Дефиле по краю

Покидав в сумку планшет, кошелек, документы и еще несколько мелочей, с которыми никогда не расставалась, я побродила по квартире, проверяя, не забыла ли чего.

Зашла в мамину спальню, взяла с подоконника шкатулку с драгоценностями и присела на кровать, перебирая многочисленные чехлы с цепочками, кольцами и серьгами.

Золото, платина, коньячные бриллианты -это то, что я смогла идентифицировать при беглом осмотре.

Интересно, она сама себя баловала, или сначала ее заваливал драгоценностями папа, а потом и Глеб?

Вздохнув, я вернула шкатулку на место, совершенно ничего не взяв себе на память, и торопливо квартиру покинула, с грохотом захлопнув за собой дверь.

Следовало, вероятно, позвонить папуле, и сообщить о том, что блудная дочь решила вернуться, но я не стала -в конце концов, я имела полное право уехать.

Глеб ждал меня, прислонившись к капоту «Порше» и наблюдая, как Геката бегает по идеально подстриженному газону.

От этой картины веяло такой умиротворенностью, что я отчетливо поняла -совершенно не хочу никуда уезжать.

Губы тронула усмешка -ну и дура же ты, Танюша.

Интересно, а Бейбарсов понимает, что больше мы вообще никогда не встретимся?

А если понимает -почему молчит?

Почему меня раздирает изнутри тупая, не понятно, откуда взявшаяся боль, а ему все равно?

Дыхание привычно перехватило.

Перекинув ремешок сумки через локоть, я беспомощно огляделась, словно ища предлог для того, чтобы остаться.

Горло сжало -да сколько же можно?

Глеб -совершенно не тот, кто мне нужен.

Правда ведь?

Тогда почему я стою на месте, старательно оттягивая тот момент, когда придется сесть в машину и отправиться в нашу последнюю совместную поездку?

По идее, я должна с облегчением покидать этот город, который безжалостно забрал у меня маму.

Должна ненавидеть его улицы и дома только за то, что они не уберегли ее.

Но нет, я благодарна этому городу.

Он подарил мне Глеба.

И за этот подарок я готова целовать пыльные дороги, которые ему принадлежат.

– Таня?
– голос отчима вывел меня из состояния прострации и заставил встряхнуться.

Все, пора. Сейчас -действительно пора.

– Прости, задумалась, -я хлопнула себя по бедру, привычно подзывая Гекату, и открыла заднюю дверцу, позволяя собаке запрыгнуть внутрь.

Пять минут спустя мы уже ехали по трассе, стремительно приближаясь к черте города.

Говорить не хотелось, поэтому я вытащила айфон, распутала наушники и, поставив оптимальную громкость, постаралась отвлечься от грустных и тяжелых мыслей.

Папуля наверняка будет в ярости -на него никогда не производили впечатления аргументы того, что я уже совершеннолетняя и вольна поступать так, как считаю нужным.

Глупо надеяться, что моя очередная несанкционированная выходка останется без внимания.

Жди меня, Англия…

Ранний подъем и общая нервотрепка, связанная с похоронами, здорово меня утомили, поэтому сопротивляться внезапно навалившейся усталости я не стала, покорно проваливаясь в сон.

Не помню, что мне снилось -я редко запоминаю свои сны -поэтому в реальность вынырнула от того, что машина резко затормозила.

Настолько резко, что меня сначала швырнуло вперед, а потом ремнем безопасности буквально впечатало в сиденье.

Айфон, лежащий на коленях, улетел куда -то под ноги.

Сзади недовольно заворчала Геката, которая, видимо, тоже была не в восторге от такого торможения.

– Что случилось?
– я посмотрела на отчима.

– За нами «хвост». Вот думаю, что делать -едем дальше, или попытаемся что -нибудь сделать?
– Бейбарсов озабоченно побарабанил пальцами по кожаной оплетке руля.

Я оглянулась -мы стояли на обочине какой -то второстепенной трассы, шедшей через лес, поэтому поток машин был не особенно густым и заметить слежку труда не представляло.

– Мог и помягче притормозить, -наклоняясь вперед в поисках айфона, вздохнула я.
– Какая у них тачка?

– Черный «Фольксваген», пристроился сразу, как мы из города выехали, -отчим внимательно посмотрел на то, как я ладонью протираю экран и оглядываю айфон на предмет повреждений.

– Расслабься, это папины «быки», вчера еще заявились, -хмыкнула я.
– Ты думал, все так просто, что ли?

Глеб ничего не сказал -просто нажал на газ и тронул «Порше» с места.

Впрочем, нервы у него явно на пределе -оно, в принципе, и понятно. Учитывая последние события, Бейбарсов еще хорошо держится. Не удивлюсь, если сегодня, вернувшись домой, он, сидя в пустой квартире перед портретом погибшей невесты, напьется до отключки.

Мне, честно говоря, хочется сделать то же самое -да кто ж мне позволит?

– Почему не сказала об эскорте?
– нахмурился отчим.

– Потому что к тебе этот эскорт отношения вообще не имеет, -пояснила я, поправляя волосы.
– Скажи спасибо, что они нас не заблокировали и не вытащили меня из машины. Гекка вчера Юрия грызанула, так что второй раз нарываться он не рискнет.

– Так они еще со вчерашнего дня вокруг тебя ошиваются?
– помрачнел Бейбарсов.

– У них работа такая. Папа приказал -они делают, -почти огрызнулась я, не понимая причины его враз испортившегося настроения.

Это наш последний день, а мы едва ли не ругаемся -да что происходит?

Демонстрируя, что больше не намерена разговаривать, я вновь сунула в уши капельки наушников -уж лучше музыка.

Охрана прилепилась к нам километров через двадцать и ползла почти впритык, совершенно не собираясь скрываться.

Глеб явно был против подобного сопровождения, но внешне ничем это не демонстрировал, а мне было решительно плевать.

Когда мы стали подъезжать к пункту назначения, я не выдержала. Почему отчим столь спокоен? Рад возможности от меня избавиться? Неужели, он не чувствует совершенно ничего?

– Ты так ничего и не скажешь?
– полюбопытствовала я, убирая айфон и гарнитуру в сумку.

– По поводу?
– вопрос был задан таким скучающе -равнодушным тоном, что меня буквально затрясло. Он что, издевается? Сколько можно трепать мне нервы?