Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)

Воздух прорезали выстрелы, и я отскочил назад, понимая, что отец начал огонь. Я инстинктивно прикрылся, ругаясь, когда Аро подался назад, пуля пронзила его плечо, а другая – едва не попала в голову. Он уронил пистолет, его рука обвисла, и он начал ругаться, переворачивая столик для барбекю и скрываясь за ним, пока Алистер палил по отцу. Отец отстреливался и всадил пулю Алистеру в ногу, но тому удалось устоять и продолжить атаку. Пуля отца попала в стол, за которым скрывался Аро и срикошетила в мою сторону. Я быстро нагнулся, когда услышал шум и схватился за левое плечо, замечая на нем кровь.

– Б…ь! – выругался я, словленный врасплох.

Аро звал меня по имени, его голос был едва различим из-за перестрелки, и я посмотрел на босса, замечая на него лице жесткое выражение.

– Сделай это, – выплюнул он.

Я не представлял, как еще поступить, поэтому достал свой пистолет, но прежде, чем я решил, в кого целиться, Алистер закричал. Внимание Аро отвлекли, я обернулся, пораженный, когда увидел, как кровь заливает белую рубашку Алистера в области живота. Его ноги подогнулись, и он упал спиной на землю, его тело сотрясалось, он вцепился в живот. Из его глотки вырывались ужасные гребаные крики, отец тут же подлетел к нему, делая еще несколько выстрелов. Две пули прошили руки Алистера, еще одна – его коленную чашечку, когда он попытался пошевелиться. Он орал, умоляя о помощи, и тут Аро вскочил, выхватывая оружие. Отец присел на землю и схватил Алистера. Он приставил дуло пистолета к его рту, и я не мог оторваться, в ужасе наблюдая, как он без колебаний нажал на курок. Всюду брызнула кровь, пуля разнесла половину его головы, и я не смог сдержать крик, рвущийся из груди, меня заполнили воспоминания, как Алистер, на хер, сделал то же самое с моей матерью. Отец с тревогой глянул на меня.

– Уходи отсюда, сын, – потребовал он, прежде чем повернуться лицом к Аро, который прикрылся задней дверью.

Отец быстро встал, но не успел он поднять оружие, как Аро начал стрелять, пуля попала отцу прямо в грудь. Он издал сдавленный рык, но удержался на ногах и начал отстреливаться.

– Эдвард, это приказ! – завизжал Аро, продолжая палить в моего отца, но из-за простреленного плеча он никак не мог попасть в цель. – Сделай это, или я сам тебя убью!

– Б…ь, не смей угрожать моему сыну! – заорал отец, слова Аро придали ему силы.

Когда отец выровнялся, я услышал шум, задняя дверь с силой распахнулась, и оттуда выбежали трое мужчин, услышавших выстрелы. Вслед за ними появился Алек, он застыл в дверном проеме, наблюдая за развернувшейся сценой, а я хаотично соображал, что, б…ь, мне делать. Я снял пистолет с предохранителя, и Алек поднял свое оружие. Мое сердце пустилось в пляс, а колени подогнулись, когда он прицелился прямо в меня.

– Что за… – начал я, но он нажал на курок, не дав мне закончить.

Я хотел отскочить, но пуля попала в руку, и я вскрикнул, роняя пистолет и хватаясь за рану. Рука как будто горела, боль была невыносимой, потекла кровь. Алек подбежал ко мне и толкнул меня в живот, бросая на землю, его голос был низким, он потребовал, чтобы я, на хер, не двигался. Выражение его лица было серьезным, когда он встал передо мной и начал палить в отца на том конце двора.

Я охеренно испугался, но тут до меня дошло, что он намеренно мазал, пули пролетали мимо. Отец развернулся и начал отстреливаться, но и его прицел так же, на хер, сбился, а потом он нырнул за угол здания. Аро и двое других мужчин прикрылись задней дверью, мы с Алеком были сбоку от линии перестрелки и видели их всех. Вскоре выстрелы стихли, мужчины начали перезаряжать стволы, а из прохода появились и другие, они присоединились к Аро. Я с ужасом наблюдал, как отец бросил пистолет на землю и схватился за грудь, тяжело дыша, он отступил на несколько шагов.

– Иисусе, – простонал я, когда он расстегнул пальто и скинул его на землю, и я увидел мини-узи (3), прикрепленное к ремню у него под плечом.

Меня затошнило, глаза затуманились от слез, которые ручьями бежали по щекам. Я смотрел, как он опустил голову и перекрестился, его губы шевелились, когда он говорил про себя.

– Нет!

Я начал кричать, он развернулся, его взгляд наткнулся на меня, прежде чем он вышел на открытое пространство, лицом к лицу с Аро и остальными. Алек тут же упал на землю и схватил меня, не позволяя встать на ноги, он прижал меня своим телом, и воздух прорезала пулеметная очередь. Я оглох, в голове запульсировало, и я с ужасом наблюдал, как вспышки выстрелов освещают двор. Я громко кричал, умоляя его не делать этого, но я знал, что отец не слышит меня или уже, на хер, поздно. Я знал, что он принял решение, и не изменит его, возврата нет. Он уже, б…ь, сказал «прощай», он заключил мир со всем, с чем хотел. Он приготовил свое ложе, и готов лечь на него… он уже там.

Но, черт возьми, я не готов.

Я попытался оттолкнуть Алека, но он даже не шелохнулся, он прикрывал меня, когда лавина пуль пролетала вокруг нас в ночи. Двое мужчин тут же упали, их тела бились в конвульсиях, когда их нафаршировали свинцом, другие бросились в укрытие. Посреди хаоса я потерялся, кто где находится, тела падали на землю, люди бежали, раздавались крики боли, возгласы ужаса, и все это смешивалось со звуками выстрелов. Пуля пронзила живот отца, и он пошатнулся, его палец тут же слетел с курка, и он расслабил руку. Пауза дала другим достаточно времени, чтобы начать стрелять в ответ, еще одна пуля попала отцу в плечо, другая – в икру. Его рубашка промокла от крови, ноги отказали, и он упал на колени, раскачиваясь, пока пытался удержать равновесие. Он снова нажал на курок, и тут же раздались звуки стрельбы, снова начали падать люди, все пытались укрыться.

Когда закончились патроны, стрельба прекратилось, и отец выбросил оружие. Он сел, его голова склонилась вперед, тело тряслось крупной дрожью, он смотрел в землю. Возле дома кто-то появился, и я запаниковал, потому что отец был не вооружен, но Алек среагировал инстинктивно – он достал собственный пистолет. Он выстрелил и попал мужчине прямо в висок. Тот сразу упал; когда он рефлекторно нажал на курок, случайная пуля улетела в воздух.

Я звал отца, но Алек продолжал держать меня, вжимая мое лицо в бетон в бесплодной попытке заставить замолчать. Я ругался, ощущая, как по носу течет кровь, и напрягся, услышал на расстоянии звук сирен. Кто-то закричал, и я услышал, как люди бросились в бегство, Алек наконец-то отпустил меня. Он поднялся, и я резко оттолкнулся от земли, ежась от сильной боли. Я осмотрел двор и заметил, что отец, пошатываясь, зашел за угол, держась за стену дома. Алек бежал к нему. Отец остановился и присел, беря в руку свой недавно брошенный на землю пистолет.

– Карлайл! – закричал Алек, в его голосе явно звучала паника.

Отец глянул в его направлении, когда я увидел его лицо, у меня перехватило дыхание. Оно было совершенно белым, глаза были пусты и безжизненны. Его рубашка была изодрана и промокла от крови, дыхание было поверхностным.

Отец что-то тихо проговорил, я не смог расслышать, но, что бы это ни было, оно остановило Алека. Сирены стали громче, и Алек покачал головой, а отец кивнул.

– Убирайся отсюда, Эдвард! – заорал Алек.

Я застыл на месте, в панике, а потом побежал к ним, игнорируя приказ. Я чуть не упал от ужаса, когда отец поднял пистолет и приставил его к подбородку.

– Нет! Отец, нет! – умолял я.

Глаза отца закрылись, он снял большим пальцем предохранитель, его указательный палец лег на курок.

Алек быстро опустил голову, и его тихий голос долетел до меня, когда я приблизился: – Perdonami (4), – сказал он, и я застыл, когда он, без тени колебания, поднял свой пистолет и сам нажал на курок.

Хриплый крик вырвался у меня, когда пуля пронзила череп отца, и он откинулся назад, его тело мягко упало на землю. Я рухнул на траву, не в силах пошевелиться, рыдания сотрясали меня.

Я кричал и молился, меня била дрожь, Алек подошел ко мне. Он взял мой пистолет, а потом и свой, и бросил оружие в бассейн, прежде чем вернуться. Он быстро осмотрел территорию, оценивая масштаб резни, на его лице застыла гримаса. Повсюду были разбросаны тела, землю залили лужи крови. Сирены становились все громче, когда они приблизились, нас осветили огни. Я глянул на дядю, а полиция тем временем хлынула в дом и во двор. Алек тут же поднял руки и упал на землю раньше, чем ему приказали, а я по его команде перекатился на живот.