Давай никому не скажем
Шрифт:
— Тебе и десять за глаза. Ни за что ни про что получила. Поди такую сумму впервые в руках держала!
— И поболе держала, много ты знаешь! — обиженно сжала губы, расправляя помятый рукав пальто. — Так дашь денег или нет?
— Пошла вон! И чтобы никогда не появлялась а моей жизни, поняла? Если ещё раз позвонишь…
— Да больно надо! Я в газету сразу пойду! Пусть весь честной народ знает, кто к власти пробирается. Бросил беременную девчонку на произвол судьбы, ни разу дочь свою не навестил!
Роман Алексеевич вскипел. Кулаки чесались заехать по её лживой
И вот же гадина, озвучила самый большой его страх… аж сердце зашлось!
А вдруг правда пойдёт к журналистам? Ума хватит. Не ровен час, сведёт его эта баба в могилу, ох сведёт! Гори оно всё!
Распахнул пиджак и извлёк из внутреннего кармана пухлый конверт.
Глаза Галины сразу заблестели.
— На, забери, поберушка. Но предупреждаю: сунешься ещё, будешь иметь дело уже не со мной. Есть у меня парни, которые за деньги мусор убирают. Никто тебя, синячку, даже искать не станет, — прошипел со злостью, прожигая свирепым взглядом.
— Да поняла я, не дура! — Галина Фёдоровна выхватила конверт, и запрятала на самое дно сумки. — Не переживай, больше не позвоню. Мне ж много и не надо, попросила лишь то, что изначально причиталось. Вот если бы не пожадничал в прошлый раз…
— Пошла вон отсюда! — взревел Роман Алексеевич, и даже закашлялся от переизбытка эмоций.
— Ухожу, ухожу, — Галина торопливо задёргала ручку двери. — Кстати, вон она, моя старшенькая — Яна, — с гордостью кивнула в окно, на блондинку в коричневом пальто, только что сошедшую со ступеней автобуса. — Самостоятельная она у меня, отдельно живёт. Вот, приехала мамку проведать.
Но Роман Алексеевич её больше не слушал, впившись взглядом в девушку у остановки.
Это же… это же… Она! Новая преподавательница сына!
Как рыба, попавшая на сушу, Набиев-старший начал ловить ртом воздух, ощущая, что вот-вот задохнётся.
А что если алкашка не обманула, и она его… Она? Нет, нет! Это полная чушь! Не может она быть его дочерью!
— Что с тобой, побледнел весь, — с тревогой заглянула ему в лицо Галина. — Сердце? Тебе бы валидольчику под язык. Погоди, был у меня где-то… — закопалась в сумке.
— Уходи! Сгинь! Ради всего святого! Убирайся! — проорал так, что стёкла задрожали.
Галина испуганно выскочила из машины, и даже упала, поскользнувшись на влажной траве. Тут же встала и, не отряхиваясь, дала дёру, прижимая к себе сумку.
Нет, этого не может быть! Она обманула! Она точно обманула! — утешал себя Роман Алексеевич.
Да, возможно, эта девчонка её дочь, но не его!
Спохватившись, рывком открыл бардачок и, раскидав кассеты с чеками, извлёк фотографию школьницы с гладиолусами. Это она, её глаза. Поэтому-то она показалась ему знакомой. И фамилия — Иванникова. Яна! Её же зовут Яна!
Отчество он не помнил, но отчество ведь можно записать любое… Нет, нет! Не его она дочь! Не его, и точка!
Сунул фото в карман пиджака, завёл двигатель.
Нужно уезжать отсюда, нужно забыть всё как страшный сон!
Роман Алексеевич закрыл окно и резко дал по газам. Ауди взвизгнула шинами и, разбрасывая
комья засохшей грязи, вырулила на асфальтированную дорогу.***
Галина спешила к дому не разбирая ног. Точно чокнулся этот припадошный, чуть сердце не остановилось, как гаркнул! Зато всё получилось, денежки в кармане! Вот счастье-то привалило!
Когда Коля посоветовал позвонить ей ещё раз и потребовать оставшуюся половину, она не верила, что второй раз получится так же просто, как и в первый. Ну не идиот же этот Набиев. Но, как оказалось — идиот.
Надо в гастроном забежать, водочки купить ради такого дела. Отметить.
— Янка, а ты чего тут? Ты ж переехала от мамки, — запыхавшись, догнала Галя дочку.
— Кое-какие вещи приехала забрать, — рассеянно ответила Яна, и обернулась, что-то пристально выглядывая на дороге.
— Ты это, не серчай на меня, ладно? Я, может, и дура мать у тебя, но я ж тебя люблю. Ты ж у меня вон какая умница и красавица! А деньги мы никакие с Колей у тебя не брали, нет. Но, если хочешь, могу дать тебе немного, если совсем туго.
— Откуда это у тебя вдруг деньги? — недоверчиво покосилась дочь.
— Ну как же… я же работаю, доченька! Сколько тебе нужно?
— Нисколько. Спасибо, сама как-нибудь, — Яна толкнула дверь, и вошла в тёмный подъезд.
Галя лишь облегчённо выдохнула. Ну и ладно, на нет и суда нет! Им с Николашей больше достанется.
Часть 63. Яна
Яна
— Здравствуйте, Яна Альбертовна. Проходите, проходите, — посторонилась Нонна Вахтанговна, пропуская меня в просторную гостиную.
В строгом приталенном костюме, с аккуратной причёской, окутанная облаком дорогих духов — она как всегда выглядела потрясающе, как с обложки журнала. Невозможно было не восторгаться этой женщиной. Даже в домашнем халате она умудрялась выглядеть королевой, не говоря уже о фирменных нарядах, сшитых идеально по точёной фигуре.
Под её пристальным взглядом скинула пальто, расстегнула высокие сапоги.
Смотрит так, будто под микроскопом изучает. Страшно представить, как изменится в лице эта сдержанная женщина, когда узнает, что её сын…
Даже думать об этом не хотелось, ибо я была более чем уверена, что за показной воспитанностью скрывается настоящая фурия, способная на многое, лишь бы не запятнать честь семьи.
— Ну, расскажите, как дела у Яна? Идут ли на пользу занятия языком? — чуть наклонив голову на бок, поинтересовалась она.
— Да, он… очень способный, — пролепетала, густо покраснев.
Если бы она только знала, как проходят эти занятия, она бы камня на камне от этого дома не оставила. И от меня мокрое место.
— Знаете, я хотела спросить у вас, как у педагога, тревожит меня один момент, — доверительно понизила голос Нонна Вахтанговна и, взяв меня под руку, медленно повела по гостиной. — Ян в последнее время стал какой-то… не такой. Летает в облаках, почти ничего не ест, вечно где-то пропадает. На день рождения вот свой даже не явился, представляете?