Дело о вражеском штабе (Агентство 'Золотая пуля' - Сборник новелл)
Шрифт:
– Хорошо, что-нибудь придумаем...
***
Я позвонил Зурабу.
– Князь,- сказал я,- у девок была возможность позвонить этой радистке Кэт?
– Кому?- спросил Зурабчик меланхолически.
– Катьке этой.
– Нет, конечно. Как можно, Сергей?!
– То есть ты все время держал их в поле зрения?
– Конечно, дорогой.
– Никто из них из комнаты не выходил?
– Нет... конечно.
– И ты тоже не выходил?
– Э-э... я...
– Ну, выходил или нет?- спросил я, уже догадываясь.
–
– Огромное тебе спасибо, Зураб Иосифович. Ты очень помог.
***
– ...Что-нибудь придумаем,- сказал я.
А ничего особенного и придумыватьто не надо. Все уже давно придумано.
...Ровно в пятнадцать ноль-ноль Вера припарковала свою тачку имени товарища Генри Форда на проспекте Стачек напротив метро "Кировский завод". День хмурился, сочился слякотной моросью. Люди у метро текли непрерывным потоком.
Подъезжали и отъезжали машины, сновали маршрутки. Место для встречи радистка Кэт выбрала удачное. Интересно, сама или кто-то подсказал? Если второе, то не исключены сюрпризы.
В старые добрые времена я бы постарался привлечь к операции нескольких оперативников и "наружку"... Нынче у меня были Шах и Зураб... Мы заняли позицию минут за сорок до приезда Веры. Зурабчик - разведчик ВДВ - попытался оправдаться, но я был зол и сказал:
– Князь, я в курсе, что грузины покупают дипломы инженеров, врачей, учителей, юристов... Но чтобы купить дипломчик об окончании Рязанского высшего военного воздушно-десантного училища... нет, не слыхал!
Зураб хотел что-то сказать, но ничего не сказал. Обиделся. И стал смотреть в окно. Я подумал, что, может, зря я так: одно дело воевать с духами в Афгане.
И совсем другое - здесь, с урками, насильниками, убийцами...
Шел дождь, с запада все тянуло тучи, блестели зонты над потоком прохожих...
Радистка Кэт появилась с опозданием в двадцать минут. Я засек ее сразу. Не столько по описанию, которое дали Светлана и квартирная хозяйка, сколько нюхом. Путана прошла мимо "форда" раз... другой... на третий быстро рванула заднюю дверцу и села за спиной Веры. Толково! Видно, смотрит западные боевички и считает, что все делает грамотно...
– Пошли,- сказал я.
Мы вышли из машины. Я даже дверцы не стал запирать - некогда... В комнате радистки Кэт мы нашли шприц. Оптимизма это не внушало: наркоманы бывают совершенно непредсказуемы... Я не мог исключить, что Катька-Кэт приставит к горлу Веры шило или опасную бритву и скомандует: гони!
Я рванул правую заднюю дверцу, нырнул в салон. Радистка Кэт посмотрела на меня изумленно. Попыталась дернуться в левую дверь. Я не дал. А если бы сплоховал я, то на улице страховал Шах.
– Сиди спокойно, Кэт... Куда теперь-то бежать? Тем более - деньги-то еще не получены. Ты ж за деньгами пришла?
– Сдала ментам, сучка?- спросила Кэт Веру.
На переднее сиденье сел Зураб. А Вера как-то по-детски пожала плечами.
– Я не мент,
Кэт, я журналист.– Да от тебя за версту псиной несет, мусор!
– Мусор - это, пожалуй, ближе к истине. Но давай-ка сейчас не будем время терять... Слушай меня внимательно: ты попала...
– Еще поглядим,- сказала она и сжала губы.
– ...ты очень крепко попала. Ты проститутка - раз! Ты на игле - два! Владик исчез, после того как позвонил тебе - три! Уже этого достаточно, чтобы закрыть тебя на трое суток. Поняла?
Катька упрямо молчала, и это мне здорово не нравилось. Такой тип поведения мне знаком хорошо... Если не сломаешь сразу, потом намучаешься. Я продолжил:
– Поехали дальше... Твой звонок госпоже Завьяловой зафиксирован на магнитофон. Там ты прямым текстом говоришь, что знаешь, кто убил и где спрятан труп.
Вера вздрогнула. Зураб посмотрел на нее с жалостью. А у меня времени на жалость не было - я работаю. Я мусор.
– Так что в самом лучшем случае - недонесение. Не знаю, как там по новому кодексу, а по старому статья 190. Наказание предусматривает до трех лет. Но это если недонесение, Кэт... это если всего лишь недонесение...
Я немного помолчал. Атмосфера в салоне стала весьма напряженной.
– Если недонесение,- продолжил я.- А если соучастие?
Катька прикусила губу. Сейчас заговорит, понял я.
– Я не убивала.
– А кто убил?
– А деньги?- сказала она. Стойкая все-таки деваха.
– Вера, дай деньги,- попросил я.
– В "бардачке",- тихо ответила Вера.
– Зураб!
Зураб открыл "бардачок", извлек пачку купюр, схваченных аптечной резинкой.
Я бросил их на сиденье между собой и Кэт. Дождь резко усилился, забарабанил по крыше. Тонкая пачка баксов лежала на дымчато-голубом велюре. Потоки воды бежали по скошенному лобовому стеклу...
На улице потемнело, а атмосфера в салоне сделалась почти невыносимой.
Кэт взяла в руки пачку. Пересчитала...
Потрясающее самообладание!
– Ну допустим... допустим, я расскажу. Тогда ты отдашь мне бабки и отпустишь? Так?
– Не-ет, родная... Ты мне впаришь, что убил Иванов... имя ты забыла, отчества не помнишь, а где живет - не знаешь... труп сброшен в Финский залив... так? И за это, золотце, ты хочешь две тонны баков?
Так, родная, не бывает.
– Чего же ты хочешь?
– Для начала познакомиться, Кэт. Покажи-ка паспорт.
– Нет с собой. Дома оставила.
– Поедем домой,- сказал я и назвал Вере адрес.
Вера пустила движок. Кэт нехотя расстегнула замочек сумки и вытащила паспорт.
– Отбой, Вера... Радистка Кэт нашла свой аусвайс.
Я пролистал паспорт... Екатерина Антоновна Стрельчук... номер... серия... 19 января 1979... Воронеж... прописка, соответственно, воронежская... Все как и должно быть, без неожиданностей.
– Ну?- сказала она.
Я опустил паспорт в свой карман.