Дело Гермионы

Даже не знаю, что случилось бы, аппарируй мы прямо в ложу или приди туда заранее. Но Артур Уизли настоял, мол, давайте будем, как магглы, и пойдём пешком! Ну, мы и пошли, и вышли на это пространство между лагерем и стадионом, и находились примерно посредине, когда раздался грохот.

Замерев и оцепенев, мы и остальные маги следим, как две секции стадиона медленно и протяжно идут вниз. Грохот всё нарастает, равно как и движение секций. Огромный гриб пыли, грохот, оцепеневшие маги, и медленно-медленно тянущаяся мысль: «Сейчас будет паника, и нас затопчут». Затем меня как будто отпускает, и тело начинает действовать.

— Протего Максима!!

Ударная волна жахает так, что щит трещит или это у меня подсознание шалит? Что-то орёт Тонкс, вокруг, как кегли летают маги, клубится пыль, в ушах грохочет биение сердца, и потом, как будто щёлкают кнопкой «Звук».

— Надо уходить!! — орёт в ухо Тонкс.

Маги вокруг так и делают, хлопки аппарации доносятся ежесекундно. Волна смела лагерь, свалив палатки, тележки, магов в одну кучу, и оттуда раздаются заунывные крики, сливающиеся в единый, монотонный, изматывающий душу вой. На нас бежит волна магов, кто не умеет аппарировать, но желает быстрее покинуть это место.

— Портключи! Лагерь! — раздаётся паническое завывание.

Бегущая толпа топчет и давит всех на пути, и я ору Тонкс.

— Так, уходите! Нельзя убирать щит!

Кивнув, Тонкс быстро аппарирует вместе с Роном. Она хотела схватить лже-Гарри, но Чарли подал незаметный знак. По всей логике выходило, что ему лучше остаться, и Тонкс подчинилась. Рон моментально стал красным, едва метаморфка прижала его к себе, исчезая. Амос Диггори и Седрик следуют её примеру. Артур Уизли хватает Джинни и тоже исчезает. Чарли и Билл, кивнув, аппарируют, вместе с близнецами. Остаёмся только лже-Гарри и я.

— Держи щит, — бросает Бакстер, — сейчас…

Но что сейчас, так и остаётся невыясненным. Диадема внезапно резко сжимает голову, и от боли в висках перед глазами всё плывёт.

— Этого только не хватало, — бормочет Чарли, подхватывая меня.

Настигая толпу и осыпая её натуральными файерболами, со стороны стадиона летит косяк полуптиц-полубаб. Маги, продолжающие разбегаться, при их приближении как будто теряются, останавливаются и тут же вспыхивают. Ебать, это что ещё за люфтваффе к нам мчится? Надо ставить новый щит, пока нас тоже огнём не затопило, но боль в висках такая, что хочется сорвать и растоптать диадему.

Тряся сиськами и клекоча, ибо головы у них птичьи, а тело женское, эти гарпии продолжают приближаться. Бакстер ощутимо колеблется, по легенде Гарри не умеет аппарировать, но ситуация критическая, что выбрать? Прыгнешь, так ещё заметит кто, Поттер фигура известная, мало ли где потом информация всплывёт? Не аппарировать, так под удар файерболов попадёшь.

И на стадионе кто-то сражается, вспышки и гром, и мало ли, ещё сюда сражение докатится?

И фоном оседающая пыль, паника, крики раненых, хлопки аппарации и шипение файерболов. Сходили на матч, ага, развлеклись! И тут, подобно богу из машины или роялю из кустов, рядом с нами появляется товарищ Аластор. Мантия на нём прожжена, на шее кровь, посох в подпалинах, а сам он в бешенстве.

— Чарли, не смотри на них! — командует он, упирая посох в землю. — Грейнджер, щит!

И не дожидаясь нашей реакции, закручивает посохом «мельницу». Летящие от гарпий файерболы разлетаются, а сам Аластор выдаёт огромную струю огня, выкрикнув «Фиендфаер!». Причём не просто струю, а управляемую. Боль в висках резко спадает, и измученный мозг подсказывает, что в конце шестого фильма было нечто похожее. Дамблдор там огнём в пещере зомби пугал.

— Протего Максима! — просили щит, вот вам щит.

На всякий случай ставлю так, чтобы струю огня от Грюма щит не пересекал. Мало ли, как отразится от щита обратно, мы ж тут втроём моментально в куриц гриль превратимся!

— Адское пламя, — одобрительно ворчит Чарли, — это правильно. Откуда здесь столько вейл?

— Болгары привезли! — кричит Грюм, не оборачиваясь. — Талисманы сборной!

Грохот заглушает нецензурный ответ Бакстера. Ещё кусок стадиона обваливается, и пыль снова встаёт столбом, но слабее, чем в первый раз. Вспышки заклинаний на стадионе вроде стали реже, но через пыль исключительно плохо видно. Пока есть возможность, оглядываюсь. Аластор умело крутит струёй огня, отгоняя вейл, и давая магам шанс убежать. Маги, не будь дураки, этот шанс используют, и основная толпа уже разбежалась. Со стороны бывшего лагеря доносятся крики, кажется, там идёт драка за портключи. Сириус и Гарри должны были сидеть на противоположной стороне стадиона, надеюсь, они успели аппарировать обратно в особняк.

Рядом, с громкими хлопками, появляются Нимфадора, Артур и Билл.

Увидев, что к Грюму пришло подкрепление, вейлы, истошно клекоча, взмывают вертикально вверх.

Грюм опускает посох и утирает пот со лба.

— Я уже староват для таких дел, — сообщает он в пространство. — Дора, действуй!

И, кивнув, исчезает. Чарли провожает его с понятной тоской во взоре. Билл берет лже-Гарри за руку, я прыгаю вместе с Тонкс, Артур же, выдав указания слушаться Амоса Диггори, отправляется по своим делам. Напоследок смотрю на поле, усеянное ранеными и мёртвыми. Кто им поможет? Где местный магический МЧС? Прыжок!

Мы где-то в лесу, на мини-полянке. Все семейство Уизли в наличии, целое и невредимое. Пока лже-Гарри мнут и тискают, тихо уточняю у Нимфадоры, где мы. Как выясняется, неподалёку от стадиона, на близкие дистанции прыгать легче, а лес защищает от паникующей толпы. И вправду, на грани слышимости раздаются крики и вопли.

Через минуту появляется Грюм, тяжело дышащий и с новой раной в боку.

— Все, отбились, — выдыхает.

— Министр? — тут же спрашивает Амос.

— Вытащили, уже в Мунго, — небрежно отмахивается Грюм.

Он садится, отстёгивает протез, достаёт оттуда флакончик и поливает рану. Шипит, морщится, потом вливает остатки из флакона в рот и удовлетворённо выдыхает.

— Бальзам на основе слез феникса, — тут же комментирует Тонкс.

— Точно! — кивает Аластор, пристёгивает протез и встаёт. — Ну что, все целы? Тогда аппарируем отсюда, прямо в «Нору», да живо, живо!

— А как же раненые, сэр? — не удерживаюсь от вопроса.

— Потом, все потом!

Надо заметить, что Аластор не обманул. От этого «потом» устал как собака. В спешно возведённых полевых госпиталях, с магическими расширенными помещениями и бесконечными койками, не помещались раненые. Во время падения секций стадиона погибло полторы сотни магов, из самых фанатов квиддича, так сказать. Ещё примерно столько же умерло под обломками, из-за того, что вовремя не оказали помощь. Два десятка Авроров, включая охрану министра Боунс, пали от заклинаний Пожирателей Смерти. Ещё с сотню магов пожгли вейлы, обеспечившие Пожирателям успех нападения. Ещё две тысячи магов было затоптано своими же собратьями во время паники или уничтожено во время драки за портключи, метлы, за возможность аппарировать подальше от всего происходящего. Впятеро большее количество магов получило ранения, той или иной степени тяжести, и поэтому в полевых госпиталях принимали помощь от всех, кто хоть что-то понимал в медицине. Вот Аластор меня и немного Гарри определил на практику. Немного Гарри — это в смысле, что товарищ Поттер хуже разбирается в медицине, и поэтому ему поручали менее ответственные работы.

Но даже так, Гарри свою порцию впечатлений и воспитания получил.

Практически не сомневаюсь, что товарищ Аластор так и задумывал, мол, смотрите, детишки, вот она война, вот как оно бывает. Смотрите, нюхайте, слушайте, и подумайте, хотите ли вы войны? Где-то в клинике Св. Мунго лечили Амелию Боунс, основную цель нападающих. Там, на стадионе, Сириус сразу аппарировал в особняк, унося Гарри. Зато теперь товарищ Поттер в буквальном смысле понюхал, чем пахнет война. Кровь, дерьмо, стоны, нехватка персонала, и мы во всей этой каше.