Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)

Я простонала и закрыла глаза.

Он снова хихикнул. Для него все это было таким забавным, и это смущало меня еще больше.

– Правду, Белла.

Я вздохнула.

Я почувствовала, что Эдвард сел. Открыв глаза, я увидела, что он и правда сидит, в его руках был сверток с марихуаной. Он подкурил его и, сделав затяжку, закрыл глаза. Я наблюдала за ним и боялась пошевелиться. Он выглядел таким спокойным.

Спустя пару секунд, он открыл глаза и посмотрел на меня. Я увидела, что он игриво улыбается мне. Казалось, через мое тело прошел электрически заряд. Я вся покрылась гусиной кожей. Очевидно, мое поведение и моя реакция, его немного удивили. Я не была уверена, может это наркотики, может алкоголь, но мне было так спокойно. Я чувствовала себя так непринужденно рядом с ним. Я чувствовала себя в безопасности…

Я никогда в жизни и ни с кем не чувствовала себя в безопасности. Даже с моей матерью. Я знала, что она была бессильна. Да, она хотел защищать меня, но что на самом деле она могла поделать…

И вот, смотря на Эдварда, я чувствовала спокойствие и абсолютную защищенность. Я поняла, когда я вижу его улыбку, я полностью доверяю ему. Я НИКОГДА никому не доверяла. А вот по каким-то неведомым причинам, ему доверилась… Я знала, что так быть не должно. Я не должна ему доверять, ему, да и всем людям. Не должна… Он был опасен для меня. Он сын человека, в руках которого моя жизнь, и он мог в любую минуту убить меня, а я бы ничего не могла с этим поделать.

Все это было так глупо. Я видела, как он мог относиться к женщинам, видела его характер…

Но, тем не менее, я ему ДОВЕРЯЛА… Но он никак не мог иметь отношение к моей дальнейшей жизни… Он не должен был иметь никакого отношения к моей жизни…

Но я ЛЮБИЛА ЕГО! Господи, как я любила этого мальчика!

Я чувствовала это каждой клеточкой своего тела, каждым ударом моего сердца. Раньше я не знала, что такое любовь, какой она бывает, но сейчас я чувствовала именно это. Он поглотил меня полностью, и то, что я в него влюбилась, очевидно, было самым глупым поступком в моей жизни. Я не могла остановить это. Я поняла, что я не смогу ему лгать, и на все вопросы, что он задаст, я отвечу. Если бы Эдвард Каллен захотел меня, то Эдвард Каллен мог бы взять меня. Я не остановила бы его… Я просто НЕ ЗАХОТЕЛА бы его останавливать…

Эдвард наклонился ко мне. Его чарующие зеленые глаза пристально смотрели на меня. В них горел огонь… Пожар… Я напряглась, поскольку он наклонился ко мне еще ближе. Наши губы были в дюйме друг от друга… Я приоткрыла рот и стала вдыхать дым, который он выдыхал. Закрыв глаза, я наслаждалась, ведь я почувствовала его дыхание и уловила его аромат…

Я ощутила, как легкая щетина слегка царапает мою щеку. Искры снова прошли сквозь мое тело… Я поняла, что он вдыхает мой запах…

Я наконец всерьез задалась вопросом, могло ли это красивое существо жаждать того же, что и я. Мог ли он чувствовать те же искры, что чувствовала я?

Я поняла, что он слегка отстранился. Я держалась столько, сколько могла. Но мой организм нуждался в кислороде, и я глубоко выдохнула. Я почувствовала, что Эдвард сел.

Но, я так и не открыла глаза, я не желала их открывать.

Только не сейчас…

Глава 22. Эхо

«Он любил ее, потому что ты в состоянии любить только того,

кто будет твоим эхом, даже во время твоего самого большого и глубокого горя».

Орсон Скотт Кард

Эдвард Каллен

Я наблюдал за ней. Румянец покрыл ее щеки, и она опустила глаза. Я не мог не смеяться. Ее поведение немного сбило меня с толку. Я снова спросил ее о любимом цвете, и она отреагировала точно так же, как и в первый раз. Я не понимал, что может быть такого в зеленом цвете, что он для нее значил. Но, черт возьми, как же мне было любопытно. И теперь у нее не было возможности уйти от ответа.

Она откинулась на кровать, рассчитывая таким образом избавиться от меня, вернее, уклониться от ответа на мой вопрос. Из всех вопросов, она решила не отвечать именно на этот. Что же ее может так смущать? Это ведь всего лишь ее любимый цвет. Клянусь, она была самым сложным человеком, которого я когда-либо встречал. Может это и хорошо…

Я не стал задавать ей вопросы на сексуальные темы, мне не хотелось походить на подростка, которым управляют лишь одни гормоны. А спросить так хотелось…

Да, у нее еще никогда не было мужчины. Мне хотелось узнать, может она трогала себя сама? Ей шестнадцать, и, несмотря ни на что, она должна была интересоваться своим телом.

Неужели она никогда не испытывала оргазм, даже, если это было самоудовлетворение?

Я думаю, что это могло бы слегка расслабить ее. Удовольствие могло преобразить ее жизнь.

Но я не мог спросить ее об этом. Суки всегда смущаются, если я спрашиваю у них о мастурбации. А у Изабеллы от такого вопроса будет нервный срыв. Она так откровенно со мной общалась, и мне не хотелось разрушать это. Я не хотел все портить, только из-за того, что я был гребаным подростком, в котором бушевали гребаные гормоны.

Мне было неудобно наблюдать за ней в таком положении, поэтому я сел на кровать рядом с ней. Я хотел видеть ее румянец, поскольку он был такой милый, такой симпатичный. Пока она не появилась в моей жизни, я и не знал, что так бывает. Обычно девушки используют косметику, чтобы их «румянец» был виден. Но все это было так искусственно.

Я наклонился к ней, она открыла глаза. Мы молча смотрели друг на друга. Затем она спросила меня о моем любимом цвете. Черт, я никогда об этом не задумывался. Вернее, у меня не было конкретных предпочтений, мне всегда нравились разные цвета, в зависимости от происходящих событий и от настроения. Сейчас всем для меня были ее шоколадно-карие глаза и красновато-розовый румянец на щеках.

Она покраснела еще больше, когда я ответил на ее вопрос. Черт, она была такой… симпатичной. Затем, я спросил, почему ее так смущает зеленый цвет. Она снова попыталась уйти от ответа. Я не мог не смеяться над ее поведением. Все это было так забавно. Я попросил ее, чтобы она сказала мне правду, а в ответ она лишь простонала и закрыла глаза.

Да, я был выпившим, и травка довольно хорошо расслабила меня. Я и не предполагал, что она будет пить «Everclear» вместе со мной, ведь он был чертовки крепким. Еще больше меня удивило то, что она не стала закатывать истерику, не убежала, когда я прямо в лоб предложил ей попробовать травку. Я знал, что она никогда раньше не делала ничего подобного. Господи, предлагая ей все это, я чувствовал себя полным идиотом. Я вел себя неправильно. Она была такой невинной и искренней, этим она очень отличалась от всех кого, я когда-либо встречал. Практически любая вещь удивляла и восхищала ее. Я сходил с ума от ее горящих глаз, когда она узнавала что-то новое. Возможно, я вел себя эгоистично, но мне нужно было остаться с ней наедине, нужно было узнать ответы на все вопросы, которые меня терзали на протяжении всей недели. Я хотел, чтобы она вела себя со мной непринужденно, хотел, чтобы она смотрела на меня, как на равного себе, а не как на гребаного хозяина. Я понимал, что ей очень сложно это сделать, потому что она постоянно держала в голове мысль, что отец купил ее, что она теперь наша вещь, наша собственность. Но для меня она не была собственностью. Она всего лишь девушка, чертовски красивая девушка, а я всего лишь парень, который хочет как можно больше узнать о ней.

Момент, когда я вдыхал в нее дым, был таким эротичным. Я чувствовал, что она старалась вдохнуть меня в себя как можно больше. Часть меня была в ней, растекаясь по всему ее телу. Мое мужское достоинство заметно напряглось. Я старался игнорировать это. Мне не хотелось напугать ее. Я понятия не имел, что она чувствует по отношению ко мне.

Может ли она хотеть меня так же, как я хочу ее? Она была такой неопытной, да и, если честно, я тоже…

Честно, меня и самого удивило мое признание, что я был неопытен, как и она. Я мог трахнуть какую-нибудь девушку, мог заставить ее кричать от удовольствия, но теперь, когда я узнал, что такое НАСТОЯЩАЯ ЛЮБОВЬ, я понял, что абсолютно ничего в этом не понимаю. Я очень боялся травмировать Изабеллу, боялся причинить ей вред. Да, она может быть сильной духом, но я не знаю, как она поведет себя, если я затрону такую интимную тему. Я понимал, что я ей не друг, и я не лгал, когда сказал Элис, что Изабелла не захочет быть со мной, потому что я плохой парень. Я действительно такой. Я тщеславен, я испорчен, черт возьми, я сломан. Я помчался домой, потому что в очередной раз понял, что я люблю ее, что я никогда не смогу быть с кем-то, кроме нее. Я пытался игнорировать чувства, которые к ней испытываю, но я лишь лишний раз обманывал себя… Мне нужна только она. Я понятия не имел, что мне делать с моими чувствами, как скрыть их от отца. Я наделся, что тогда Элис была права, сказав, что папа особо не заостряет внимание на нас, что он ничего не заметит и, что сама Элис будет держать все в тайне. Правда, было еще одно «НО»… Все мои переживания, все это не имело абсолютно никакого смысла, если Изабелла не любила меня…