Давай, расплачивайся

И от всего этого было больно.

Наш мир устроен так, что мужчины к женщинам относятся более мягко. Все-таки, слабый пол и все такое. Но во мне явно девушку никто не видел. На меня смотрели, как на что-то бесполое. Примерно так же и относились. Даже тот парень, который сегодня сказал мне уйти от питьевого фонтанчика, делал это так, будто я серое нечто и портила им атмосферу.

Наверное, так и отмирает все женское, корчась в конвульсиях.

И за все время только Лонго смотрел на меня не так, как все остальные.

Конечно, я могла бы вспомнить Лоренцо, но мы больше сошлись, как два изгоя. Кармин недавно меня поцеловал, но от него исходило что-то липкое и неприятное.

А Лонго… С ним действительно тяжело. Моментами вообще хуже, чем с кем-либо, но только от его взгляда я чувствовала в себе что-то женское.

И, конечно, наверное, Лонго делал это не намерено. Может, под своим взглядом вообще что-то другое подразумевал.

Да и чем я могла понравиться такому, как он? Ничем.

Шумно выдохнув, я до боли сжала телефон в ладони, затем выключила фонарик. На несколько секунд сильно зажмурившись, села на край дивана, спиной прижимаясь к боку Матео. Иначе бы сесть не смогла бы. Насколько бы широким не был диван, но Лонго практически полностью его занимал.

Дыхание Лонго изменилось и даже в полном мраке я ощутила его взгляд.

— Проснулся? — спросила, немного сильнее кутаясь в одеяло. В холле было настолько же холодно, как и на улице.

— Зачем ты меня разбудила? — голос Матео был хриплым. Пропитанным холодом.

Я намеренно не оборачивалась к нему. В блеклом свете луны смотрела на ковер.

— Потому, что хочу у тебя кое-что спросить. Ты решил меня бросить?

— Нет.

Я пальцами сжала одеяло. Некоторое время молчала и все так же смотрела на рисунки на ковре.

— Тогда, почему ты так себя ведешь? — разрушая тишину, я сделала глубокий вдох. В холле пахло сыростью и немного краской с недавно покрашенной веранды. Но более отчетливо ощущался запах одеколона Матео.

— Прежде, ответь на мой вопрос, — Лонго закинул руку под голову. — У тебя совсем чувство самосохранения отсутствует?

— А ты опять собираешься топить меня в раковине?

— Прямо сейчас — нет.

— А вообще?

— Не знаю.

Повернув голову в его сторону, я думала, что все равно не смогу увидеть Матео, но, наверное, начала привыкать к темноте и, в тот момент, когда мы встретились взглядами, казалось, что душу обожгло.

— Ты это говоришь серьезно?

— А чего ты ожидала? — Лонго сонно закрыл глаза. — Моих извинений и обещаний, что такого больше не повторится?

По коже скользнул раздирающий холодок и чувство самосохранения завопило о том, что мне нужно немедленно уйти.

Но… в тот же момент что-то незримое удержало. То, что царапало душу. И мне все еще казалось, что я слепа. Чего-то не вижу. Возможно, никогда и не увижу, но все же я осталась сидеть на месте.

— Прежде чем мы продолжим этот разговор, я хочу кое-что сказать. Объяснить, почему не пришла на свидание с тобой.

— Можешь этого не делать. Я и так все знаю.

— Откуда? — я пальцами поправила очки, после чего прикусила кончик языка, решив озвучить предположение, от которого мне самой было не по себе. — Твои люди с самого начала наблюдали за мной?

Лонго ничего не ответил, а я почему-то не решилась переспросить. Может, потому, что мне это предположение казалось слишком нереальным и вообще выходящим за рамки нормальности.

— Я понятия не имею, что ты там знаешь, но с самого начала я очень хотела прийти на это свидание. Даже приготовилась. Вещей новых купила, — я опустила голову так, что губы оказались спрятанными за одеялом. Слишком неловко, даже стыдно было говорить что-то такое. — Но… я вышла из дома слишком рано. Нервничала. Думала, что прогуляюсь немного и успокоюсь.

— Так нервничала, что решила забить на меня? — у Лонго имелось одно дьявольское умение. Произносить слова так, словно к горлу был приставлен нож.

— Я на тебя не забила, — сказала, качнув головой. Под одеялом положив ноги на коленки. — С Кармином на том фестивале я встретилась случайно. Мы в детстве были знакомы.

— Знаю.

— Что ты знаешь? — спросила, скосив взгляд на Лонго. Не поняв его.

— Слышал, что семья этого уебка была в окружении твоего отца и то, что дочь Карлоса Верди на некоторых мероприятиях по саду бегала за ним.

— Он у меня игрушки отбирал. Я просто хотела их забрать, — сказала, отворачиваясь в сторону. Неужели те случаи были настолько позорны, что даже слухи не просто поползли, но и вообще дошли до Матео так, что он о них до сих пор про них помнил?

Стало не по себе. Я что ли уже тогда позорила отца? Но ведь мы просто были детьми и вообще тогда все бегали по саду. Чего мы только тогда не творили, пока взрослые обсуждали скучную политику. И вообще какая разница кто и за кем тогда бегал?

— Мне плевать на Кармина. Если честно, он мне и в детстве не особо нравился, — поправив одеяло, я сильнее в него укуталась. — Я не понимаю, почему он меня в итоге поцеловал, но это тоже никакого значения не имеет. Если бы твои люди тогда не появились, я бы сама уже в следующее мгновение его оттолкнула.

Лонго ничего не сказал, но в тишине повисла та тяжесть, которая ощущалась хуже, чем удавка на шее.

— Не веришь мне?

— Нет.

— Тогда, зачем тебе такая девушка, которая за твоей спиной будет целоваться с другим?

Матео опять оставил меня без ответа, но та тяжесть, которая повисла в комнате, уже ощущалась физически. Она разрезала тело.

— Я виновата перед тобой лишь в том, что не пришла на свидание. Кармин мне не интересен как парень, но мне было интересно то, что он говорил. И, возможно ты меня не поймешь, хоть и в кое-чем мы с тобой похожи. И ты и я, своим семьям не нужны.

Сняв тапочек с ноги, я его поправила. Пыталась утихомирить мысли, ведь как раз затрагивать эту тему мне хотелось меньше всего.

— Из семьи у меня остались лишь мачеха и две сводные сестры. Поскольку я живу тут, думаю, ты уже должен догадываться, что отношения у нас очень натянутые. Кармин мне рассказал кое-что про них. То, чего я не знала, но это касается меня. И, вроде как какая мне разница, что происходит в их жизни, но, с другой стороны, эти суки унижение для моего покойного отца и я надеюсь, что когда-нибудь смогу им отплатить.

Поставив тапочек на ковер, я обулась, затем, выдохнув, посмотрела в сторону окна. Оказывается, луна сегодня очень яркая. Когда привыкаешь к темноте, начинаешь это понимать.

— И что же этот уебок рассказал тебе про них?

— Наши мгновения откровений должны быть обоюдными, — опираясь рукой о диван, я повернулась к Лонго. — Теперь твоя очередь. Что твой отец сделал с твоей матерью?

Я не просто так ладонью оперлась о диван. Еще заметно пальцами касаясь руки Матео, я почувствовала, как она напряглась. Настолько сильно, будто вовсе превратилась в раскаленную сталь.