Давным давно была война ...
Шрифт:
– Наверное, пятнадцать.
– Наверное? Давно воюешь?
– С 41-го…
– Тогда все понятно… как думаешь, отступать будем, как в 41-ом?
– Не будем отступать.
– Правильно! Ну-ка, гвардеец, бери уголь, пиши на стене: «Гвардейцы умирают, но не отступают!»
Илья крупно вывел буквы на стене…
К командиру 10-я танко-гренадерской дивизии генералу Шмидта на доклад прибыл обер-лейтенант Ридер.
– Господин генерал! Поныри наши! Остатки сопротивляющихся были уничтожены в северной части поселка 101-го танко-гренадерским полком и 244-го батальоном штурмовых орудий!
– Благодарю, обер-лейтенант! А теперь скажите, какой ценой?
– Потери очень велики, во многих ротах осталось по 20-30 человек…
Своей храбростью и ценой собственной жизни бойцы 307 дивизии и гвардейцы батальона капитана Жукова дали возможность ослабить натиск фашистов на Ольховатку и Тепловские высоты, обеспечили. вступление в бой главных сил Армии...
Через несколько дней в своем дневнике начальник Генерального штаба вермахта генерал Цейтлер после провала операции «Цитадель» запишет: «Здесь, под Понырями, навсегда был зарыт ключ к нашей победе в этой войне»
Из окружения смог выйти ординарец комбата Жукова, который и рассказал о судьбе товарищей.
Погибли капитан Жуков, политрук Козьяков, санинструктор Анечка, спасая раненых… 15 июля, когда немца отступили, а в Поныри пришли наши, нашли на стене дома надпись, сделанную Ильей: «Гвардейцы умирают, но не отступают!». Один из бойцов – десантников взял кусок угля и исправил: «Гвардейцы Жукова умирают, но не отступают!»
Удалось найти тела 259 воинов, их захоронили в братской могиле вместе с их командиром.
В списке погибших был и гвардеец Фролов, награжденный орденом «Красной звезды» посмертно…
Глава 20
Сержант Коля
Сержант Коля затащил мальчишку в выгоревший немецкий бронетранспортер. С каждым часом, с каждой минутой, что они были вместе, юный разведчик его удивлял все больше и больше. Сначала разведчик его просто поразил тем, что оказался мальчишкой, потом удивил бесстрашием в атаке, рассудительностью ответов десантникам на подколки и подначки, точностью выстрелов, смекалкой с бутылкометом…
– Ну, что, Илюха, видел, как наши ходят в рукопашную? –подмигнул сержант мальчишке. – А разведка на такое способна?
– Всему свое время, Коля. Пока есть чем стрелять, зачем идти в рукопашку? – просто ответил мальчишка.
Но вот кончились патроны и… и мальчишка, предварительно спрятав обмотанную тряпьем винтовку, взялся за черный нож и пошел в рукопашную, вместе со всеми оставшимися…
Хоть и пытался сержант не допустить прямого боя мальчишки с немецкими солдатами, но – не смог…
И снова поразил огромного десантника мальчишка, поразил нестандартной работой ножом.
Пока сержант разбирался с здоровенным фрицем, Илья оказался один против двоих немцев. Судя по ухмылкам, немцем, как увидел Коля, они решили взять мальчишку живьем и немного расслабились, поняв, кто оказался против них двоих. Один из улыбающихся немцев не спеша пристыковал штык к винтовке и ткнул им в безрассудно (с точки зрения немца) приближающегося мальчишку.
Пока он это делал, мальчишка успел сделать несколько шагов навстречу, прижимая к правому бедру черный нож разведчика.
Улыбающийся немец ткнул винтовкой с примкнутым штыком в сторону мальчишки, как бы пугая. Мальчишка отшагнул вправо, развернув корпус
параллельно винтовке, левой рукой прихватил сверху цевье «Маузера» и пальцы немца, а правой чиркнул ножом по запястью левой руки врага, что стало для него неожиданностью. Немец еще не успел закричать от боли, как мальчишка просунул нож уже между прикладом винтовки и правой рукой фрица и сделал шаг правой ногой вперед. Получилось, что с этим шагом мальчишка резанул по запястью правой руки врага и не давал убрать уже порезанную левую руку, как бы подбивая ее под локоть – от неожиданности немец кувыркнулся в воздухе, грохнулся на битый кирпич, оставив винтовку Илье. Второй немец, увидев все это, стал передергивать затвор, досылая патрон в патронник, вскинул винтовку и выстрелил в мальчишку, а Илья кувырком ушел под ноги солдата и сделал два режущих движения по ногам немца в районе колен…Увидев мальчишку, забрызганного кровью и с черным ножом в руке, еще один немец развернулся и заголосил:
– Schwarzmesser!
Рядом рванула граната, Илья упал на землю, по спине забарабанили камни… больно.
Две винтовки принес Илья из этой атаки.
– Ну, ты, брат, даешь! – сержант тихонько стукнул Илью в грудь.
– Хоть умойся – весь кровью заляпался… И где такому учат? В разведшколе?
– Нет, у морпехов, у меня папа – офицер. Да и вообще, мне повезло, просто они от меня не ожидали,- Илья развернулся.
У ну, стой! – интонация у сержанта поменялась. – тебя, кажись, зацепило!
На спине, из-под рваных маскхалата и гимнастерки, проглядывала тельняшка в крови.
– Ты что, даже не почувствовал?
– Это, наверное, когда по кирпичам кувыркался, зацепился, ерунда…
– Анечка, -крикнул сержант проходящей недалеко санинструктору. –Посмотри паренька.
Подошла санинструктор:
– А ну, стой, снимай, одежу, надо посмотреть, что там у тебя, обработать и перевязать…
– Хорошо, -согласился Илья и стал снимать маскхалат. – Только, если можно, давайте без причитаний, хорошо?
– Ой, мамочки…- не удержалась Анечка, увидев спину мальчишки, но взяла себя в руки. – Чиркануло тебя по спине осколком, сейчас обработаю, перевяжу и до свадьбы заживет!
Снова удивил Илья сержанта, ни звука не произнес Илья, пока рану обрабатывали и перевязывали.
– А ты крепкий парень, молодец, ни одного стона…- похвалила Илью Анечка.
– Это у Вас рука легкая, я ничего и не почувствовал.
– А комплементы ты делать умеешь, - Анечка взъерошила Илье чуб. – Постарайся не лезть под пули… без надобности.
– Постараюсь…
Кончились уже трофейные патроны, а потом их накрыло артналетом. Сам, контуженный, сержант смог выбраться из-под завала, откопал Илью. Приложил ухо к груди – сердце мальчишки билось, живой! Больше оставшихся в живых в этом доме, кроме их двоих, не было. Сержант Коля собрался с силами, затащил мальчишку в выгоревший немецкий бронетранспортер, слегка еще чадящий невдалеке, который сожгли при вчерашней атаке…
А рядом проходили немцы и иногда раздавались выстрелы, фашисты делали выстрелы в тех, кто, по их мнению, мог еще быть живым. В бронетранспортер заглянули мельком, увидели через открытую дверь обгоревшие останки и дальше заглядывать не стали. Этого ни Илья, ни Коля не видели – они были без сознания.