Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)

– Хорошо, – сказала я. Я не знала, что еще сказать на это.

Я до сих пор не могла пересилить себя и посмотреть на него.

Он убрал руку с моего колена, но не встал. Мне было неловко. Он сидел напротив, на корточках и пристально смотрел на меня. Мне так хотелось, чтобы он наконец встал и отошел.

– Изабелла? – сказал он, спустя мгновение. Его голос был таким мягким и нежным. – Посмотри на меня, пожалуйста.

Вздохнув, я подняла глаза и посмотрела на него.

Его глаза были мягкими. В них читалась нежность, грусть и сострадание. От этого я почувствовала себя еще хуже. Я понимала, что это неправильно, так быть не должно. Я быстро отвела взгляд и почувствовала, как по щеке покатилась слеза.

– Я понимаю, что ты расстроена. Я знаю, что это мало что изменит, но я не хотел быть настолько жестоким с тобой.

Будучи не в состоянии говорить, я просто кивнула. Я боялась открыть рот, боялась, что меня и правда может вырвать. Я не понимала, что происходит. Я никогда не испытывала ничего подобного к Чарли. А ведь он наказывал меня куда сильнее.

Но в одну ночь, не прикасаясь, ни разу не ударив, доктор Каллен просто сломал меня.

– И игнорируй Розали. Она часто говорит гадости, только для того, чтобы позлить людей, – вставая, добавил он.

Спустя мгновение он развернулся и пошел к лестнице. Я сидела на кушетке и пыталась успокоиться. Тошнота не отступала. Я должна была пойти к себе. Встав и вздрогнув от боли, я пошла к лестнице. Я уже почти поднялась на один пролет, когда встретила Эдварда и доктора Каллена, спускавшихся вниз, мне навстречу. При виде меня, они оба остановились.

Пробормотав «извините меня», я постаралась как можно быстрее проскочить мимо Эдварда. Он простонал и покачал головой. Тут из спальни вышел Эммет и, увидев меня, поднял вверх бровь.

– Девочка, разве тебе не нужен отдых и покой? – спросил он.

Я только уставилась на него и пожала плечами. Через секунду он уже подошел ко мне. Я завизжала, когда он очень ловко и быстро взял меня на руки.

– Господи, Эммет, осторожнее! Веди себя нежнее, она же травмирована, – практически выкрикнул Эдвард.

– О, расслабься. Она намного сильнее, чем ты думаешь, – сказал он и беспечно поднялся на третий этаж.

Улыбнувшись мне, он открыл дверь моей спальни и аккуратно усадил меня на кровать.

– Ммм… спасибо, – пробормотала я. Я была немного смущена его поведением.

По сравнению с тем, как мы общались с Джаспером, Эммета я видела очень редко. Он проводил все время со своей подругой.

– Да ну, перестань, не стоит благодарности, – сказал он, пожимая плечами.

Еще раз улыбнувшись, он вышел и закрыл за собой дверь.

Вечер пролетел спокойно. Никто меня не беспокоил. Да это и хорошо. Я не хотела никого видеть. Мало того, что Джаспер и Эдвард утешали меня, так еще и Эммет… Мне было очень плохо. Я не хотела, чтобы они сочувствовали мне. Они проявляли по отношению ко мне заботу, а так быть не должно. Я всего лишь их собственность, которую они купили с целью облегчить себе жизнь.

Несмотря на то, что я спала днем, я чувствовала себя разбитой. Я легла спать рано. Положив голову на подушку, я вздохнула. Не было того уюта и той теплоты… я не чувствовала запах Эдварда. Я попробовала отодвинуть от себя эти мысли. Я хотела перестать думать о нем…

Этой ночью мне снились кошмары. Мне снился доктор Каллен, его жуткие злые глаза. Тот адский взгляд… Я проснулась в холодном поту. На меня снова нахлынула тошнота. Я подскочила с кровати и побежала в ванную. Честно сказать, мне это далось нелегко, поскольку ноги, да и все тело, еще болели.

В ванной я поскользнулась на плитке и упала. Адская боль пронзила мои колени. Из глаз хлынули слезы, я чувствовала себя разбитой и ужасно одинокой.

Боль немного отступила, но я не встала. Я лежала на полу и рыдала… Я плакала о себе и о маме, плакала обо всех, кто находился в чьей-то собственности. Я плакала о каждом ребенке в мире, который никогда узнает, что такое свобода и что такое жизнь без боли. Я плакала о тех, кто никогда не узнает, что такое любовь, а будет жить лишь в мире страданий и злобы.

Проснувшись утром, я поняла, что провела ночь в ванной, лежа на полу. Игнорируя боль, я встала. Сон на полу не пошел мне на пользу, а скорее наоборот.

Но я должна быть сильной.

Прихрамывая, я спустилась вниз. В доме все было тихо. Я решила убраться. И учитывая свое состояние, я сделала это довольно неплохо. Боль не сдерживала, не останавливала меня, а скорее наоборот – подталкивала вперед.

Боль была очень знакома мне. Боль напоминала мне о том, кем я была на самом деле, она указывала мне мое место. В последнее время я забыла об этом. Я забыла все это, почувствовав немного свободы. В некотором смысле я была рада и благодарна боли. Потому что, если я чувствовала боль, я жила. Это означало, что я жива… я выжила.

Впервые, с момента прибытия в дом Калленов, я испытала такое знакомое и близкое мне чувство.

редактура Lersha

Декларация независимости ИЛИ Чувства без названия. Глава 20.

Глава 20. Значение человека

«Значение человека состоит не в том, чего он достигает,

а скорее в том, что он сделал, чтобы этого достигнуть»

Эдвард Каллен

Возвращение домой.

Я должен был волноваться, не так ли? Это было то самое гребаное время, когда я мог быть в центре еще большего внимания. Абсолютно все пялились на меня, все глаза были устремлены на Эдварда Каллена.

Розали не ошиблась, когда сказала, что каждая девушка в средней школе Форкса была в ожидании, когда же я определюсь с выбором. Но меня это не волновало. Я меньше всего заботился об этих суках.

Только то, что я пригласил тебя на танец, не означает, что ты уедешь со мной.

В то утро пятницы я шел в школу с одной лишь мыслью. Я собирался пригласить первую попавшуюся сучку и наконец-то покончить со всем этим.

Стэнли на это и рассчитывала. Сучки имели привычку не отказывать, тем более в случае вечера танцев. Только у меня не было никакого желания трахать эту дешевку снова. Даже не смотря на то, что она каждый день практически набрасывалась на меня. У меня, правда, не было никакого желания сейчас трахать кого бы то ни было.

Когда Стэнли, как по часам, подошла ко мне на школьной стоянке, я, не раздумывая, послал ее. А могла бы пойти с Ньютоном. Они отлично подходили друг другу – парочка идиотов.

Зайдя в здание, я направился к своему шкафчику. Увидев, кто стоял возле него, я остолбенел. Это была Таня… Она стояла, облокотившись на соседний шкафчик. На ней была надета самая короткая юбка, которую я когда-либо видел. Встряхнув головой, я подошел к ней.

– Доброе утро, Эдвард, – промурлыкала она.