De Secreto / О Секрете

На следующий день лагерь забастовал. Единственным бараком, который вышел на работу, был барак, в котором находилась бригада А.И. Солженицына. Объясняя этот факт, он писал: «Ночью бараки были заперты, на следующее утро, 23 января, не дали встретиться разным баракам в столовой и разобраться. И некоторые обманутые бараки, в которых никто явно не пострадал, ничего не зная, вышли на работу, в том числе и наш. Мы вышли, но никого не выводили из лагерных ворот после нас; пуста была линейка, никакого развода. Обманули нас» [929] .

929

Солженицын А.И. Архипелаг ГУЛАГ // Малое собрание сочинений. Т. 7. С. 175.

А поскольку очерёдность и график следования бригад на завтрак никто не отменял, то дело не в том, что «разным баракам» «не дали встретиться» «в столовой и разобраться», а в том, что, по свидетельству Д.М. Панина, только их барак 23-го не присоединился к голодовке и отправился в столовую, а оттуда на поверку и во главе с бригадирами на работу.

В связи с этим нельзя не обратить внимания на то, что, по утверждению А.И. Солженицына, лагерный бунт произошел 22 января, а по свидетельству С. Бадаша, 21-го [930] '. Так же датирует это событие и Д. Панин [931] .

930

Бадаш С. Открытое письмо Солженицыну. Декабрь 2002 г. Постскриптум. Февраль 2003 г.//

Журнал «Вестник. Online. 2003. № 15.23 июля

http://www.vestnik.com/issues/2003/0723/win/badash.htm

931

Панин Д.М. Лубянка-Экибастуз. С. 335.

Забастовка продолжалась до 26 января.

«Следующий день, 27 января, — писал А.И. Солженицын, — был воскресенье. А нас не гнали на работу — навёрстывать…, а только кормили, отдавали хлеб за прошлое и давали бродить по зоне. Все ходили из барака в барак» [932] .

Поразительно, А.И. Солженицын, отбывший в особом лагере два с половиной года, не знал, что свободное хождение по территории особого лагеря было категорически запрещено не только ночью, но и днём.

932

Солженицын А.И. Архипелаг ГУЛАГ // Малое собрание сочинений. Т. 7. С. 180.

Статья 11 Положения об особых лагерях гласила: «Хождение заключённых из барака в барак запрещается» [933] . Об этом же свидетельствует ст. 30: «Заключённым запрещается: — в свободное от работы время до поверки передвигаться в пределах зоны лагерного подразделения, а также хождение из одного барака или производственного помещения в другое (за исключением помещений бытовых и медико-санитарных учреждений под наблюдением надзорсостава)» [934] .

933

Инструкция о режиме содержания заключенных в особых лагерях МВД СССР. 1950 г. // Кокурин А.И., Петров Н.В. ГУЛАГ (Главное управление лагерей), 1917–1960. С. 555–567.

934

Там же.

Получается, что на заключённого А.И. Солженицына эти статьи тоже не распространялись.

По словам А.И. Солженицына, 28-го состоялось собрания бригадиров, на котором, если верить ему, он высказал лагерному начальству горькую правду о жизни заключённых, после собрания отправился в санчасть и на следующий день его положили в больницу [935] . С. Бадаш пишет, что 29-го в лагерь приехала какая-то комиссия, заключённые предъявили ей свои требования и только после этого было созвано собрание бригадиров. Если события развивались именно так, то А.И. Солженицын не принимал участие в этом собрание и вместо него отправился в больницу.

935

Солженицын А.И. Архипелаг ГУЛАГ // Малое собрание сочинений. Т. 7. С. 173–183.

Читатели «Одного дня Ивана Денисовича», наверное, помнят, как главный герой рассказа Иван Шухов, почувствовав себя плохо, бросился утром до развода в медсанчасть к дежурному фельдшеру, но освобождения от работы не получил [936] .

В описании этого эпизода А.И. Солженицын допустил по крайней мере две неточности. Прежде всего речь идёт о ст. 31 Положения об особых лагерях, которая гласила: «Заключённым разрешается: а) посещать в условленные часы под наблюдением надзирателя бытовые и медико-санитарные учреждения». Следовательно, Иван Шухов не мог сам обратиться в медсанчасть, туда его мог привести только надзиратель. Во-вторых, А.И. Солженицын упустил из вида ст. 77: «Освобождение от работ по болезни производится вольнонаёмный врачом или начальником санчасти». Это значит, что обращение И. Шухова к фельдшеру даже при содействии надзирателя не имела смысла.

936

Там же. Т. 3. Рассказы. С. 14–17.

На это можно сказать, что за время пребывания в лагере сам А.И. Солженицын не обращался в медсанчасть и мог не знать указанных правил. Однако 29 января он все-таки лёг в больницу: «Едва раскрыли бараки, я показался врачам и меня назначили на операцию» [937] . Из этого явствует, что если бы Александр Исаевич обращался к врачам, то его должен был привести к ним надзиратель. И если его не только освободили от работы, но и положили в больницу, то только по решению начальника санчасти.

937

Там же. Т. 7. С. 181.

Объясняя это, А.И. Солженицын писал в «Архипелаге»: «Болезнь моя не была неожиданностью, много лет была у меня одна опухоль, которая по сути дела не тревожила, и я относился к ней беспечно, а лучше было бы, если бы я побеспокоился раньше. Но с лета прошлого года она стала расти быстрее. Я всё думал, что обойдётся, что если операция окажется необходимой, то сделаю её после окончания срока, и только в январе она стала расти столь быстро, что откладывать дальше было опасно. В последних числах января я лёг в больницу» [938] .

938

Солженицын А.И. Архипелаг ГУЛАГ // Малое собрание сочинений. Т. 7. С. 181.

«Я, — писал он, — лежу в больнице среди раненых, калеченных в ту кровавую ночь. Есть избитые надзиратели до кровавого месива — им не на чем лежать, всё ободрано» [939] .

По словам А.И. Солженицына, госпитализировали его 29 января, 12 февраля сделали операцию, 26 февраля выписали из больницы. 1 марта Александр Исаевич писал домой, что «рана уже зажила, что ходит он нормально и что через неделю, если его не переведут в другое место, выйдет на работу» [940] . Таким образом, Александр Исаевич лёг в больницу 29 января, а вернулся к работе не ранее 8 марта; итого 40 дней — 14 до операции и 26 дней после.

939

Там же. С. 183.

940

Сараскина Л.И. Александр Солженицын. С. 382.

Первый вопрос, который возникает при обращении к этой истории: что делал А.И. Солженицын в больнице с 29 января по 12 февраля? Неужели две недели ушли на подготовку к операции? Конечно, нет. Вся подготовка могла заключаться в сдаче необходимых анализов (что, кстати, можно было сделать и амбулаторно) и вряд ли требовала более одного-двух дней. Что же Александр Исаевич делал в больнице остальные 12–13 дней?

«Как раз накануне назначенной мне операции, — писал А.И. Солженицын, — арестовали и хирурга Янченко, тоже увели в тюрьму» [941] . Между тем С. Бадаш поставил под сомнение это утверждение. «Вы пишете, что Вас должен был оперировать врач Янченко, тогда как единственным хирургом в Экибастузе был врач из Минска, из давно обрусевшей немецкой семьи, Макс Григорьевич Петцольд» [942] .

941

Солженицын А.И. Архипелаг ГУЛАГ // Малое собрание сочинений. Т. 7. С. 184.

942

Бадаш С. Открытое письмо Солженицыну. Декабрь 2002 г. Постскриптум. Февраль 2003 г. // Журнал «Вестник. Online. 2003. № 15. 23 июля http://world.lib.ru/s/shwarc_n/solgenizin.shtml

И в том случае, если Янченко всё-таки был хирургом, и в том случае, если в больнице был только один хирург М.Г. Петцольд, версия А.И. Солженицына, будто бы он ожидал операции в больнице из-за отсутствия хирурга, не выдерживает критики: хирурга можно было бы подождать не в больнице, а в бараке.

Поразительно и другое. «Через несколько дней, — пишет со слов А.И. Солженицына Л.И. Сараскина, — в больницу доставили другого хирурга, тоже зэка, немца Карла Фёдоровича Дониса, и 12 февраля он сделал операцию» [943] .

943

Сараскина Л.И. Александр Солженицын. С. 381.