Давние чувства

***

Февраль

Бен осторожно следовал за Элли по просторным комнатам с высокими потолками, побаиваясь опрокинуть какую-нибудь бесценную скульптуру, вазу или фигурку, которые покрывали каждую мраморную поверхность. И даже несмотря на то, что Элли заверила его, что ему не нужно снимать ботинки у входной двери, он все еще сомневался, правильно ли поступил послушавшись ее, пока она показывала ему величие и богатство дома.

Он никогда не был у нее дома, хотя раньше подвозил ее на такси и видел фасад. И конечно, он должен был понимать, что дом Элли (вернее, дом ее родителей) будет таким же шикарным и элегантным, как и она сама, но к настоящему пугающему величию особняка он все же оказался не готов. Здесь все кричало о большом достатке, кругом ковры с высоким ворсом, произведения искусства в позолоченных рамах, смешение современной и антикварной мебели.

Он последовал за ней в огромную, блестящую кухню — кругом белые шкафы, белые гранитные поверхности и оборудование из нержавеющей стали профессионального класса.

— Это что-то с чем-то, — с трепетом произнес он. — Ты должно быть любишь много готовить в кухне такого размера.

Элли смущенно улыбнулась.

— Тебе хотелось бы так думать, да? Я могу вскипятить только воду для чая, не более того. Я выросла, окруженная слугами, и мне никогда не приходилось беспокоиться о готовке, уборке или стирке. Родители наняли для меня домработницу. Она оставляет для меня приготовленную еду, так что о еде я не переживаю. Тебе нравится готовить, Бен?

— Иногда. Хотя я не мог до конца проявить свое творчество, потому что все время приходилось готовить на двух конфорках или пользоваться микроволновкой, — признался он.

Она подошла к нему.

— Тут у тебя будет все пространство в мире, если ты решишься сюда переехать. Эта кухня имеет все возможные гаджеты, приборы и все удобства, которые только могут понадобиться.

— Да, я вижу.

Бен специально ничего не стал обещать, продолжая следовать за Элли по многоэтажному дому. Первый этаж состоял из гостиной, официальной столовой, библиотеки/кабинета, огромной кухни и кладовой, которая оказалась больше, чем вся его квартира.

Второй этаж состоял из двух отдельных апартаментов, автономных апартаментов. В каждом люксе имелась спальня с гардеробной, просторная ванная комната и гостиная зона/кабинет. Третий этаж предназначался исключительно для родителей Элли, когда они приезжали в Нью-Йорк один раз в два месяца, и имел такую же планировку, как и второй.

Кроме того, имелся также гараж и сад на крыше, который открывал потрясающий вид на Манхэттен. Бен даже сбился со счета, сколько может стоить особняк подобного размера, особенно учитывая его выгодное расположение в центре города.

— Так что ты думаешь? — с нетерпением спросила Элли, как только они вернулись в гостиную. — Я ни разу не была у тебя в квартире, но думаю, что эти апартаменты на шаг или два вперед.

— Шаг или два? — Бен смущенно покачал головой. — На несколько сотен миль, если сравнивать с моей квартирой. Или скорее всего расстояние во весь земной шар. Честно говоря, это не совсем подходит для меня, Элли. Я ценю твое предложение, но я не уверен, что когда-нибудь впишусь в подобное место.

Элли отрицательно покачала головой.

— Тебе не нужно никуда «вписываться», Бен. Я хочу сказать, ты просто будешь здесь «моей соседкой» по комнате, ты можешь свободно приходить и уходить, когда захочешь. И учитывая, сколько времени ты тратишь на дорогу, чтобы добраться до работы, ты вряд ли будешь здесь.

Когда соседка Элли, Делия решила переехать в Париж, устроившись там на работу, Элли с большим энтузиазмом решила предложила Бену пустые апартаменты. Но она тут же прояснила, что их отношения останутся такими же чисто платоническими, что они будут лишь соседями по комнате и хорошими друзьями.

Первая реакция Бена была мягко отклонить ее любезное предложение, поскольку он до конца был не уверен по поводу ее слов об их отношениях. Но Элли тут же сообщила, что ему не придется платить арендную плату, только долю за коммунальные услуги и покупать себе продукты, только тогда он согласился взглянуть на ее особняк. Бережливость, была привита ему семьей «голубых воротничков» еще с юности, и была огромным искушением для него, возможностью сэкономить деньги, при этом значительно улучшив свои условия жилья.

Однако сейчас после грандиозного осмотра особняка, все его сомнения вернулись в полной силе. Несмотря на очевидную красоту и величие дома, у Бена в этом доме оставалось отчетливое ощущение холода, здесь не было теплоты домашнего очага. И конечно же здесь он совершенно не чувствовал себя как дома. Не чувствовал себя так, когда впервые вошел в коттедж в Биг-Суре.

Совершенно нельзя было сравнивать этот элегантный манхэттенский особняк и сделанный из дерева, на вид непринужденный коттедж на берегу океана. Даже более крупный и более обычный дом МакКиннонов в горной местности Кармеля выглядел гораздо более непринужденным и гостеприимным, чем резиденция Кимброу. И хотя Бен легко мог себя представить, как он жил бы в одном из прибрежных домов МакКинонов, он не мог того же сказать об устрашающем городском жилище Кимброу.

Он засомневался, прежде чем сказать ей:

— Я просто не знаю, Элли. Я никогда раньше не жил в подобном месте, понимаешь?

Она тихо засмеялась.

— Это всего лишь дом, Бен. В конце концов, у тебя будут свое собственное пространство. Я имею в виду, Делия оставила кое-что из мебели, мы могли бы спустить ее в гараж. Хотя она оставила компьютер у себя в кабинете, которым ты возможно хотел бы воспользоваться.

Бен оглядел комнату, в которой они находились, боясь сделать хотя бы одно неверное движение и разбить какую-нибудь бесценную коллекционную вещь.

— Мне кажется этот люкс более или менее похож на отдельную квартиру, — размышлял он, как бы про себя. — И ты права, что я буду находиться здесь всего лишь половину времени в лучшем случае.

— Фактически я почти не видела Делию, — вставила Элли, стараясь его убедить. — Большую часть времени я даже забывала, что у меня есть соседка. И когда мои родители приезжали, Делия почти не выходила из своих апартаментов.

И Бен понял, что у него появился еще один вопрос:

— А как отнесутся твои родители, если у тебя появится сосед-мужчина?

Элли всего лишь пожала плечами.

— Мне двадцать девять, и я в праве принимать самостоятельно решения. Родители доверяют мне. И, да, они довольно старомодны в определенных вещах, но они также доверяют моему мнению. Если я уверю их, что ты всего лишь мой сосед по дому, мой платонический сосед, они согласятся.

Но Бен все еще ощущал мучительные сомнения по поводу всей этой ситуации.

— Даже если я и соглашусь, Элли, ты должна понять, что мы можем остаться только соседями по дому, не больше, — как можно мягче напомнил он ей, но совершенно честно. — Ты мне нравишься, и я уважаю тебя, поэтому не собираюсь морочить тебе голову и давать какие-то несбыточные обещания, что мы когда-нибудь сможем стать чем-то большим, чем друзья.