Давайте помечтаем о бессмертье
Шрифт:
Когда я был молод,
силен,
и была у меня улыбка,
завораживающая женщин,
я никогда не читал им
своих стихов.
Я находил, что такое средство
ниже достоинства моей музы.
Но сейчас,
когда я очень устал,
и улыбка моя
может выразить только неудавшуюся жизнь, —
ради
я иду и на это…
Мне стыдно,
но я читаю
старые свои баллады,
в которых осталось что-то
от виолончельного тембра,
каким когда-то
была полна моя грудь.
ИЗ ПОЭТА ИКС
Ангел мой… Любовь моя тайная…
Снова слышу твои шаги.
Не ходи ко мне, золотая моя,
Сохрани себя, сбереги.
Для тебя я — бог Микеланджело,
Но во мне сатаны стрела,
Когда демон целует ангела,
Он сжигает его дотла.
«Счастливый не слышит природы…»
Счастливый не слышит природы,
Счастливчику не до того:
Бедняга из той породы,
Что слышит себя одного.
Но тот, кто ушиблен жизнью,
Но тот, кто обижен судьбой,
Кто в битве кровью брызнул,
Кто жертвовал собой,
Тот, подымаясь над роком,
Оленя на всем ходу
Поздравит с четвертым отрогом,
Что вырос в этом году.
О, если бы кто из косных
Заметил, как снег шевеля,
Купаются соболи в соснах,
Одетые в соболя!
Но нет! Он в величии глупом
И в обществе, как среди пней…
Чем больше природу мы любим,
Тем к человеку нежней.
ПРЕДВЕСЕННЕЕ
На крышах снег, на деревьях снег,
Вообще, на дворе февраль,
Но «Вечерка» чирикает о весне,
И пахнет крымская даль.
И мы за семейным чаем
Благоговейно читаем:
«В Подмосковье трещат морозы,
На лету замерзают галки,
А в Ялте растут мимозы,
А в Мисхоре цветут фиалки».
Конечно, расстояние далекое:
Не для нас грабины и тополи…
Но родина — понятие широкое,
Очень широкое. И теплое.
С ЧЕГО НАЧИНАЕТСЯ ВЕСНА?
Хоть громко распевает зяблик,
Хоть песни ввысь вознесены,
Весну знобит меж веток зяблых,
Ей лед уже прописан в каплях,
И все же нет ее, весны.
Недаром азбукою Морзе
Пророчит дятел недород.
Напрасно бедный зяблик-мерзлик
Бодрит свой маленький народ -
Кружит пурга невпроворот.
В снегах промчалась электричка…
Но что это за перекличка?
Трепещет свистик на весу.
Ах, это пеночка-весничка
В названье принесла весну.
КУСТЫ СИРЕНИ В МАРТЕ
Бурые и сухие, как розги,
Вблизи они те же, что в ноябре,
Но издали — будто в небрежном наброске
Зеленым пятном предвещают апрель.
Опять подхожу все ближе, ближе -
И снова розги да бурый тон;
А издали — снова кустарник рыжий
Зеленоватым мазком оттенен.
Что это? Наше предчувствие? Или
Плакатный рефлекс черно-синей сосны?
А может быть, безо всяких стилей,
Просто-напросто чудо весны?
ЭТО НАДО ЛЮБИТЬ
Где часовенка в травах колючих -
Из земли выбивается ключик.
Ему хочется речкою быть.
Он бежит от креста и клуни,
А на нем пузырятся слюни…
Это тоже надо любить.
ОДА ВОДЕ
Люблю я воду. Ведь она живая!
Послушай, как грассирует ручей,
Когда весною, скорость развивая,
Он осуждает карканье грачей.
А как порой гремит вода из крана,
Тарелки разбивая в прах и пух!
Я слышу в ней военный стих Корана
В ответ на бормотание стряпух.
Вода, вода… Во-первых и в последних,
Она твой друг, какую ни возьми!
Вода — великолепный собеседник,
Когда нельзя поговорить с людьми.
О СИНИЦАХ
Вот вы говорите — синица,
Синицу любой назовет.
Но вам, друзья, и не снится,
Какой это пестрый народ: