Давай, расплачивайся

— Ничего себе, ты меня узнала, — Кармин посмотрел мне в глаза и это было дико странно. В первую очередь то, что он стоял слишком близко. — И даже помнишь мое имя.

— Может, отпустишь мою руку? — опуская взгляд, я посмотрела на свое запястье, на котором все еще была ладонь парня.

— Я вообще рад тебя видеть, — он убрал ладонь. Положил руки в карманы пальто. — Твою мачеху и сестер я иногда встречал в Риме, а тебя ни разу. Но, вообще, если хочешь, могу помочь тебе с учебой.

— А она тут причем? — я всколыхнула в картонном стаканчике глинтвейн и сделала глоток. Теплый и вкусный. Пусть и новое пальто мне нравилось, но оно было легким. Толком не согревало.

— Притом, что у тебя с ней проблемы. Можешь не скрывать это. Мне твои мачеха и сестры уже все рассказали, — Кармин кивнул в сторону. За рядом художников было более менее свободное пространство и он предлагал отойти туда. — Я же у них спрашивал, почему ты не приезжаешь вместе с ними и они сказали, что у тебя еще со школы жесть какие проблемы с предметами. И то, что в универ ты поступила лишь потому, что твоя мачеха отвалила ректору дохрена денег, но все равно ты там на грани отчисления.

У меня черты лица исказило. Так, вот, что мачеха и сестры рассказывают про меня?

А ведь я никогда не имела проблем с учебой. В детстве отец мне нанял столько репетиторов, что я наперед знала программу школы. И в универ я поступила на бюджет. Учитывая, что у меня вообще денег нет, иначе бы я учиться вообще не смогла. И сейчас имела лучшие оценки в группе, потому, что достало жить в нищете. У меня имелись огромные планы на будущее.

И это как раз мачеха, с помощью взяток, своих дочерей еле протолкнула в университет. Это не афишировалось и лично мне до подобного не было дела, но какого черта они про меня такое рассказывают?

В груди всколыхнулось от гнева. Не только на них, но и на себя, за то, что долгое время я считала их хорошими. Думала, что они моя семья.

— Ты так сильно не парься об этом, — сказал Кармин, когда мы прошли к более свободному месту. — Можем обменяться номерами телефонов и каждый вечер связываться через видео. Я тебе помогу с учебой.

— Мне не нужна помощь, — процедила сквозь плотно стиснутые зубы. — У меня все нормально с учебой. И к мачехе и сестрам я не имею никакого отношения. Я с пятнадцати лет живу отдельно и их практически не вижу. И уж тем более, помощи от них никакой не получаю.

— В каком это смысле? — Кармин приподнял бровь, затем нахмурился. — Твоя мачеха говорила, что обеспечивает тебя. Даже вот машину тебе недавно купила.

Гнев стал сильнее. Прошел по венам и я, делая рваный вдох на несколько секунд закрыла глаза.

Дальше разговаривая с Кармином, я поняла, что он многое умалчивает. Те слова мачехи и сестер про меня, которые, судя по всему, были совсем плохими. Парень вообще пытался быть осторожным со всем этим, но все равно я узнала, что мачеха описывает меня, как совсем бестолковую и создающую им проблемы.

То, что когда-то создал мой отец уже не существовало. И я понимала, почему. Сразу после смерти папы, мачеха, сплотившись с кое-какими людьми, создала махинации. Сделала так, что бизнес отца обанкротился, но на самом деле все деньги были перелиты в другие предприятия, созданные мачехой. Естественно, я об этом узнала уже, когда подросла. С юристами советовалась, но те люди, с которыми сотрудничала мачеха, идиотами не являлись и все сделали так, что я уже ни на какие деньги претендовать не могла.

Ну и со стороны все выглядело так, что бизнес отца обанкротился и я осталась ни с чем. Зато мачеха, умная женщина, сумела начать собственные дела. Салоны красоты, магазины одежды, рестораны. И по доброте душевной она пыталась все так же обеспечивать никчемную и проблемную меня. Причем давать мне все наравне с родными дочерьми.

Я знала, что те, кто был близок с моими сводными сестрами Велией и Джиной, получали более реальную информацию. О том, что я теперь нищенка и живу в практически разрушающемся доме. Но, думаю, и им мои сестры что-то наговорили. Они же, как оказалось, любительницы это делать.

Хотя, среди их друзей были и настоящие ублюдки. Я это на себе ощутила.

Но факт не в этом, а в том, что пока я жила в отдалении от всех, мачеха и сестры в высшем обществе уже успели укоренить обо мне определенное мнение.

И оно было настолько мощным, что, даже когда я рассказала Кармину о реальном положении дел, он явно мне не поверил. Это читалось на его лице.

А меня изнутри все сильнее и сильнее жгло от гнева. Неужели мои слова уже ничего не значат? Вот бы добиться всего. Чтобы обо мне заговорили и само по себе все стало на свои места. Чтобы честь моего отца больше не втаптывали в грязь. Но как этого добиться? Победить в университетском конкурсе по архитектуре? Это хорошо, но кто о таком будет говорить? Разве что… я могла бы стать моделью для популярного художника, обожаемого в высшем обществе.

Я качнула головой, отказываясь от этой мысли. Мне следовало хорошенько подумать. Может, поговорить с Матео.

— Так ты дашь мне свой номер? — Кармин достал телефон, разблокировав экран.

Несколько раз моргнув, я вынырнула из своих мыслей. Мы сидели на ступеньках ближайшего здания и, поднимая руку с глинтвейном, я только сейчас поняла, что мы находились слишком близко друг другу. Соприкасались. Из-за этого мне даже было неудобно поднять руку.

— Записывай, — мне не особо хотелось общаться с Кармином, но он мог рассказать кое-что интересное.

Немного отсев от него я продиктовала номер.

— Отлично. Я завтра утром уезжаю в Неаполь, но, может, еще прогуляемся?

Прежде чем я хоть что-то успела ответить, он взял мою ладонь в свою. Затем наклонился и своими губами накрыл мои.

Меня от этого поцелуя передернуло. Сказать, что я его не ожидала, значит вообще ничего не сказать, но, прежде чем я хоть что-то успела сделать, кто-то схватил меня за предплечье и резко дернул вбок, поднимая на ноги так, словно я являлась тряпичной куклой.

— Что?.. — растерянно спросила, понимая, что так дернул меня огромный верзила. Еще двое мужчин схватило Кармина. — Кто вы? Что вы делаете? Отпустите!

— Пойдемте, сеньора Верди. Вас ожидает сеньор Лонго, — пустым, но до жути тяжелым голосом произнес этот верзила, потянув меня к дороге. — Ему уже известно, где вы были и чем занимались. Не советую сопротивляться, так как в таком случае, нам позволено забросить вас в багажник.

Находясь в шоке и в ужасе, я оступилась, только сейчас понимая то, чего раньше не заметила. Люди начали расходиться. А, значит… время уже близилось к полночи.