Дела Разбойного Приказа-6королев Тюдора. Компиляция. Книги 1-12

Анна и Герберт были благодарны. Милость короля достигла их в форме дарения земель в Уэльсе. Кэтрин понимала, что все это из-за нее. Она чувствовала себя виноватой, потому что не хотела ни его внимания, ни его любви, и все же была счастлива, что дорогие ей люди получают выгоды. Она стала лицемеркой и ненавидела себя за это.

Однажды вечером после ужина с королем Кэтрин шла по саду в Уайтхолле в сопровождении одного из королевских церемониймейстеров и увидела направлявшегося к ней Тома.

— Миледи Латимер! — Он отвесил ей изысканный поклон.

Глаза его были полны страсти. Кэтрин молилась про себя, чтобы ее провожатый этого не заметил.

— Сэр Томас, как приятно видеть вас, — оживленно проговорила она. — Простите, но мне нужно успеть поймать прилив.

— К чему, миледи? У вас ведь нет больного супруга, который в вас нуждается, а слуги, как я догадываюсь, покормят вашу собаку. — Кэтрин чувствовала, что от него пахнет спиртным. В последние дни он все время ходил на взводе. — Уделите мне несколько минут. Обычно вы не так холодны.

Кэтрин готова была размозжить ему башку. Церемониймейстер с любопытством смотрел на них.

— У меня ужасно болит голова, — солгала она, — и мне хочется лечь.

Настроение Томаса мгновенно изменилось.

— Простите меня. Мне очень жаль, миледи. Надеюсь, мы скоро увидимся.

Кэтрин выдавила из себя улыбку и прошла мимо. Неужели он не заметил бляху с тюдоровской розой на ливрее ее проводника? Конечно заметил! Ему просто нравилось провоцировать ее, а терпение, которым он и без того не отличался, явно у него истощалось.

Она задумалась, получит ли после этой нежданной встречи новое приглашение от короля? Его величество наверняка разгневается, решив, что Кэтрин завлекла его в ловушку. Такой горделивый мужчина не может расценить это иначе как предательство, которое выглядит еще более ужасным оттого, что его соперник гораздо моложе и обладает жизненной силой и красотой, которых сам король теперь лишен.

Кэтрин сильно переживала. Ей станет легче, если она будет избавлена от новых встреч с королем. Это решило бы ее проблемы. Кэтрин хотела только выйти замуж за Тома; и хорошо бы Уилл получил свое графство. Однако через неделю после этого инцидента в саду посланец короля прибыл в ее дом и спросил, не соблаговолит ли она присоединиться к его величеству для поездки на барке по Темзе. Значит, король не гневался на нее.

Сидя на мягком сиденье в отделанной бархатом каюте с раздвинутыми кожаными оконными шторками, Кэтрин чувствовала себя неуютно, несмотря на то что ее щеки ласкал теплый ветерок, а на носу лодки нежно играли менестрели. Когда она появилась, король выглядел печальным и задумчивым; казалось, никакие ее шутливые слова не могли развлечь его. Он сидел рядом с ней, пропуская мимо ушей ее болтовню и время от времени тяжело вздыхая. Наконец Кэтрин даже подумала, что он, верно, знает о Томе и потому обижен. Она умолкла, глядя на проплывающий мимо пейзаж и слушая ритмический плеск весел, толкавших барку к Ричмонду.

Кэтрин решила, что должна открыть королю свое сердце. Она действительно не хотела становиться королевой Англии. Ей слишком дорога была свобода. Она любила Тома и не имела других желаний, кроме как стать его супругой.

— Простите, я нынче неважный компаньон, — вдруг проговорил король, не успела Кэтрин открыть рот. — Епископ Гардинер сегодня особенно сильно досаждал мне.

Она вспомнила, как его милость однажды обмолвился, что недолюбливает востроглазого Гардинера, потому что тот слишком агрессивен и надоедлив.

Сама Кэтрин никогда лично не общалась с епископом Винчестерским, но видела издалека его высокую представительную фигуру и была наслышана о репутации этого человека. Ее друзья высмеивали его как фанатика, закостеневшего в старых обычаях и яростно нападавшего на несогласных с ним.

— Могу я узнать, что он сделал? — спросила Кэтрин.

— Давил на меня, как обычно. Произнес напыщенную речь о том, что парламент должен издать акт в поддержку истинной религии.

«Истинной, по мнению Гардинера», — подумала Кэтрин, озадачиваясь вопросом: во что это выльется для тех, кто держится одних с ней убеждений?

— Я бы отправил его собирать вещи, если бы не был согласен с ним, — прорычал король. — Но я не люблю, когда мне диктуют условия!

— В чем ваша милость согласны с ним? — спросила Кэтрин, пытаясь не выдать своей особой заинтересованности в этом деле.

— Почти во всем! — скривившись, признался король. — Мы оба сходимся в том, что только люди, получившие на то мое дозволение, должны иметь право читать Библию на английском и никто другой не должен брать на себя смелость обсуждать ее открыто в церкви или собрании. Наказанием за ослушание будет сто месяцев тюрьмы.

Сердце Кэтрин упало. Гардинер и правда переводил часы назад и, делая это, лишал многих людей одного из ценнейших даров Божьих.

— Понимаете, леди Латимер, — продолжил король, — выяснилось, что у каждого человека есть свое мнение относительно Писания, и каждый считает себя знатоком, понимающим его лучше других. Я не допущу, чтобы всякие невежды перевирали Слово Божье, как им вздумается!

В его словах был смысл. Однако Кэтрин не считала ни себя, ни многих других людей обоих полов невеждами.

— Я согласен с епископом, — говорил меж тем король. — Простолюдины не получают пользы от чтения Библии на английском. У них нет ни образования, ни ума, чтобы понять ее. Поэтому я решил, что никакая женщина, ремесленник, слуга, фермер, работник или йомен отныне не могут сами читать Писание ни в церкви, ни у себя дома.

Слово «женщины» уязвило Кэтрин. Это было ужасно. Всего несколько лет назад они получили эту великую привилегию, а теперь ее у них отнимали!

— Никакая женщина? — забывшись, эхом повторила за королем Кэтрин. — Но, сир, женщины вроде меня читают Писание ради даруемого этим утешения и для более глубокого понимания нашей веры.

— В том-то и проблема, миледи, — с укором, но не слишком строго произнес король. — Женщины не обладают таким умом, как мужчины, чтобы разбираться в подобных вещах. Некоторые могут придумать глупые объяснения Писания.

— Я, как обычно, полагаюсь на мудрость вашей милости, но некоторые из нас образованны и получают большое удовольствие от чтения Слова Божьего. Неужели нас нужно лишить этого утешения? Вы сами согласились бы отказаться от него?

Кэтрин опасалась, что зашла слишком далеко, но король лишь задумчиво теребил бороду.