Дело о мастере добрых дел

– А что спрашивать...
– сказал Илан.
– Я и так вижу. Близнецы. Один контрабандист, второй раб. А почему?

Усмешка медленно сползла у двойника Неподарка с лица.

– Где... мой брат?
– подался он вперед.
– Выжил? Жив? Вы знаете?..

Даже голос был похож. Глухой, глубокий и словно с сипотцой. Только громче и уверенней даже в сомнительной ситуации допроса и подвала.

– Жив. Мне подарили его пару дней назад, - ответил Илан.
– После того, как твои подельники забрали его хозяина, и он стал ничей. Рабу ничьим быть нельзя. Это не золото, казна на содержание не принимает.

– Черная кровь! Кровопийца!..
– выдохнул двойник Неподарка и вдруг бросился на Илана, выставив кулаки.

Но словил от предусмотрительного Намура под дых, свалился ему в ноги и заскрежетал зубами, цедя невнятные ругательства. Черной кровью в смутное время называли богачей и аристократов восставшие крестьяне, освобожденные восстанием рабы и беглые каторжники с восточных предгорий.

– Эй, эй!
– вскочил следователь.
– Пожалуйста, господин советник! Не надо сейчас бить, дайте охрану, пусть свяжут!

Намур развернул Илана и вывел из допросной камеры.

– Спектакль окончен, - сказал он.
– Можете возвращаться на собрание, доктор.

– И кто для кого выступал?

– Вы для... Если кир Хагиннор позволит, я все вам расскажу. Или сами догадаетесь, вы человек догадливый.

Они поднялись на один из пролетов и на галерее первого этажа чуть не столкнулись с выскочившим из-за резных и частых, как лес, колонн доктором Ифаром.

– Вот вы где!
– воскликнул господин ректор.
– Я возмущен!.. Вы, молодой человек, вообще понимаете, что сделали?

Намур с Иланом переглянулись. Советник отрицательно покачал головой, видимо, имея в виду, что не это публика спектакля.

– Простите, вы мне? Чем обязан?
– со старательной вежливостью поинтересовался Илан.

Невысокий, но коренастый доктор Ифар выкатил вперед грудь, заложил ладони за пояс и перегородил дорогу к следующей лестнице.

– Вы объявили мне войну!
– не дожидаясь понимания от Илана, сам ответил он.
– Объявили ее, нагло и прямо глядя мне в глаза! У вас бесплатный госпиталь? Вот и лечите ваших нищих! Позвали вас в подвал на допрос - там и оставайтесь, там ваше место! Куда вы лезете в мой карман? Чего вам мало, чего не хватает? Я знаю ваш план! Вы сделаете себе имя парой бесплатных операций, а потом с богачей начнете драть деньги за лечение втридорога, как всегда делал доктор Наджед!..

– Извините, я вас не понимаю, - Илан сделал попытку пройти мимо Ифара, но тот не позволил, заступил дорогу, сделав шаг в сторону.

– Вы думаете, вы лучше меня? Учились на Ходжере? А я учился здесь, и учу других здесь, для вашего госпиталя, в том числе! Так чем вы лучше?

– Минимум тем, что дешевле, - негромко предположил Намур.

– Вы мне ломаете весь доход!
– не унимался доктор Ифар, не обращая на советника внимания.
– Из-за вас мои пациенты мне же говорят: а в госпитале даром! Хотят, чтоб я не брал с них денег. Ваш госпиталь забрал у меня сына! Если бы я верил в колдовство, я сказал бы, что вы его опоили зельем из жабьих лап, потому что он меня и слушать не хочет! И вам все мало, мало и мало! Вы разоряете мой дом, мою семью, вы отнимаете моих пациентов...

– Мы просто помогаем людям, - стараясь говорить спокойно, ответил Илан. Он вдруг понял, что голова у него уже не болит. Доктор Ифар очень старался быть убедительным и грозным, но Илану стало смешно.
– На благотворительной основе. Я сожалею, доктор Ифар. Так получилось.

– Позвольте нам пройти, - сделал попытку подвинуть Ифара советник Намур.
– Нас ждет кир Хагиннор.

– Пустые отговорки!
– заявил доктор Ифар.
– И вы еще смеете надо мной смеяться!

Им все же удалось обойти господина ректора с разных сторон.

– Ваши речи невиданное хамство, и просто так я это не оставлю!
– в спину им кричал Ифар.
– Я расскажу про вас правду людям! Вы должны каяться перед народом за преступления вашей семьи, а не зазывать в свой кабинет! Должны уйти и скрыться в пустыню, чтобы не видели вас и никого не видели вы, а не выступать перед городским собранием!.. Все ваши клятвы ложь и обман, вы специально распускаете слухи про себя, чтобы брать деньги с людей потом, когда я погрязну в нищете из-за вас, закрою школу и не смогу лечить лю... дей!.. А-а-а-а!.. У-у-у!... Сууука... О-о-о... С-с-с... Ш-ш-ш...

Они с Намуром были на верхней площадке, когда Илану подумалось, что последние слова и междометия немного не вписываются в общую стилистику гневных и обличительных речей доктора Ифара. Он обернулся, сделал несколько шагов назад, заглянул на лестницу. Доктор Ифар сидел боком на третьей или четвертой снизу ступеньке, наклонившись вперед, и прижимал к себе левую руку правой. Лицо его побелело, глаза были закрыты, он шипел сквозь зубы. Уже без слов. Илан перевел дыхание. Поискал внутри себя терпение. Немножко нашел. Спустился к Ифару.

– Из-за вас...
– прошипел тот.
– Вся дрянь всегда из-за вас...

– Конечно, конечно, - согласился Илан и взял Ифара пальцами за левый локоть.

Доктор Ифар взвыл на все адмиралтейство. Сверху торопливо сбежал Намур.

– Что ещё?
– спросил он.

– Упал локтем на ступеньку, - пожал плечами Илан.
– Под ноги надо было смотреть, а не ругаться. Помогите, советник. Разденем, пощупаю, пока не опухло...

Еще три вопля, слезы из глаз, поиски сердца здоровой рукой, и картина прояснилась окончательно.

– Локтевая, осколочный со смещением, - сказал Илан.
– Вы ведь не левша, доктор Ифар? Тогда хорошо, что левая. Поехали в госпиталь.

– Ни-ко-гда!
– слегка отдышавшись объявил доктор Ифар.

– А куда? Кто сделает? Надо вынуть мелкие осколки, поставить проволоку. Потрогайте сами, тут осколок под кожей, тут вообще кусок отростка болтается... Ударились вы неудачней некуда. Лечить консервативно - останетесь без руки.