Деградация

— С тобой. Только с тобой, — стонала она, проводя ногтями по своей груди.

— Тупая, е*аная сука, поверить не могу, что ты заставила меня ударить тебя, — прошипел он.

Если бы она могла осмыслить, что он говорил, она, скорее всего, тут же отвесила бы ему пощечину. Всего лишь для привлечения внимания. Но она не могла осмыслить ничего — ее толкало в одно из пространств, о которых она вспоминала ранее.

— Думаю… тебе это понравилось, — выдохнула она, выгибая спину над кроватью. Джеймсон сместил руку от ее горла к грудной клетке, сильнее прижимая Тейт к матрасу.

— Черта с два. Бл*дь. Ты, бл*дь, поцеловала его. Пи*дец, не могу в это поверить. Я почти затащил тебя в машину, трахнул практически у него на глазах, и тебе бы понравилось это, не так ли? Ты, мать твою, поцеловала его у меня на глазах. О чем ты, бл*дь, думала? Тупая долбаная шлюха, ­­— рычал Джеймсон.

Ах. Все вернулось к Энджу. Тейт злилась на Энджа и злилась на себя, поэтому она хотела, чтобы к ней относились плохо. Джеймсон злился на Энджа и злился на нее — он хотел относиться к кому-то плохо.

Мы пара, созданная в аду. Он может быть Сатаной, а я могу быть его Лилит.

Джеймсон выскользнул из нее и перевернул, с силой укладывая на живот. У Тейт не было и шанса двинуться, прежде чем он дернул ее бедра вверх и вбился в нее членом до основания одним толчком. Она закричала, упершись рукой в стену напротив. Это было больно. Сексуально. Агрессивно. Она любила это. Тейт пыталась подняться, но он толкнул ее вниз, опустив руку на затылок. Она потянулась рукой назад, чтобы коснуться его, но Джеймсон схватил и ее, прижав ее у лица Тейт. Она не могла ничего видеть. Могла только чувствовать. А все, что она чувствовала, был он.

— Я хочу, чтобы ты кончила, Тейт. Ты собираешься кончить для меня? — прошипел он позади нее, отпуская ее голову и проводя ногтями по ее спине.

— Да, да, — выкрикнула она.

— Ты всегда кончаешь для меня, — он продолжил водить ногтями по одному и тому же месту.

— Да.

— Это больше, чем ты того заслуживаешь, шлюха.

— Да.

— Ты так хороша для меня, — промурлыкал он. Тейт закричала.

— О, боже мой.

Она кончила, все те упражнения Кегеля, о которых она ему говорила, дали свой результат и удержали его член на месте. Он вонзился в нее так глубоко, как мог, и затем замер, удерживая ее бедро одной рукой. Тейт кричала и задыхалась, ударив одной рукой по матрасу. Оргазм длился вечность, разрывая ее на кусочки. Пробуждая в ней боль. Все это время Джеймсон водил ногтями вниз по тому же самому месту на ее спине. Отслаивая ее кожу, открывая кусочек ее души. Воруя ее у Тейт. Или возвращая его.

Хьюстон, у нас проблемы.

Пока она дрожала и пыталась понять, какого черта она чувствовала, он вышел из нее. У нее не было сил спросить, что он делал. Она просто упала, хватая воздух ртом. Спустя примерно минуту Тейт почувствовала руку на своей лодыжке, и ее резко сдернули с кровати. Она уцепилась ногтями за покрывало, уволакивая его с собой. Девушка приземлилась на пол, покрывало спало ей на плечо. К тому времени, когда взяла себя в руки, она увидела Джеймсона, сидящего в кресле в углу комнаты.

— Теперь, когда это закончено, — произнес он спокойным, мягким голосом, широко расставляя ноги и опуская руки себе на колени. Его эрекция торчала вертикально, и Тейт было тяжело не пялиться на нее.

— Эм… что? — удалось вымолвить Тейт, голос охрип.

— Ты приползешь сюда, на руках и коленях, и отсосешь мне так, словно от этого зависит твоя жизнь. Если я решу кончить для тебя, ты проглотишь все до последней капли. Ты не двинешься. Поняла? — сказал он ей.

Она не ответила. Вместо этого она начала ползти.

Тейтум О'Ши, всегда такая милая, нормальная девушка.

Глава 8

Почти всю следующую неделю Джеймсон провел в Лос-Анджелесе. Ему нужно было пространство. Он не мог думать трезво, не тогда, когда Тейт была рядом.

А девушка последовала его инструкциям в ту ночь и проглотила все до последней капли, что у него была. Если говорить о том, что Тейт хотела от своей жизни, то она получала кое-что хорошее — она делала ему самые лучшие минеты, которые у него когда-либо была привилегия получать.

Некоторое время после она лежала на полу, и в конечном итоге Джеймсон подполз к ней. И просто разговаривал. Девушка частично рассказала ему, что причина, по которой она заставила его отправиться в город на встречу с друзьями, была в том, что она начинала чувствовать себя грязным секретом, спрятанным в его доме.

Глупости. Дело было не в том, что Джеймсон стыдился ее, ему просто не нравилось находиться среди людей. Просто и понятно. Он ненавидел покидать свой дом, независимо от того, была она рядом или нет. Тейт даже не рассматривала такой факт. Он напомнил ей о том, что если Тейт думала, что дело в чем-то касалось ее, то скорее всего, было не так. Она посмеялась над ним.

Тейт рассказывала «страшные» истории о ее первом годе жизни в Бостоне в одиночку. Джеймсон рассказывал ей «страшные» истории о первом вражеском захвате компании, с которым он столкнулся. Она спросила, пересекался ли он с ее семьей, и мужчина признал, что сотрудничал с ее отцом несколько раз, но они никогда не говорили о Тейтум, или о ком-нибудь из О'Ши. Ему в голову не приходило спрашивать о ней, но судя по тому, как девушка спросила, ее отец и так не знал о ней ничего.

В процессе истории о том, как она потерялась в самом худшем из районов Бостона, от которого волоски дыбом вставали, они услышали стук входной двери. Уставились друг на друга, слушая, как пьяная Расти вваливается в гостиную. Последовал смешок, а затем мужской голос. Шаги по коридору, легкий смех после. Джеймсон прижал ладонь ко рту Тейт, чтобы не дать ее засмеяться вслух.

Когда послышались стоны, он почти сам прыснул со смеху. Боже, как люди занимались таким сексом? «Ты такая красивая», «Ты такая потрясающая», «О боже мой, ты такой красивый! «О боже мой, ты такой потрясающий! Стоны, стоны. Вздохи, вздохи. Тейт почти корчилась от смеха под его ладонью от неудержимого смеха. Это звучало смешно, и, что еще хуже, фальшиво. Джеймсон не понимал плохого секса — почему просто не перестать им заниматься? Но пружины кровати продолжали скрипеть, изголовье продолжало биться о стену приглушенным стуком.

Джеймсон залез на Тейт сверху и начал высмеивать стоны из соседней комнаты. Она фыркнула и задержала дыхание, чтобы прекратить смеяться, попыталась столкнуть его с себя, но, когда вцепилась ногтями в его грудь, это прекратило быть игрой. Он раздвинул ее ноги, погрузился пальцами в ее плоть и толкнулся внутрь. Она сжала губы и гортанно простонала.

Он шептал ей, что это она была красивой, что это она была потрясающей. Но слова отличались от слов их соседей — Джеймсон на самом деле имел это в виду. Мужчина никогда не относился к ней прежде так, словно она была хрупкой или особенной. Но он начинал понимать, что для него она воплощала эти два качества.