De Paris avec l'amour

— Носи на здоровье, — она ответно прижалась к его боку. — Не все же тебе меня подарками заваливать.

— Я не заваливаю! Кстати, надо тебя обязательно чем-то ответно одарить за эту чудесную футболку…

— Серж!

— Ладно-ладно, я же не сейчас, — он со смехом увлек ее на диван. А потом вдруг посерьезнел. — Слушай, Софи, я хотел с тобой кое-что обсудить.

Ей почему-то очень не понравился его серьезный тон. Она села ровнее.

— Говори.

— Дело в том, что я вынужден уехать на несколько дней из Парижа. Правда, это очень важно. Я бы не хотел расставаться с тобой надолго, и…

— Не надо!

— Не надо что? — он смотрел на нее с искренним недоумением. А в Софью вселился бес — не иначе. Или это чертов ПМС. Или еще какая-то причина. Но мозги у нее почему-то на этих словах выключились. А включилась — истеричка. Неравноценная замена, что тут скажешь. Видимо, она постоянно подсознательно ждала какого-то подвоха с его стороны. И решила, что дождалась.

— Не надо придумывать оправданий, если я тебя надоела!

— Что?!

— Что слышал. Если тебе хочется побыть с другой женщиной — так и скажи. Не надо меня унижать обманом!

Он смотрел на нее, будто видел в первый раз. Даже уперся локтем в колено, а ладонью подпер подбородок — чтобы смотреть было удобнее. Покачал головой неверяще. Почесал нос. Вздохнул.

— Ты права. Мне действительно нужно побыть с другой женщиной…

— Вот и проваливай! — ей кажется, что-то внутри оборвалось. Она же на самом деле не думала, что это правда — про другую женщину. Да как?! Как он мог?! Как посмел?

Серж еще раз вздохнул.

— В эти выходные у мадам Нинон день рождения. Она сейчас в Сент-Оран-де-Гамвиль. Это семейное торжество, и я там обязательно должен быть. Я там хочу быть. Потому что… Неважно, — махнул рукой. — Вообще-то, я хотел пригласить тебя с собой. Но теперь… что-то расхотел.

Ей стало стыдно. Очень. А еще очень хотелось врезать себе. Со всей силы. Вот кто, кто скажите на милость, тянул ее за язык, да еще так несвоевременно?!

— Серж, послушай, я не хотела… не думала…

— Ты меня обидела. Очень обидела, — и отвернулся — чтобы понятнее стало.

Она смотрит на его оскорбленный профиль. Да, реакция слегка наигранная и театральная, но сути это не меняет. Софья сваляла конкретного дурака. Надо как-то исправлять ситуацию.

— Извини меня. Я была неправа.

Он еще более оскорблено вздернул подбородок, не оборачиваясь. Ребенок!

— Ну, Сееерж… — потянула его руку, но он высвободил ладонь. Так и хотелось сказать: «Переигрываешь!». Или хрестоматийными словами Константина Сергеевича: «Не верю!». Но, как ни говори, Софья только самой себе обязана тем, что оказалась в таком невыгодном положении. Прижалась щекой к его плечу — деваться ему некуда, угол дивана.

— У меня к тебе есть предложение, Серж.

— Слушаю, — соизволила ответить после паузы его оскорбленная милость.

— Давай так, — взяла его ладонь, в этот раз он не стал вырывать руку, и переплела пальцы. — Ты берешь меня с собой в Сент-Оран-де-Гамвиль. А я беру туда с собой тот вульгарный красный корсет. И надену его… там.

— Он не вульгарный!

— Хорошо. Не вульгарный. Но надену его там.

— Нет, — Серж повернулся к ней. — Корсет ты наденешь сейчас. А в Сент-Оран-де-Гамвиль мы поедем в пятницу. Но я разрешаю взять корсет и туда.

Она оценила все — и подрагивающий угол губ, и изогнутую бровь, и выражение глаз. Чертов манипулятор!

— Деньги вечером, стулья утром… — пробормотала Софья. — Князь Бобровский, а монтер Мечников вам родственником не приходится?

— Что? Какой Мечников? И при чем тут стулья?

— Это цитата была, мсье Бетанкур. Сейчас расскажу, откуда.

— Расскажешь в корсете. Иди, — легко толкнул ее в спину. — Ты обещала!

— Ты ужасный тип!

— Софи, не испытывай мое терпение. При мысли, что наконец-то увижу тебя в том корсете, я начал возбуждаться.

— Ты начал возбуждаться, потому что переиграл меня!

— И это тоже, — довольно ухмыльнулся Серж. — Ну же, чего ты ждешь? Чтобы я надел его на тебя?

— Сама справлюсь! — Соня встала с дивана. — И я его с собой не возьму!

— Значит, придется выжать по максимуму из этого раза. Не забудь красную помаду! — это он ей крикнул, когда она уже ступила на первую ступеньку лестницы.

— Это вульгарно!

— Это роскошно. Ты будешь выглядеть роскошно, Софи…

И он снова оказался прав.

* * *

— Что ты подаришь мадам Нинон, Серж?

— Не знаю, — он нахмурился. — Я сломал себе голову. С каждым годом это становится все труднее. Я как-то… упустил этот момент. Сейчас осталась пара дней, а у меня идей ноль.

— У нас завтра аукцион. Ювелирные изделия.

— Банально, — поморщился Серж. — Очередное бриллиантовое кольцо?

— Мне коллега показывала — будет много интересных лотов. Знаешь, мне запомнился… браслет. Американский ювелирный дом «Oscar Heyman amp; Brothers». У них своеобразный, узнаваемый стиль. Браслет сделан почти сто лет назад — в тысяча девятьсот двадцать шестом, кажется. Три черных ониксовых кольца, соединенных сегментами с бриллиантами. Он очень необычный — строгий, изысканный. Я его увидела и почему-то вспомнила твою… мадам Нинон.

— Софи… — он смотрит на нее внимательно, и Соня не может понять, что за выражение таится в его глазах. — Кажется, ты только что спасла мою шею.