Дэдвуд (Deadwood). Жгут!
Шрифт:
Каждую ёбаную ночь я могу резать глотки, но я всего лишь сплю, а потом встаю с шестой сраной попытки, и пытаюсь выдавить из себя хоть каплю мочи в горшок, и спрашиваю себя, когда же я успел настолько состариться?
— Я не могу понять, если меня в общем-то это не волнует, почему должно волновать тебя?
— Потому что я беспокоюсь по иной причине, нежели ты.
— Тогда извини, что верю в то, что только тебе это дано.
— Я бы хотел угостить вас обоих сраной выпивкой.
— Скажу "да",
— Это я, Джейн. Можешь прилечь на кровать, я ухожу.
— Не надо беспокоится насчёт меня. Я, блять, всё-равно сплю на полу.
Если ты только что услышала, как я пёрнула, то извини меня.
Вероятно, ты спустился вниз, потому что подумал, что можешь быть партнёром в сраном бизнесе, дать имя фирме, как человеку, но Бог создал человека повелевать ебанными тварями!
— Бандиты, так исторически сложилось, не работают в этих холмах, кроме как с моего разрешения.
— Если твои слова — правда, то это объясняет, почему я, блять, заинтересован тем, что ты говоришь.
Уши прижались к затылку, не фыркнул нос, сраная скромность.
— Я применяю к себе менее высокое требоавние: я журналист, который держит своё мнение при себе.
— Вы менее истинный нейтрал, потому что прячете свою трусость за моральные нормы?
— Почему ты им сам не скажешь?
— Потому что я ниггер, Док, которого не волнует постоянство или перемены.
Торговля. Каждый выскочка выше хозяина.
Я снял с себя однажды значок, но не потерял желание бороться с мразью.
Словно моральный закон, мы находим то, что мы ищем, но с опозданием.
— Ладно, разве ты слышал, чтобы он предлагал нам работу?
— Хорошо, давай убьём его, и заберём его работу себе.
Безо всякого медицинского образования, или чего иного, я констатирую следующую сраную истину: тот, кто не может есть, не в состоянии выжить.
— Он страдает болями в спине, хитрое трепло вроде меня может использовать это как манёвр, чтобы отвлечь его.
— Как?
— Курс лечения, длительный, акцентированный на пентикостальных возгласах, и физической энергии, во время призыва тайных сил. Совокупность душевных недугов должно усилить его симптомы.
— Ты молодец, что поймал этого мудака в сеть, Джек, в такой печальный день.
Оттащи этих озабоченных от сраного сосания титек.
Шесть поделить на три, будет два. Такова комбинация сейфа в скобяной лавке. Ты должна её запомнить, наступает опасное время.
— Лагерь должен понять, что это мои люди.
— Если
такое понимание произойдёт из-за каких-нибудь беспорядков на главной улице, я вовсе не буду возражать.— Медноголовый мудозвон Хёрст, привёл сраных Пинкертонцев.
— Не очень большой разбег, Дэн, между кровавым аппетитом и верностью политическому осуждению.
Ты не перепутаешь журналиста. Он похож на… большую черепаху.
— Я думаю, он приехал верхом.
— Конечно не пешком, учитываю его грубую виртуозность.
— Как поживаешь, Триксти?
— Жалоб нет. Также насрать на всё, как и другим.
На расстоянии вы выглядите в последнее время лучше, чем раньше вблизи.
Жизнь театра на одном месте кратковременна, кочевая без стержня, так скажем, в подобном месте особенно моя многословная деятельность может ослабить недоверие к моим людям, особенно в таком месте, как этот лагерь.
О, я думаю эти каракули столь же понятные, как для тебя дождевая вода, Джонни. Вот кто бы сразу всосал те сраные иксы и чёртовую прямую линию. Подмигивай, улыбайся, подари Ву большое "окей".
Благословенная мисс Стабс, чей бюст настолько удался, что каждый в лагере узрит.
Ваше содействие может быть весьма полезным. Если можете кувыркаться или раздувать щёки словно рыба…
Очевидно, моя кончина не неизбежна. Всё же, я ошибаюсь также часто, как и не ошибаюсь.
— Это пришло для мудилы, мистер Сверенджен.
— Отнеси это ему.
В нашем договоре на рубку древесины, не только членообразные брёвна.
— Ты, блять, арестован.
— За что?
— За заёбывание стража порядка. Пошли со мной на допрос.
Скажи ему, что если бы мой темперамент решил бы завледеть моими лучшими способностями, то мозги этого мудака оказались бы на полу.
— Хлеб насущный, я бы всё равно взял, мистер Хёрст, словно новорождённый птенчик, подошёл бы, в надежде поесть из вашего рта.
— Не подходи слишком близко, блин.
Этот охуенный дом с деревом в драгоценных сраных ветвях, специально, чтобы засранцы-дети играли там в безудержном веселье?
Я буду держать твоё сердце в правой руке, чтобы ты рассмотрел его своими маленькими крысиными глазками, прежде, чем я запихаю его в твоё сраное горло!
— Почему ты об этом спросил?
— Потому что меня не волнует концентрация дебилизма и жалости к себе, которые накопились в вас.