Дела Разбойного Приказа-6королев Тюдора. Компиляция. Книги 1-12
Шрифт:
Кэтрин не могла дольше сидеть на месте, так она была взволнована. Встав, провела пальцами по великолепным платьям — нарядам, достойным королевы. Посмеет ли она вернуть их? Нет, не посмеет. Это будет смертельной обидой, намеком, что мотивы короля не совсем пристойны.
С помощью Маргарет Кэтрин отнесла одежду в свою спальню и аккуратно убрала в сундук, стоявший в изножье ее постели. Она не сможет надеть их, когда Джон так болен, а скоро вообще облачится в траур. Если когда-нибудь настанет такое время, что ей понадобится платье для визита ко двору… Но Кэтрин понимала, что это будет закодированное послание королю — знак согласия. Эти платья
Она не ответит на авансы его милости. Не станет встречаться с ним вновь, а будет вести себя так, будто этот подарок всего лишь знак благодарности.
Однако через неделю появился Уилл, запыхавшийся и сильно взволнованный:
— Кейт, король спрашивал о тебе! Я должен привести тебя в королевскую библиотеку после обеда. Поторопись, надень свое лучшее платье.
— Уилл! — в ужасе воскликнула она. — Остановись.
— Нет, Кейт, это ты остановись! — Они уставились друг на друга. Впервые с детских лет брат и сестра повысили голос один на другого. — Король интересуется тобой. Не знаю, как это вышло, но он превозносит тебя до небес. Я не видел его таким оживленным с тех пор, как он был с покойной королевой. Ты должна выгадать на этом.
— Как ты можешь проявлять такое корыстолюбие?! Он выказал мне милость, вот и все. Я по ошибке зашла в его сад. Мы поговорили. Он прислал мне подарки в знак уважения. — Кэтрин показала Уиллу письмо.
— Ей-богу! — крикнул тот. — Я полагаю, у него серьезные намерения.
— Но он меня почти не знает.
— Он наслышан о тебе от меня и дяди Уильяма. И когда чего-то хочет, то доходит до конца. Мнение о Кэтрин Говард он сформировал молниеносно.
— Уилл, остановись! Послушай, — взмолилась Кэтрин. — Я не хочу за него замуж. Я не хочу быть его любовницей. — Она помолчала, совещаясь с собой, сказать ли брату правду, и понимая, что хотела бы объявить о ней всему миру, потом набрала в грудь воздуха и выдала: — Я люблю сэра Томаса Сеймура, мы объяснились с ним и решили, что поженимся в будущем.
— Что? — Уилл опустился на скамью, качая головой. — Том Сеймур? Он темная лошадка! А ты? Ты молчала об этом.
— Это оттого, что Джон, которого я люблю и уважаю, еще жив. Но мое сердце твердо. Ты поощрял меня, помнишь? «Это мудро — подружиться с Сеймурами». И должен принять мое решение.
Уилл смотрел на нее как на помешанную:
— Кейт, послушай меня. Союз с Сеймурами действительно был бы выгодным, но это же король! Ты можешь стать королевой. Только подумай о преимуществах, которые это принесет нашей семье и делу реформ!
— Нет! — ответила Кэтрин. — Даже думать об этом не стану.
— Ты сумасшедшая! — сказал он и снова покачал головой.
— Нет. Я не хочу быть королевой. Нам и так неплохо. Я знаю, король пока не даровал тебе графство Эссекс, но уверена, со временем он это сделает.
— Сомневаюсь, если ты ему откажешь, — с горечью проговорил Уилл. — Что я скажу ему? Он ждет тебя в два часа.
Кэтрин встала:
— Я поеду, не бойся. Буду очаровательна и остроумна. Но ясно дам ему понять, что это только дружба — не более. Что иное это может быть, если мой муж еще жив?
Она оделась очень тщательно — в черное дамастовое платье с алой нижней юбкой, одной из присланных королем, и новый французский капор с гранатовой каймой. С Уиллом они и словом не обмолвились, когда сели в лодку, укутанные в меха, — кончался февраль, и было
холодно. Во дворце Уилл провел ее в апартаменты короля через огромный сторожевой покой и приемный зал, где поклонился пустому трону, а оттуда — в расположенные за ним личные покои. Когда они проходили, стражники подняли алебарды. Один весело приветствовал Уилла.У Кэтрин в голове сохранился смутный образ личных покоев как большой комнаты. На самом деле они состояли из множества отдельных маленьких кабинетов.
— Король ценит приватность, — объяснил Уилл, нарушая молчание, — и любит находиться в тепле.
Он провел Кэтрин через дверь, которая вела в более просторную комнату с позолоченным реечным потолком, обставленную столами, кафедрами и стеллажами с книгами. Король, великолепный в зеленом бархатном костюме и без шляпы — его седеющие волосы были коротко обстрижены, — сидел за столом в дальнем конце библиотеки, перед ним лежал раскрытый том, на полях которого он делал какие-то пометки. Сунув перо в чернильницу, его величество встал, чтобы приветствовать гостью.
— Миледи Латимер! — Король, хромая, подошел к ней, протягивая вперед руки, а Кэтрин присела в глубоком реверансе. Когда он попросил ее подняться, она заметила, что Уилл удалился.
— Ваше величество, это большая честь, — сказала Кэтрин.
— Ваш визит — честь для меня, — отозвался король. — Мне очень хотелось еще раз встретиться с вами, и я решил, что лучше повидаться в более теплом месте. Это моя библиотека.
Кэтрин никогда еще не видела такого количества книг.
— Сир, — произнесла она, слегка задыхаясь от волнения, — мне следует поблагодарить вас за прекрасные подарки. Кажется, это слишком большая награда за столь незначительную услугу.
— Вовсе нет, — сказал он, лучисто улыбаясь ей. — Вы помогли мне перейти пропасть. Более ценного дара быть не может, и я никогда не смогу в достаточной мере отблагодарить вас за него. А теперь… — Он махнул рукой в сторону стола. — Я знаю, вы любите чтение, и подумал, вам захочется увидеть некоторые из моих сокровищ.
Следующие полчаса король показывал ей изысканно иллюстрированные манускрипты и печатные книги, многие были доставлены из Франции и Италии. Все переплетены в бархат или золоченую кожу и украшены королевскими гербами. На полях многих имелись пометы, сделанные рукой короля, что показывало, как глубоко он размышлял над содержанием этих фолиантов.
— Вот «Хроники» Фруассара, — сказал король, беря в руки объемистый том. — Они достались мне в наследство от бабки.
Библиотека оказалась настоящей сокровищницей. Забыв о своем нежелании приходить сюда, Кэтрин жадно перелистывала книги, которые давал ей король: Библии и молитвенники, труды Отцов Церкви и классических авторов Греции и Рима, рыцарские и любовные романы.
— Вы слышали об Аристотеле? — азартно спросил король.
— Да, сир, но я предпочитаю Цицерона, — ответила Кэтрин, беря в руки одну из своих любимых книг.
— Ах! Этот великий республиканец! У него многим можно восхищаться. Но Аристотель не превзойден как философ. Он был истинным эрудитом.
— Склоняюсь перед мудростью вашего величества.
— А меня впечатляет широта ваших познаний, — сказал он и, повернувшись к гостье, окинул ее оценивающим взглядом.
— Моя мать была убеждена, что мне необходимо получить хорошее образование, — объяснила Кэтрин. — Она не разделяла старомодного мнения, будто грамотные женщины тратят свое умение писать на любовные письма.