеяла мне вслед, но всё-таки не отважилась преградить дорогу.

— У тебя два часа, чтобы исправить это недоразумение, которое твои сотрудники решили выдать за отчёт, — оповещаю я, с грохотом распахивая дверь кабинета Мереминского.

Ярик удивлённо раскрывает рот, но увидев мое выражение лица, не спешит сыпать объяснениями направо и налево. Зубкова, которая грациозно восседала на краешке его стола, от неожиданности подпрыгивает на месте, но тут же берёт себя в руки, и со своей слащаво приторной улыбкой приветствует меня, что-то бормоча про неожиданную встречу.

— У меня нет времени на реверансы, — отбриваю я, даже не удостоив взглядом эту насквозь фальшивую куклу Барби. Кидаю папку на стол Ярика. — После обеда я подаю данные Вермару. Если не успеете исправить отчёт, на сентябрьскую рекламную компанию можешь отстёгивать из своего кошелька. Он этот бред не согласует.

— Марин…, - Мереминский приподнимается с места, но я вскидываю руку вперёд в предупреждающем жесте, что не хочу ничего слушать.

Я и так знаю, что он сейчас скажет. «Она просто зашла поздороваться», «просто проходила мимо, решила заглянуть» и всё в том же духе. Пускай идут дружно к чёрту вместе со своим «просто»!

— Время пошло, — предупреждаю я, резко крутанувшись на своих каблуках. И уже у двери оборачиваюсь и впиваюсь презрительным взглядом в Зубкову. — Ах, да, Светлана Евгеньевна! Прошу простить, за моё неожиданное вторжение. Но надеюсь, теперь мы с вами квиты.

Окидываю их напоследок саркастично ядовитой улыбкой и с грохотом захлопываю за собой дверь. Секретарь Мереминского, сконфуженно утыкается в свой монитор и пытается слиться со стенкой, пока я с гордо вышагиваю мимо её стола. Но я буквально на кончиках пальцев чувствую, как атмосфера пропита её любопытством. Да и плевать! Пускай если хочет, бежит разносить сплетни по всему офису! Меньше, чем через две недели, меня здесь уже не будет.

Полыхая от гнева, добираюсь до приёмной и беру в руки телефон. Пальцы дрожат от напряжения, и я едва попадаю по буквам, пока я пишу свое короткое сообщение Лису.

«Я согласна пойти с тобой на свидание».

Глава 46

— Значит, всё-таки решилась, — усмехается Корсаков, откидываясь назад в кожаном кресле. На его губах блуждает понимающая улыбка с ноткой грусти. Да, нам с Сашкой действительно было хорошо работать вместе все эти годы. Но он сам мне уже не один раз намекал, что должность личного ассистента — это ничтожно мало для моих способностей.

— Решилась, — киваю я. Чувствую, как у меня с души будто бы камень упал, когда я наконец поведала другу о своём переводе.

Весь день прошёл в невыносимом напряжении. Во-первых, из-за ожидания, когда Корсаков вернётся с конференции, чтобы приступить к важному разговору. Во-вторых, из-за Мереминского, на которого я постоянно натыкалась в офисе, куда бы не пошла. Вчера мне удалось избежать выяснения отношений, потому что после ухода Ланы Ярик отправился к телевизионщикам и застрял там на весь день. Сегодня разговор у нас тоже не клеился — приходилось решать срочные задачи, плюс кто-то из коллег постоянно ошивался рядом.

Только после обеда Мереминский смог перехватить меня в коридоре. Без особых церемоний он вжал меня в стену, уперевшись по бокам от меня своими ладонями, не давая ни единой возможности увильнуть от разговора.

— Марин, ты понимаешь, что своей необоснованной ревностью, ты только делаешь хуже? И в первую очередь себе…

— Необоснованной ревностью?! — тут же вспыхиваю я от его слов. — Мереминский, хватит строить из себя святого! Это роль тебе не идет!

— А, по-твоему, нормально так реагировать на обычный разговор двух людей?!

— Обычный разговор с твоей бывшей, которая наведывается к тебе каждый день — действительно, что в этом такого? — язвительно протягиваю я. — Что ж её старый хахаль настолько плох, раз Лануся уже и дня прожить без твоего общества?!

Ярик всего лишь на мгновение меняется в лице, но моей внутренней чуйке этого достаточно, чтобы понять: я попала в точку. Не успеваю издать свой победно осуждающий клич «ну я же говорила!», как Мереминский воинственно сводит брови на переносице и качает головой, не соглашаясь с моей тирадой: